В мире

Довольно редко российское руководство подвергалось такому осуждению Запада, как сейчас, и еще реже Запад нуждался в дружбе с Россией больше, чем сейчас.

Наиболее очевидной причиной, по которой Запад нуждается в России, являются огромные природные богатства последней. Западные страны на протяжении десятилетий считали, что эти ресурсы всегда будут в распоряжении их экономик. Более того, Европа стала воспринимать свою зависимость от России практически как должное, надеясь на то, что все будет хорошо благодаря тому, что российская элита на протяжении последних трех столетий полностью идентифицировала себя с европейскими ценностями и культурой. Отдельные голоса, которые иногда призывали к переориентации на Восток, на Сибирь, или на юг, на Центральную Азию, оказывали минимальное влияние на политику или культуру.

Однако сегодня ситуация изменилась. Сейчас, когда две трети валового внутреннего продукта в мире производится в азиатско-тихоокеанском регионе, а европейские и американские элиты громогласно заявляют о своем недовольстве экономическим и политическим возрождением России, даже такому горячему поклоннику Европы, каким является президент России Владимир Путин, становится все сложнее утверждать, что судьба его страны в силу сложившихся обстоятельств связана с Европой. Говоря простым языком геополитики, если Запад не сможет убедить Россию в необходимости "особых взаимоотношений", то в ближайшие двадцать лет не Европа, а Китай и Индия станут получать наибольшую выгоду от природных богатств России, и ось глобального политического и экономического развития сместится соответствующим образом.

Нетрудно представить последствия подобных изменений для Запада. Они приведут к упадку сначала Европы, а затем и к неизбежному упадку ее ближайшего союзника, Соединенных Штатов. В конечном счете, решение России (а решение, несомненно, будет принимать именно она) о том, объединяться с Западом или нет, станет определяющим фактором для долгосрочного процветания западной цивилизации.

Принимая во внимание важность ставок, Соединенные Штаты и Европа должны активнее бороться за дружбу с Россией. Сейчас, когда прошло более пятнадцати лет после распада Советского Союза, настала пора отбросить былую вражду и устранить главное препятствие на пути установления настоящей дружбы - чрезмерный и зачастую иррациональный страх перед Россией.

У этих страхов есть как объективные, так и субъективные причины, настолько переплетенные между собой, что зачастую их бывает сложно отделить друг от друга. В результате субъективные составляющие наших опасений совсем не соответствуют объективной реальности; подумайте, например, о том, как часто взрослые инстинктивно реагируют на вещи, которых они боялись в детском возрасте.

То же самое происходит и в отношениях с Россией. По сравнению с Советским Союзом тридцатилетней давности пришедшая в упадок российская армия, даже с учетом недавнего повышения расходов тратящая не более пяти процентов от военных расходов США, более не представляет военной угрозы Организации Североатлантического договора.

Более того, после 1991 года экономические и политические амбиции России заключались не в завоевании мира, а в интеграции в глобальную рыночную экономику (что, к слову сказать, сделало ее пятым в мире рынком ценных бумаг). И все же, несмотря на то, что в России произошли изменения, которые нельзя было себе представить всего одно поколение назад, многие западные эксперты, кажется, боятся ее еще больше, чем они боялись СССР, и постоянно сравнивают Путина с Иосифом Сталиным, Бенито Муссолини (Benito Mussolini) и даже Адольфом Гитлером (Adolf Hitler)!

Такой высокий уровень страха, должно быть, связан с представлением о самом себе - с настолько глубоко укоренившейся культурной самоидентификацией, что многие на Западе просто не могут представить, как можно с ней расстаться. Эта культурная самоидентификация, основанная на отделении России от Запада, довольно хорошо служила Западу во время "холодной войны", способствуя укреплению психологической защиты от непримиримого идеологического врага. Однако теперь она мешает нам увидеть те глубокие перемены, которые произошли в российском обществе. Мы должны избавиться от нее.

Среди многих факторов, формирующих наше восприятие мира, средства массовой информации играют очень важную роль. Социологи говорят, что мы считаем людей "информированными", когда их взгляды совпадают с категориями, установленными средствами массовой информации. Когда кто-то ставит эти категории под сомнение, то он в буквальном смысле рискует быть воспринятым как человек, идущий "против здравого смысла".

