Мнения

В Америке в школу пешком ходить не принято. Каждое утро уютный школьный автобус, украшенный массой габаритных огней красного и желтого цвета подбирает детей непосредственно у их дома, либо на остановке сбора группы учеников, живущих в одном жилищном комплексе, и доставляет к главному входу в школу. Та же процедура транспортировки происходит после занятий. Во время посадки и высадки маленьких пассажиров школьный автобус включает знаки «Стоп» и весь общественный транспорт в обе стороны останавливается. Это исключает возможность случайного наезда на школьников, переходящих дорогу. Многие родители подвозят своих детей в школу сами. Так или иначе, американские школьники лишены дискомфорта мерзнуть по пути в школу и со школы в холодный день, или мокнуть под проливным дождем. До минимума сведена возможность учащихся начальных классов заблудиться или потеряться, или быть похищенными маньяком. Скорость движения в школьных зонах снижена до 15 миль в час (24 км в час) и строго контролируется полицией и родителями - добровольцами.
В каждой школе есть столовая, где продают комплексные обеды. Отдельно есть буфет с широким ассортиментом напитков, бутербродов фруктов и десертов. В фойе и на школьном дворе, как правило, стоят автоматы с напитками и конфетами.
Внешне картина каждого школьного дня выглядит одинаково миролюбиво, спокойно и размеренно. Все продуманно до мелочей, чтобы создать школьникам нормальные условия для занятий.

Но так ли все тихо и мирно на самом деле, как покажется с первого взгляда? Если да, то почему сами американцы называют школьную зону «зоной войны» или «зоной повышенной опасности»?!

Именно война в самом широком смысле этого слова превратила современные американские школы в зоны повышенной опасности. Война с бандитизмом и наркотиками, междоусобная война учеников за лидерство, война против массовой распущенности и хамства, война с проституцией с малолетнего возраста и т.д. и т.п.
Причем важно понять, что выше названные аспекты войны – не отдельные случаи. Они массовые.
Кто допустил, и как получилось, что школы стали постепенно превращаться в центры организации банд, в рынки по массовому сбыту наркотиков и биржи по торговле живым товаром, сейчас можно только анализировать. Процесс разложения американских школ был долгим и постепенным. Не обошлось без нескольких сотен фривольных судебных процессов типа «моего сына обидели или на мою дочь не так посмотрели», в результате которых школьники получили больше свободы и власти, чем учителя и родители, вместе взятые. В конце 80-х, начале 90-х дошло до того, чтобы не натворил школьник или школьница, виновата была только школа. Всех собак вешали на школу и Отдел Образования.
В октябре 1991 года в одной из средних школ города Хейворд, Калифорния, ремонтная бригада оставила не запертым трейлер, в котором были привезены стройматериалы. Два школьника 12-ти и 13 лет боролись в грузовом трейлере, имитируя борцов из телепередачи “Thunder”. 13-летний школьник всем телом прыгнул на лежащего на полу товарища, а потом еще и еще раз. 12-летнего ребенка увезла скорая помощь с предварительным диагнозом: перелом ребер и челюсти. Родители пострадавшего подали в суд на школу и выиграли.
Школа уплатила семье пять миллионов долларов, но мальчик остался инвалидом.
Дальше – интереснее: родители 13-летнего ученика тоже подали на школу в суд за то, что никто из преподавателей не остановил его, когда он лез в трейлер. Семья отсудила у школы один миллион. Школа подала в суд на строителей, не закрывших трейлер на замок.
Ни одна сторона не догадалась подать в суд на телепередачу, рекламирующую садизм. На нее подадут в суд 12-ю годами позже, когда 17-летний парень тем же самым способом забьет до смерти свою 13-летнюю сестру.
1991 год. Время, когда в отличие от 1961-го всё наоборот, весь класс – двоечники и, говоря очень мягко, хулиганы, а 2 - 3 ученика/ученицы – несчастные отличники, над которыми все посмеиваются.
Американская средняя школа имени Мартина Лютера Кинга в Хэйворде, Калифорния. Тогда, выдуманный очередным злым гением аспект сексуального домогательства в школах только начинал выходить за рамки здравого смысла и приближаться к полному маразму. Но я, эмигрант с 4-х месячным стажем, был ещё весьма далёк от понимания многих аспектов текущего времени. Поэтому, когда на моих глазах 50-ти летнему преподавателю истории предложили добровольно покинуть пределы школы, я пришёл сначала в недоумение, а позже – в шок. Преподаватель был уволен за то, что похлопал одного из отличников по плечу за самый лучший реферат по истории. В тот же вечер самые отъявленные «плохиши» класса рассказали об этом случае матери отличника, поставив нужные эмфатические ударения. Возможно, мать была таким же хорошим человеком, как её сын. Тем не менее, как можно было упустить случай отсудить у школы кругленькую сумму за «сексуальное издевательство» над ёе сыном. Но директор школы оказалась проворнее предприимчивой матери и вовремя уволила преподавателя. Нет человека, нет проблемы.

