Мнения

Сдает ли Казахстан позиции в Таможенном союзе? Кто виноват в пассивности отечественных топ-менеджеров? Где ЛУКАШЕНКО предусмотрительно подстелил соломку? И как выстраивать экспортную экономику, чтобы не остаться у разбитого корыта? На эти темы мы беседуем с экспертом Института политических решений Василием МИСНИКОМ.

- Василий, в последнее время вокруг интеграционных процессов на постсоветском пространстве идет дискуссия. На ваш взгляд, насколько Казахстану это выгодно?

- Выбирая с кем дружить из трех крупных игроков по соседству - Россией, Узбекистаном, Китаем, для Казахстана лучший вариант - это Россия. С тех пор как она стала более или менее договороспособной - после появления Путина, когда он стал больше заниматься внешней политикой, - мы можем говорить о способности России интегрироваться с кем бы то ни было. Россия, говоря о евразийской интеграции, заявляла о том, что она пойдет по пути Евросоюза. С одной стороны, эти заявления делаются для внешних сил, чтобы критики не проводили аналогии с СССР и “империей зла”. Например, меня порадовало недавнее заявление кого-то из деятелей оппозиции, который сказал, что в Казахстан хлынули российские товары, и поэтому повысились цены. Честно говоря, с точки зрения азов экономической теории так не бывает. Может что-то одно случиться: либо товары хлынули, либо цены повысились. Цены могут повыситься, если российские товары заполонят рынок, и местная промышленность загнется от этого изобилия, и тогда цены повысятся. Китайцы ничего в смысле интеграции не предлагают, больше надеются на экономическую экспансию. Поэтому у Казахстана действительно не так много вариантов. Другое дело, что при этом казахстанская сторона не совсем умело пользуется возможными преимуществами.

- Что-то действительно поменялось с того момента, когда главы трех стран скрепили визами документы по Таможенному союзу? И насколько Казахстан сейчас может рапортовать об успехах?

- Для рядового потребителя изменения минимальные. Например, я резидент Российской Федерации, часто летаю оттуда в Казахстан. Ну, допустим, мне теперь не надо платить пошлину 800 тенге за регистрацию. Зато кота провезти стало труднее. На таких простых вещах и понимается смысл. Фактически я месяц собирал ветеринарные документы, на которые никто не посмотрел. С другой стороны, помимо усугубления бюрократических проволочек, мы пока не можем в полной мере ощущать преимущества вступления в Таможенный союз. И тут надо отметить: Россия ведет себя достаточно агрессивно. У Казахстана позиция другая, немного, на мой взгляд, странная. И это читается из каких-то мелких нюансов. Вот, например, недавно НАЗАРБАЕВ присутствовал на открытии завода “Хюндай” в Алматинской области. Там менеджер ему рапортовал: дескать, в России, конечно, есть “Хюндай”, но мы надеемся, что на рынки Урала и Сибири нам дадут зайти. Вдумайтесь только. Почему он считает, что россияне ему что-то дадут? Он должен пойти и взять вообще-то, если он, конечно, настоящий менеджер. Позиция “нам дадут” тут неуместна. Надо помнить, что россияне идут сюда с достаточно имперским посылом. И плохо, что они вообще не боятся казахстанского производителя. И вот здесь, я считаю, казахстанским правительством должна вестись целенаправленная работа. Надо собирать планерки, “накручивать” чиновников, менеджмент - дескать, идите на их рынки, будьте конкурентоспособны, защищайте позиции. Ведь Казахстан действительно может с чем-то зайти на рынки Белоруссии и России, но я не слышал, чтобы кто-нибудь ставил задачу хотя бы изучить эти рынки.

- Все-таки сейчас речь идет больше о защите собственного рынка, нежели о завоевании соседнего.