При освещении ситуации в России слишком часто происходит так, что реальность не совпадает с нашим предвзятым отношением к России, и сообщения СМИ только укрепляют наши стереотипы. Печальная истина заключается в том, что чем более негативна информация о России, тем больше мы уверены, что это правда - и эта не соответствующая действительности аксиома привела к возникновению сюрреалистичного образа современной России. Вот несколько наиболее ярких примеров.

Чечня

В сообщениях западных СМИ о Чечне упор делается на вызванную войной разруху и терроризм. Это остается в центре внимания и по сей день, хотя более 7500 боевиков сложили оружие, нападения террористов практически прекратились, потери российской армии снизились с 1400 человек в 2000 году до 28 военнослужащих в 2005 году, а в августе прошлого года Россия расформировала Оперативный штаб по управлению контртеррористическими операциями на Северном Кавказе и передала функции обеспечения безопасности местной чеченской милиции.

После возвращения около одного миллиона беженцев в республике появилось более 30 тысяч новых частных предприятий. Сегодня в некоторых районах Грозного цены на недвижимость превышают цены на недвижимость в Москве. По всей республике действуют новые политические и финансовые институты.

Это не означает, что на Северном Кавказе все благополучно - еще широко распространена безработица, остаются нераскрытыми многие случаи похищений людей. И все же делать вид, что за последние пять лет в регионе не произошло никаких значимых изменений - значит откровенно искажать реальные факты. Россия одержала победу над чеченскими боевиками - и можно смело сказать, что большинство людей на Западе даже не знают об этом.

Правовая система

Сообщения о правовой системе России полны рассказов о фактах коррупции, убийств и политического давления, которые, несмотря на то, что они еще существуют, стали при Путине скорее исключением, чем нормой.

Читая западную прессу, никогда не узнаешь, что с тех пор, как Путин стал президентом, граждане стали в семь раз чаще обращаться в суды за защитой своих интересов, и что 71 процент истцов выигрывают свои иски против властей.

Нам на Западе практически не известно, что на правовом поле России произошли коренные изменения. Только в одном 2006 году были приняты законы, которые практически искореняют закрытые судебные заседания; расширяют права обвиняемых, позволяя им вызывать своих свидетелей; предписывают чиновникам отвечать на запросы граждан в 30-дневный срок; создают по всей стране сеть судов для несовершеннолетних и значительно укрепляют защиту личной жизни частных лиц.

В последующие пять лет около 2 миллиардов долларов будут израсходованы на то, чтобы сделать судебную систему России более открытой и доступной для граждан. Российская ассоциация адвокатов получила государственное финансирование для создания всероссийской сети центров поддержки населения, куда граждане смогут обращаться за бесплатными советами.

Да, конечно, следует признать, что эти изменения не гарантируют того, что в российских судах всегда будет торжествовать правосудие, однако они являются четким признаком того, что дело идет в правильном направлении, о чем нельзя сделать вывод из западных средств массовой информации.

Средства массовой информации

В рассуждениях о российских СМИ обычно подразумевается, что государство осуществляет тотальный контроль над ними, хотя на самом деле сегодня в России больше частных средств массовой информации, чем в какой-либо любой другой момент ее истории.

В 1997 году в стране было всего чуть больше 21000 зарегистрированных изданий, практически не было электронных СМИ, работали чуть менее сотни телекомпаний. Более половины всех СМИ принадлежали государству. Десять лет спустя в стране насчитывается 58000 зарегистрированных изданий, 14000 электронных СМИ и 5500 телекомпаний. Доля государства на рынке газет и журналов в 2006 году составляла менее 10 процентов, а в секторе электронных СМИ, аудитория которых составляет 25 миллионов человек, и того меньше. Сегодня не российское государство, а иностранные компании владеют акциями более чем половины всех телекомпаний страны.

Однако критики сосредоточились только на том секторе СМИ, в котором государство все еще доминирует - на национальном телевидении. Контролируя места в совете директоров акционерных компаний, которые контролируют медиакомпании, владеющие конкретными передатчиками, государство, как утверждается, оказывает излишнее влияние на национальные телевизионные каналы. Как же дела обстоят на самом деле?

В прошлом месяце лидирующая российская частная компания "Медиалогия", занимающаяся исследованием средств массовой информации, выпустила свой четвертый ежегодный обзор. По его результатам в 2006 году проправительственные партии получили 54,9 процента эфирного времени, отведенного крупным политическим партиям, по сравнению с 45,4 процента в 2005 году. В обзоре также анализируется, как часто партии получали положительное или негативное освещение на семи национальных телеканалах.