Вечером за размышлениями вспомнился анекдот про инопланетянина в
_____________________________________________________________
*Alien – 1. иностранец, чужак, чуждый (презрительная форма);
2. инопланетянин.

полном троллейбусе, который стучал пальцем по плечу впереди стоящим, спрашивая, выходят ли они на следующей остановке. Одна девушка, вышедшая с ним вместе поинтересовалась, как эти существа занимаются сексом на своей планете. Инопланетянин постучал пальцем по её плечу и ответил: «Вот так».
Приблизительно такая же ситуация сложилась с преподавателем истории, имевшим более, чем 20-летний стаж работы в школе. К нему отнеслись, как к инопланетянину.*
Жесткое решение школьной администрации было принято, фактически, из-за жестокости учащихся класса. Обе стороны осознавали, что происшедшее – полный бред эпохи, манипулирование новым законом. А законом манипулируют, как правило, те, кто его нарушают.
На педагогическом совете* директор произнесла короткую речь и прочитала несколько пунктов из нового закона, напомнив остальным учителям, что это не шутка. Все, в том числе и я, «проглотили пилюлю» и с чувством негодования и бессильной злобы разъехались по домам.
Увольнение преподавателя по статье «сексуальное домогательство» - это «волчий билет» на долгие годы, особенно в Америке. С такой трудовой статьей на весь остаток жизни можно устроиться, разве что разнорабочим или уборщиком.

Итак, что это было, жестокость или обыкновенное желание «приколоться»? Месяцем позже хулиганы избили отличника-одноклассника за то, что идея с судом провалилась. И мать пострадавшего призналась администрации школы, что лидер «плохишей» рассказал ей о новом законе и потребовал долю от выигрыша в суде. 14-летнего ученика исключили из школы и отправили в колонию для трудновоспитуемых детей.
Таких случаев сегодня по стране миллионы, и не только по отношению к взрослым, но также по отношению друг к другу.
Откуда у американских детей (ведь они ещё, фактически, дети) такие познания и такое черствое, прагматичное отношение к жизни и жестокость к окружающим?
Чтобы ответить на этот вопрос исчерпывающе, в Америке пишутся книги и защищаются докторские диссертации. Хотя, где-нибудь в сибирской глубинке, ответ простой русской женщины, уложился бы в одно предложение и был бы самым правильным: «От гордыни, распущенности и недисциплинированности».

Ребенок курит марихуану, мальчик принес в школу пистолет и застрелил одноклассника, семиклассники занимаются сексом в школьном саду и так далее. Что бы ни происходило, вопрос всегда ставился одинаково: «а куда смотрят учителя и администрация»? Но, в Америке никто не ставит вопрос по другому: «а что могут сделать учителя и администрация»?! Американские школьники, со всех сторон защищенные судебными прецедентами, имеют право никого не слушать. И они этим правом пользуются. Так, например, праву неприкосновенности их учат еще в детском саду. «Если вас собираются бить по попе, звоните 911»! «Если вас собираются наказывать или уже наказали, звоните 911 и проконсультируйтесь».
Дети, чувствуя свою безнаказанность, делают все, что хотят. Часто американские родители не знают, как урезонить своих детей. Многие не выдерживают и «нарушают» закон неприкосновенности. Поэтому по всей стране давно открыты платные курсы для родителей, обучающие, как бороться с детской избалованностью, не нарушая закон – Spoiled Brattery Class.

