Мнения

Ранее, в декабре 2007г. Таджикистан посещали гендиректор Комитета Х.Анвари, депутаты иранского парламента от Тегерана и Мешхеда. Как и тогда, в ходе нынешней встречи Аскаравлоди провел встречи и переговоры в парламенте и правительстве Таджикистана.
Хорошо известно, что представительство Комитета Хомейни работает в Таджикистане в течение 14 лет, и за этот период «реализовало серию программ, направленных на снижение уровня бедности в республике, а в дальнейшем намерено осуществлять культурно-образовательные проекты, призванные показать таджикскому народу альтернативные пути политического развития».

Как сообщили в душанбинском представительстве Комитета Хомейни, «целью визита Аскаравлоди стало участие в массовой свадебной церемонии 120 молодых таджикских пар», информация о чем широко тиражировалась, как в самом Таджикистане, так и в других странах СНГ. Так, ряд новостных каналов демонстрировали кадры церемонии бракосочетания, а телеканал «Мир» предоставил развернутый репортаж о данном событии. Как стало известно, уже после бракосочетания молодоженам от имени иранского Комитета были подарены холодильники, стиральные и швейные машинки, посуда, ковры и др.

Казалось бы, частный случай. Однако нельзя не заметить, что влияние Ирана, в котором немалую роль играет и вышеуказанный Комитет, в последнее время распространилось в Таджикистане не только на бытовом, но и на политическом уровне.

Иранское руководство уделяет особое внимание развитию отношений с Таджикистаном, акцентируя внимание на продвижении своих интересов в Центральной Азии. Несмотря на то, что миллионы таджиков обеспечивают свои семьи заработками в России, Казахстане и других странах СНГ, внешнеполитическая ориентация Душанбе сегодня становится все более привязанной к ИРИ. Этому есть свое объяснение. В то время как обычный таджик стремительно теряет уровень образовательной подготовки, а в общественном сознании гражданин из СНГ сегодня воспринимается «подметальщиком российских улиц», таджикская элита получает реальную возможность быть признанной на равных с теми же иранцами.

Как показывают выступления руководителей арабских стран, а также материалы рассекреченных госдепартаментом и ЦРУ США данных, «экспорт религиозного экстремизма в исламские и арабские страны является одной из форм внешней политики правящего иранского режима». После жесткого отпора, полученного Ираном в арабских странах Ближнего Востока, Тегеран стал придавать особое значение экспорту «шиитско-мусульманских ценностей» в Таджикистан. Данная политика фактически превращает Таджикистан в очередной «Хезболластан». Как известно, высшее руководство ИРИ неоднократно озвучивало намерение «вновь поднять факел исламской революции высоко над миром». Еще в декабре 1991г. тогдашний умеренный президент Рафсанджани заявил, что «исламская революция в Судане, как и первая иранская революция, может положить начало революции по всему исламскому миру».

Пропаганда иранской модели политического устройства является одним из практических путей «экспорта революции». Причем, как считают функционеры Комитета, «распространение идей исламской революции должен включать оказание материально-технического содействия, создание благотворительных организаций, строительство медресе, клиник, финансирование религиозных политических партий...» и пр.

Таджикистан является самой бедной страной СНГ, а в списке беднейших стран мира занимает третью позицию с конца. По данным МВФ, 63% населения живут менее чем на 2 доллара США. Республика выживает лишь за счет экспорта рабочей силы и частично - продажи алюминия.
Иранцы хотели бы, чтобы в госаппарате Таджикистана и его религиозных структурах закрепились люди, прошедшие подготовку в ИРИ. В этой связи Иран уделяет особое внимание обучающимся в иранских вузах таджикам-студентам. На основе подписанного в 2002г.

Меморандума о взаимопонимании между министерством науки, исследований и технологий ИРИ и министерством образования Таджикистана существенно увеличен обмен профессорско-преподавательским составом и студентами двух стран, увеличено число стипендий студентам, желающим продолжить обучение в магистратуре и аспирантуре. Одновременно в Иране осуществляется подготовка таджикских преподавателей, увеличивается проведение всевозможных совместных семинаров, конференций и иных мероприятий.

На фоне крепнущих ирано-таджикских связей примечательна деятельность другого «игрока» на политическом поле Таджикистана - фонда Ага-Хана. По сообщениям информагентств, 21 октября 2008г. в республику с визитом прибыл «большой друг таджикского народа» принц Амин Ага-Хан, чтобы провести «обзор текущих проектов AKDN, включая строительство гостиницы “Serena” в Душанбе».

Здесь обращает на себя внимание следующий момент. Учитывая, что 20% населения Таджикистана являются приверженцами исмаилитской секты, предпочитающих видеть в своих духовных наставниках выходцев из дома Ага-Хана, имеются основания утверждать, что одновременное появление в Душанбе представителей фонда Хомейни и Амина Ага-Хана свидетельствует о борьбе между иранцами и исмаилитами за влияние на, казалось бы, еще совсем недавно светских таджиков.

71-летний миллиардер и духовный лидер 15-ти миллионов исмаилитов Ага-Хан, в 2007г. отметивший 50 лет своего руководства фондом, вполне откровенно заявляет о своей цели - продемонстрировать значимость мусульманской культуры и веры: «Мы не достаточно делаем для того, чтобы показать народам мира величие исламской цивилизации». Как известно, Ага-Хан - это титул имама, духовного лидера исмаилитов, относящихся к шиитской ветви Ислама. Передается сей титул по наследству. Нынешний, 49-й по счету лидер - Принц Карим Ага Хан IV - унаследовал титул в 1957г. в возрасте 21 года.

Еще один примечательный момент. На днях в Душанбе опубликован сборник стихов «Баези мехр», посвященный «духовному лидеру». Книга содержит произведения около 40 поэтов Таджикистана и Афганистана. Как заявляет один из составителей сборника А.Мирходжа, «мы выбрали из сотни стихов, выражающих чувства бесконечной любви, преданности и почтения 49-летнему имаму исмаилитов - Шох Кариму Ал-Хусейни». Опубликованный в Душанбе сборник посвящен также 50-летию вступления Ага Хана IV на престол имамата.

А теперь другой аспект: какое отношение имеет Таджикистан к Ирану!? Понятно, что иранцы говорят на фарси, афганцы на дари, а таджики – на таджикском. Кроме принадлежности к единой языковой группе – что их объединяет!? Как уже было сказано выше, иранцы – шииты, а большинство таджиков – сунниты-ханифиты. А это – совершенно разные не только религиозные течения, но и абсолютно не совместимый духовное начало и степень восприятия окружающего мира. Иранский Персеполис времен династии Ахаменидов почти на пару тысяч лет старше династии Саманидов, которым так таджики гордятся. А сравнивать нынешнюю политическую систему двух стран, культуру и степень развития экономики вообще не имеет смысла.

Все сказанное выше убеждает, что Таджикистан находиться в глубоком тупике в своем развитии не только в плане отсутствия осмысленной стратегии политических и экономических реформ. Страна просто шарахается от одной крайности в другую. Душанбе сегодня стал не только яблоком раздора между Россией и Западом, но и оказался между «молотом» Ирана и «наковальней» исмаилитов. Возникает простой вопрос: что останется от объекта современной истории под названием «Республика Таджикистан», оказавшейся под неумолимым и беспристрастным «молотом времени» и «наковальней некомпетентности» своих руководителей.