В прошлом году пропутинская партия "Единая Россия" получила более чем в два раза больше положительных откликов на телевидении, чем все другие партии, вместе взятые. Однако это огромное превосходство имеет немного обманчивое впечатление. "Единая Россия", возможно, действительно упоминается чаще, чем любая другая партия, однако не всегда она упоминается в благоприятном свете. Прямое сравнение показывает, что положительные сообщения о "Единой России" составляют 58 процентов всех сообщений, в то время как количество негативных сообщений составляет 42 процента - разница в 16 процентов является достаточно скромной.

Подробные данные Медиалогии также развенчивают миф о том, что национальное телевидение показывает преимущественно Путина и не допускает показа критических сюжетов. В 2006 году, например, общее количество упоминаний о Путине составило одну треть от общего количества упоминаний о десяти наиболее популярных фигурах, в то время как количество позитивных упоминаний соотносится с негативными упоминаниями как 3:1.

Много это или мало? Зрители российского телевидения считают, что это нормально. В 2005 году две трети опрошенных сказали, что они не заметили никаких изменений в телевизионном освещении деятельности Путина, и что освещение его деятельности происходит в должном объеме. Более того, около 80 процентов опрошенных сказали, что оппозиционные партии могут свободно выражать свои взгляды на национальном телевидении и в национальных газетах. Что интересно, с этим согласились даже 56 процентов избирателей, голосующих за Коммунистическую партию.

Эти результаты не вызовут удивления у тех, кто знает о разнообразии средств массовой информации, доступных большинству россиян. К ним относятся местные телевизионные и радиостанции, половина которых принадлежит частным лицам, частная телесеть Ren-TV, которая вещает на аудиторию, состоящую из примерно 113 миллионов человек, проживающих на территории Содружества Независимых Государств, а также кабельные и спутниковые каналы, доступные примерно 20 процентам населения по всей стране.

Подводя итог, можно сказать, что при Путине впервые в новой истории России независимые СМИ стали прибыльными. Типичным российским средством массовой информации сегодня совместно владеют иностранные инвесторы, российские банки и местные власти. Если местный проект выходит на национальный уровень, как произошло в прошлом году с санкт-петербургским Пятым каналом, акции, принадлежащие местным властям, обычно выкупаются частными инвесторами. В России уже больше частных СМИ, чем в любой другой европейской стране, и пока доходы от рекламы будут продолжать расти на 15 процентов в год и больше (для Интернета этот показатель составил 87 процентов в год), процесс приватизации нельзя будет остановить.

Демократия и гражданское общество

Несомненно, одной из самых лицемерных жалоб на Путина являются заявления о том, что он посягнул на демократию, отменив выборы губернаторов. Партии, получившие места в региональных законодательных органах, могут представлять кандидатуры на пост губернатора президентской комиссии, которая рассматривает их и дает свои рекомендации президенту. Президент затем направляет выбранную им кандидатуру на утверждение в местный парламент. Если нет чьих-либо серьезных возражений, то обычно номинируется кандидат, предложенный руководителем партии, одержавшей победу на последних выборах. Ожидается, что в этом году данная практика будет закреплена законодательно.

Критики говорят, что это нарушает принцип разделения властей, закрепленный в российской Конституции. Однако Конституционный суд в конце 2005 года рассматривал данную жалобу и не согласился с ней, так как "окончательное решение о назначении ... принимает именно законодательный орган". Венская комиссия - консультативный орган Совета Европы по правовым вопросам - и Конгресс местных и региональных властей Европы также изучали данный вопрос и пришли к выводу, что новая система не противоречит европейским нормам.

Однако в то время как СМИ сконцентрировались на назначении губернаторов, они практически ничего не сообщали о значительном расширении полномочий местных властей, которое было предложено Путиным одновременно с законом о назначении губернаторов. В прошлом году десятки тысяч гражданских организаций начали функционировать независимо от государственной власти, что привело к росту гражданской инициативы и благотворительности.

"Многие наблюдатели за Россией считают, что в прошлом году в России ситуация для негосударственных организаций, получающих помощь из-за рубежа, ухудшилась, - говорит представитель Сибирского фонда гражданских инициатив. - На самом деле, для тех организаций, у которых имеется опыт построения демократии с нуля, она даже улучшилась, так как они востребованы государственными органами. Власти обращаются к НПО с просьбами 'Помогите, мы не знаем, как сделать это', и НПО получают прибыль, предоставляя свои услуги".