Историю в 1994 году мне рассказал знакомый иммигрант из Одессы, живущий в Сан-Франциско. В то время он работал техником по ремонту кондиционеров. Всю смену ездил по вызовам. Однажды у него образовалось «окно» между заказами и он решил заехать домой пообедать. Приехав домой и, зайдя на кухню, он увидел, что его 9-летний сын курит марихуану со своим американским одноклассником. Одноклассник убежал, а отец снял ремень и наказал сына. Сын тут же позвонил в 911. Полицейский, приехавший по вызову, был лет 50-ти, человек с большим опытом работы. Он выслушал обе стороны, посмотрел на окурок с марихуаной и вслух отметил, что на кухне стоит запах наркотика. По просьбе сына он надел наручники на отца и объявил арест. Затем достал вторую пару наручников и повернулся к сыну, объявив, что арестовывает его за курение наркотика и что сын будет определен в школу для трудновоспитуемых на полтора года. Тогда сын спросил, отпустит ли его полицейский, если он снимет арест с отца. Полицейский ответил утвердительно. Оба ареста были аннулированы. Но обида и досада отца остались. А сын и дальше продолжал расстраивать родителей своим плохим поведением.
Прошло 4 месяца. Закончился школьный год. Семья поехала в Одессу навестить родственников. В аэропорту сын, в типично американской манере, потребовал, чтобы родители что-то ему купили в киоске. Родителям было не до киоска. Впервые за 7 лет они вернулись в родной город. Узнав, что его желание не будет выполнено, сын лег на пол и, с криком, засучил ногами. Отец снял ремень и от души наказал мальчика. Сын, в слезах, подбежал к милиционеру и сказал, что папа его побил. «Так что ты от меня хочешь», - спросил милиционер, - «чтобы я добавил»? Мальчик потребовал, чтобы милиционер арестовал папу. Милиционер ответил: «Так как ты себя только что вел, я могу арестовать только тебя».
По приезду в Америку, сын сразу позвонил в полицию и подробно рассказал о происшествии на Украине. «Это было не в нашей стране», в полиции повесили трубку.
С тех пор мальчик полностью изменился. Он стал слушать родителей и хорошо учиться. Если он иногда забывался, папа говорил, что в отпуск они поедут в Одессу.

Сегодня множество американских школьников, переступая порог школы, сразу попадают в зону, где действуют законы военного положения. Школьное утро каждого, без исключения, школьника самой свободной страны начинается с прохождения через металлодетектор и личного досмотра. Металлодетекторы есть во всех государственных школах Америки. Степень досмотров, конечно, зависит от района. В неблагополучных районах больших городов досмотр дополняется присутствием тренированных на наркотики и взрывчатые вещества собак. Обычно досмотр проводит школьная полиция. Полиция – это не школьники с красными повязками. Это настоящие полицейские. Они вооружены. Так же, как и уличные полицейские, они закончили академию и прошли специальную подготовку. Только их отделение с камерой предварительного заключения находится непосредственно в помещении школы. И не каждый школьник или школьница начинают свой день в классе. Некоторые сразу после досмотра попадают в «аквариум» - камеру предварительного заключения. Ладно, если за дело. Но, ведь, бывают случаи, доходящие до абсурда, как с13-летней школьницей из Пенсильвании, которую школьная полиция арестовала за найденные в школьной сумке щипцы для ногтей.

В отличие от утопических школьных программ и рафинированных до полного позитивизма учебных пособий унизительный утренний досмотр – это реальная жизнь. Но люди, независимо от возраста, привыкают ко всему, поэтому можем оговориться, что школьники давно привыкли к такому положению в школах и унижением это, скорее всего, не считают. Весь ужас в том и заключается, что тюремная процедура систематических обысков и ежедневный утренний досмотр стали нормой детского восприятия.

В школах, начиная с подготовительного класса, детей учат доносить друг на друга, на своих родителей, на учителей, на всех и все, что отличается от стандартной ситуации. Система доносов поощряется учителями и администрацией школ. Опять же, детей учат доносить, вроде бы, с позиции их собственной безопасности. Обучение начинается с привития навыков детской бдительности: обнаружение признаков начинающегося пожара, предотвращение аварийных ситуаций в школе, наличие подозрительных машин возле школы и своевременный доклад учителю или администратору. Но где кончается объективная бдительность и начинается субъективный донос, школьникам не объясняют. Их, наоборот, открыто учат доносить на однокашников, которые приносят в школу контрабанду или оружие, которые, по мнению доносчиков, ведут себя не правильно. Даже, если донос ложный, доносчики поощряются. С 5 – 6 летнего возраста они учатся быть, прежде всего, индивидуалистами и эгоистами. Если в школах 50-х годов доносчиков не жаловали, то с начала 70-х годов и по сей день доносчики в американских школах – в почете. Они не беспокоятся о том, что поступили не объективно или аморально. Их не обучают морали в общедоступном смысле. Поэтому, в массе, они вырастают гедонистами. Их мнение и желание – самые главные и важные, хотя их никто никогда не учил тому, что такое правильное мнение. У них с раннего возраста развиваются свои собственные представления и фантазии о жизни, понятия о любви, дружбе, взаимопонимании и уважении к окружающим. И, часто, такие молодые люди поступают соответственно своему пониманию жизни: одни, считая что их не уважают или не понимают, приносят в школу оружие и учиняют массовый расстрел однокашников и учителей; другие, к которым родители не проявили достаточно любви, зарубив топором родителей, насилуют своих младших сестер; третьи, возненавидев общество, забираются на крышу здания и стреляют в прохожих.

Понятия «что такое хорошо и что такое плохо» часто извращаются государством и системой образования до такой степени, что даже взрослые не всегда уверены, где же, все-таки, правда.
В одной калифорнийской средней школе учителя «поймали с поличным» ученика и ученицу 7-го класса, которые занимались сексом в школьном дворе. Детей наказали со всеми вытекающими обстоятельствами и исключили из школы. Родители девочки сочли, что в действиях их дочери виновата школа и подали в суд. Гражданский суд вынес решение в пользу родителей и присудил девочке 125 тысяч долларов за моральный ущерб. На основании решения суда девочка была восстановлена в школе. Однокашники встретили ее, как героиню.
Откуда же взяться справедливой морали?!

То, что большинство современных американских школ стали «зоной войны» и перешли на военное положение, связано с событиями, начавшимися еще в 1976 году. Но события 1 октября 1997 года, которые цепной реакцией прошли по всей стране, считаются «открытием сезона убийств школьников». В небольшом городке Перл, штат Миссисипи, 16-летний Люк Вудхэм убил свою мать, затем пришел в свою школу и застрелил 9 соучеников.
1 декабря 1999 года учащийся Майк Карнил, 14 лет, уроженец города Вест Падук, штат Кентуки, принес в школу арсенал оружия. Убил троих однокашников, ранил пятерых.
Ровно через две недели 14-летний Жозеф Тод, уроженец города Стампа, штат Арканзас, убил 2-х соучеников.
Еще через несколько недель 15-летний Эндрю Вурст из Эдинборо, Пенсильвания, во время урока танцев убил учителя и 3-х одноклассников.
21 мая,1999 года 15-летний Кип Кинкель из города Спрингфилд, штат Орегон, убил своих родителей. Пошел в школу и в школьном кафе убил преподавателя и 2-х учащихся, ранил 25.

Самый массовый, самый циничный расстрел учащихся произошел 20 апреля 1999 года в школе «Колумбайн» в городе Литлтон, штат Колорадо. Эрик Харис 18-ти лет и Дилан Клиболд 17-ти лет пронесли в школу баул с оружием и бомбами. Они, не спеша, с комментариями начали расстреливать однокашников, сначала в холле, потом заходили в классы, в библиотеку. По показаниям оставшихся в живых свидетелей, Эрик и Дилан убивали сверстников и сверстниц с улыбками на лице, отпуская в сторону своих жертв сальные шутки. Если они видели, что однокашники всего лишь ранены, они подходили и с садистскими комментариями добивали жертву. Из окон школьной библиотеки они открыли огонь из автоматического оружия по подъехавшим на помощь детям пожарникам, медработникам и полицейским. В школьном кафетерии они пытались взорвать баллоны с газом. На протяжении 2 часов убийцы свободно расхаживали по школе в поисках новых жертв. Они убили 12 учеников, учителя и тяжело ранили 23 человека. Через два часа оба покончили с собой.
Около 600 полицейских окружили школу и два часа держали каждое окно под прицелом. Но никто не решился выстрелить, так как, кроме убийц в школе были невинные дети. Только через два с половиной часа в школу зашел полицейский спецназ.

Вся страна вошла в отрезвляющий шок. Телеканалы отменили развлекательные программы. По стране прошел национальный траур.
В большинстве штатов, в последующие дни, в школах прошли массовые проверки и обыски. Но, к сожалению, никакие средства не смогли остановить цепную реакцию школьных убийств.

После трагических событий в Колорадо 50 крупнейших газет Америки опубликовали материалы о еще 10 тысяч случаев, подобных вышеописанным. А через 11 месяцев – в марте 2000 года Америка превзошла возрастной рекорд: 6-ти летняя ученица подготовительной группы города Маунт Моррис, штат Мичиган была убита из пистолета своим одноклассником.
Для сравнения приведу пример статистики: между 1976 и 1995 годами имели место 483 случая одиночных и групповых убийств в школах США, то есть, приблизительно 2 случая в месяц. Около 40% школьных убийств начинались с расстрелов членов семьи. Сравните эти две цифры 483 и 10 тысяч.
Во время национального опроса 2000 года 26% родителей сказали, что боятся за жизнь своих детей в школе. В 2001 году процент вырос до сорока.
Американский социолог Вильям Юлиус Вильсон считает, что рост школьной преступности связан с уменьшением среднего класса и перемещением большинства видов промышленности из США в страны третьего мира, оставив, таким образом, большую прослойку американского населения без будущего. Ну что ж, это типично американский гедонистический вывод: «я хочу иметь все, причем сегодня, и если я не могу позволить себе купить это, я возьму это силой оружия». Легче всего валить все на экономику, которая кому-то чего-то не дала. Американские дети настолько избалованы высоким потребительским уровнем, что они не понимают слов «нельзя, нет, не сейчас». Их требовательность выходит далеко за рамки обыкновенного потребительства. Поставил учитель плохую оценку - застрелить его! Не захотела одноклассница встречаться с мальчиком – смерть! Не уважают однокашники – перестрелять всех!
Легче согласиться с ученым и политиком Робертом Путнам, который в свой книге «Кегельбан в Одиночку (Bowling Alone) называет более реальные причины роста национальной школьной преступности. Он считает, что острый недостаток общения детей в семье и обществе, обособленность, индивидуализм приводят к нарушению детской психики, и большинство преступлений совершаются именно на этой почве.
Путнам, кстати сказать, как раз описал социальное положение большинства американских детей. Они с детства ведут замкнутый, очень частный образ жизни. Большую часть своего личного времени они общаются с миром через интернет или убивают иностранного солдата в компьютерной игре. Они далеки от реальности, так как познают мир виртуально - через экран. Но ведь это большинство не стреляет в соучеников. (Возможно, в будущем, в какой-нибудь стране, во время очередной интервенции они кого-нибудь реально и убьют, но не сразу, не в американской школе).
***
Найдутся читатели, которые скажут, что написанное выше и многое другое в этой книге звучит, как злой и грязный пасквиль. В ответ скажу, что все написанное – правдивая реальность американской жизни, причем, не вся реальность, которую хотелось бы охватить в рамках одной книги. Очень хотелось бы, чтобы читатели Восточной и Западной Европы увидели и почувствовали разницу между собой и американцами.

Я никогда не упускаю возможности провести интервью с американскими туристами, побывавшими в Европе. На мой, всегда первый вопрос «Каково ваше впечатление?» все, без исключения (пока что) ответили стандартно и одинаково: “Very different”. За исключением 2 – 3 человек, остальные 200 – 300 не могли ничего объяснить и только повторяли: «очень по-другому». В этом их коротком ответе прозвучало то, о чем я пишу, и что я хочу донести до европейского читателя: Вы, с вашим нормальным здравым смыслом и глубоким знанием реальной жизни, с нормальными человеческими инстинктами и глубокими духовными ценностями для них - очень другие, непонятные. А все непонятное пугает, раздражает и злит.
Они – единственная нация в мире, которая отличается от всех. И начинается эта нация «других» не с опыта первых жизненных событий и потрясений, а с рождения, с искусственного молока американской матери, смешанного с кока-колой.

Виктор Орел