- На сегодня, пожалуй, единственная конфликтная точка, которую я сразу могу вспомнить, - это термин “молочный напиток”. Казахстанские производители отказываются писать на молоке, произведенном из сухих смесей, о том, что это молочный напиток, а не молоко. Например, мне, как потребителю, интересно знать, что я пью. И это, согласитесь, мягко говоря, удивительно, заявлять, что производители якобы пострадают, если начнут писать правду на этикетках. Сколько лет они рассчитывали не указывать на молоке, что там есть сухое молоко? Надо в корне менять подход. Развивать собственное производство, создавать конкуренцию на внутреннем и внешних рынках. Та же Россия на уровне супермаркетов давно обошла Казахстан. И если она зайдет сюда, то местные торговые сети разорятся. Культура казахстанской торговли оставляет желать лучшего.

- Что касается молочного напитка, то тут у производителей свои аргументы. Во-первых, они говорят, что восстановленное молоко почти не отличается от обычного по составу. И, во-вторых, что у них нет выхода: слишком плохо развит бизнес - молоко собирают по подворьям, нет развитой системы фермерских хозяйств, то есть сочетание “молочный напиток” на этикетке действительно может отбить у них последнего клиента. Это путь к разорению...

- В принципе, да, так оно и есть. Но уж если это рыночная экономика, тут не существует других способов регулирования, кроме как разорение неэффективных собственников. Они разорятся - земля останется, а на землю придет собственник, который сможет наладить производство так, чтобы никто не разорился. Остается только надеяться, что это будут не китайцы, которые давно мечтают арендовать земли в Казахстане. Проблема в том, что китайцы могут управлять только китайцами. Поэтому они не только арендуют землю, но и привозят сюда своих работников. А это для Казахстана не самый желательный вариант.

- Я так понимаю, что закрыть рынок уже практически невозможно?

- Закрыться всегда труднее, чем открыться. Узбекистан или Туркменистан с самого начала проводили закрытую политику: население этих стран имело ограниченный контакт с внешним миром, государства ориентировались на собственное производство и потребление. У Казахстана с самого начала были другие ориентиры - продаем нефть, покупаем товары. Эта модель и сейчас работает. Поэтому задача Казахстана - наладить собственное производство. Правительство должно ставить в том числе и моральные ориентиры. Может, не во всех отраслях экономики это получится сделать. Но некоторые вполне возможно возродить. Сейчас в рамках ТС основное макропреимущество Казахстана - выигрыш по транспортным тарифам, но поскольку Казахстан почти ничего не экспортирует, кроме нефти и зерна, то для рядового производителя это ничего не дает. Белоруссия, кстати, гораздо активнее пользуется возможностями ЕЭП. У них выстроена экспортная политика. Они много лет этим занимаются: с Россией они периодически ругаются, и Россия время от времени норовит перекрыть кислород Лукашенко. Он давно понял, что надо искать варианты. И к тому же нефти у них нет, им надо как-то выкручиваться. Казахстану надо учиться как минимум у Белоруссии.
Все упирается в эффективность менеджмента - уметь договориться, выстроить, поддержать и при этом не разворовать.

- Уже сейчас функционируют субъекты евразийской интеграции, насколько велика необходимость реализации планов по внедрению наднациональной валюты и созданию наднационального парламента?

- Наднациональная валюта - вопрос спорный. Мы имеем под боком, с одной стороны, пример Греции, с другой - Белоруссии. В странах почти одновременно начался кризис. Белоруссия резко девальвировала валюту и за полгода кризис прошла, а Греция третий год на боку лежит и не знает, что ей делать. Торопиться с валютой не стоит. Девальвация хоть и болезненный инструмент, но все же эффективный, и лишать себя такого рычага недальновидно. Что касается выборного наднационального парламента - это чистая условность, он будет более формальный, чем национальный парламент. Конечно, перед выборами постараются провести мощную пиар-кампанию, чтобы хоть кто-то пришел голосовать. Оппозиция внутри стран будет возмущаться. И Казахстану пора понять: ничего Россия давать не будет. Она просто не думает о том, что должна Казахстану что-то давать. Там занимаются собственными экономическими и политическими интересами, и там, где бездействует другая сторона, активность проявляется легче.

Зарина АХМАТОВА
http://www.time.kz/index.php?module=news&newsid=29452