В то время, как широко популяризируется точка зрения о том, что неправительственные организации находятся под угрозой, ни одно крупное издание не потрудилось объяснить, как их количество выросло со 100000 в год прихода Путина к власти до 600000 в наше время. Финансовая помощь Запада тут явно не главная причина, так как иностранные дотации составляют лишь 8,4 процента от всех пожертвований гражданским организациям. Может быть, так рьяно раскритикованное законодательство о неправительственных организациях, принятое в декабре 2005 года, на самом деле оказалось благотворным для них?

Можно продолжать и продолжать, однако этих примеров должно хватить для того, чтобы дать представление о тех препятствиях, с которыми сталкиваются даже наиболее вдумчивые и информированные пользователи средств массовой информации, когда они пытаются понять перемены, произошедшие в России после прихода Путина к власти. Я даже не буду говорить о российском экономическом чуде - о восьми годах экономического роста, которые привели к пятикратному увеличению валового внутреннего продукта - за исключением упоминания одного говорящего за себя факта. Люди изумляются, узнав, что прибыли от иностранных инвестиций в России на порядки выше, чем в Китае, и что начиная с 2001 года ежегодные показатели прибылей иностранных компаний, которые инвестировали средства в России, были выше, чем показатели компаний, инвестировавших средства в Китае.

Тот факт, что Китай многими считается более привлекательным с точки зрения инвестиций, чем Россия, несмотря на значительно более низкие прибыли, более высокий уровень коррупции и будущую политическую неопределенность, очень хорошо демонстрирует ту роль, которую играет во взаимоотношениях с Россией подпитываемое средствами массовой информации предвзятое отношение к этой стране.

Россия как часть Запада

Если главное препятствие в этих взаимоотношениях имеет своей причиной дискомфорт, который мы испытываем при мысли о том, что Россия быстро становится похожей на нас, на Запад, то главная задача, стоящая перед нами, заключается в том, чтобы научиться смотреть на Россию как на часть Запада.

Если сказать, что враждебность по отношению к России заложена в ее мысленном восприятии, то это прозвучит слишком упрощенно и наивно. Насколько трудно будет изменить этот имидж? Многие ученые считают, что "установление традиции", если использовать удачную формулировку английского историка и писателя Эрика Хобсбаума (Eric Hobsbawm), всегда устанавливало и границы допустимых политических отклонений. Люди без труда принимают полностью выдуманные традиции или истории, если они постоянно закрепляются средствами массовой информации. То есть, если подходить реалистично, не следует ожидать, что представление Запада о России изменится в обозримом будущем.

Однако это не означает, что подобные усилия будут бесполезными. Независимо от того, во что некоторые люди хотели бы верить, Россия уже настолько ушла в своем развитии от Советского Союза, что концептуальная борьба за сохранение связи между ними (Россией и Советским Союзом) обречена на поражение. Вопрос заключается лишь в том, сможем ли мы изменить восприятие России, существующее в нашей культуре, быстро и с меньшими потерями для наших взаимоотношений, или же позже и с гораздо более серьезными потерями.

Может быть, нам поможет тот факт, что все это уже происходило в прошлом. Размышляя над тем, как сильно изменился мир со времен его юности, английский историк сэр Герберт Баттерфилд (Herbert Butterfield) (1900-1979) вспоминал: "В дни моего детства англичане все еще были против французов, своих традиционных врагов. Я до сих пор помню учебник, в котором говорилось, что англичане обязаны своей свободой родству с немцами, ибо свобода уходит корнями во времена Тевтонского ордена. Реформация, ослабление религии произошли благодаря Мартину Лютеру (Martin Luther) (Мартин Лютер (1483-1546), вождь немецкой реформации - прим. перев.), в Германии уже давно было федеральное правительство, права отдельных земель и даже свободные, независимые, самоуправляемые города, такие как Гамбург.

Противоположностью всему этому выступали страны, в которых говорили на языках романской группы. Я все еще помню, как это преподносили: Италия выступала за Папство, в Испании была Инквизиция, а Франция целых два раза выбирала жизнь в условиях наполеоновской диктатуры. Во времена моей молодости Наполеон был злом, которому еще не было аналогов в других странах".

Как в то время, так и сейчас, успех зависит от признания того, что культурное наследие нашего бывшего врага не только похоже на наше, но и в действительности является нашим собственным наследием. Только когда мы признаем эту основополагающую истину, мы сможем переписать определение "западной демократии", включив в нее Россию, как мы уже однажды сделали это, включив в нее Германию и Японию.

Quote: