Добавить новость
Неизбежен ли крах капитализма в результате падения нормы прибыли?
Шрифт:
admin 08 Мая 2009 в 09:45:32
Считающийся марксистом интеллектуал и историк, редактор и сотрудник журнала New Left Review, автор книг Passages from Antiquity to Feudalism (1974), Lineages of the Absolutist State (1974) и Tracks of Historical Materialism (1983) выдвинул в 1976 массу претензий Карлу Марксу. Большинство из них начинается одинаково — в дальнейшем он (т.е. Маркс) никогда, например, не анализировал вплотную… впоследствии он был не в состоянии дать анализ… в результате ему не удалось представить сравнительный анализ или создать стройное учение… и таким образом, следующим поколениям социалистов были оставлены теоретические пустоты.
Претензии к Карлу Марксу по поводу того, чего он не написал или не предусмотрел на 100 лет вперёд несколько странны. Действительно, бессмысленно обвинять Фёдора Достоевского в том, что он не создал второго романа про Раскольникова, оставив тем самым нас в недоумении по поводу способов спасения мятущейся души. Писатель и есть только то, что он написал — не больше, и не меньше.
Если Перри Андерсон думает подобным образом сообщить нам нечто новое о Марксе и его теории, то он забывает простую вещь: то, что Пётр говорит о Павле характеризует более Петра, нежели Павла. Характер претензий к Марксу выдаёт Андерсона. Либо он представляет Маркса как Бога, но Бога оказавшегося несовершенным. Либо воспринимает его как авторитарного отца, должного по определению быть самым сильным и умным, но не оправдавшего надежд несколько подросшего сына. Косвенно, это подтверждается и тем, что учёный-историк Андерсон, имеющий дело с источниками не даёт никаких ссылок когда дело касается Карла Маркса, а не Ксенофонта.
Тем не менее, Андерсон является популярным современным публицистом. Он приезжает в Москву читать лекции в Президент-отеле в рамках программы «Русские чтения» и социально-гуманитарного и политологического образования. Одновременно он скромно позиционирует себя представителем следующих за Марксом поколений социалистов и сетует на теоретические пустоты, оставленные ему в наследство. Поэтому его утверждения о существовании марксистского постулата о тенденции нормы прибыли к понижению, ведущей к экономическому краху капитализма требуют некоторого разъяснения.
1. Introduction
Вообще, адекватное подтверждение снижения нормы прибыли получил ещё Давид Риккардо и его школа. И произошло это задолго до того, как Андерсон не смог получить адекватного подтверждения. Рикардо не только заметил, но и назвал данный процесс законом падения нормы прибыли: Таким образом, прибыль имеет естественную тенденцию падать, ибо с ростом общества и богатства приходится затрачивать всё больше и больше труда для производства добавочного количества продуктов питания… (Рикардо, т. I, стр. 106).
И так как норма прибыли является главным стимулом капиталистического производства и накопления, то её неуклонноё снижение вселяло панику в сердца классических экономистов.
Карл Маркс проанализировал идеи Рикардо о накоплении и о законе падения нормы прибыли. Рикардо, по мнению Маркса, выдал за норму прибыли норму относительной прибавочной стоимости, т.е. вместо анализа p = M / (C+V), рассматривал p = M / V.
Поэтому чтобы значение p = M / V могло падать, V должно расти быстрее нежели M. Однако Риккардо знал, что промышленные товары всё время удешевляются. Так за счёт чего же могла возрастать V? Только за счёт удорожания продуктов питания, ибо продуктивность земледелия постоянно снижается. Отсюда и анализ ренты у Риккардо, и объяснение роста ренты, которая будет «сжирать» всю прибыль (Капитал. т. IV. Соч. т. 26, ч. II, стр. 485). Отчётливо осознавая границы капиталистического способа производства, Рикардо приписал эти границы не производству, а природе.
Маркс оценил рассуждения Риккардо как ошибочные и проанализировал тенденцию нормы прибыли в «Капитале» т. III, часть I, Отдел 3. Закон тенденции нормы прибыли к понижению, в главах 13: Закон как таковой; 14: Противодействующие причины; 15: Развитие внутренних противоречий закона (Соч. т. 25, ч. I, стр. 231–292; далее все указания страниц будут на данное издание). Маркс не выдумал и не выдумывал, а объяснил падение нормы прибыли, которым была озабочена рикардианская школа.
Однако формально здесь честь «первооткрывателя» принадлежит не Марксу, а Конраду Шмидту. В 1889 в работе «Die Durchschnittspofitrate auf Grundland des Marx’shen Werhgesetzes» он предвосхитил выводы Маркса, тогда как III том «Капитала» был опубликован только в 1894. Кстати, нашлись недоумки, которые стали намекать, будто Энгельс «шепнул» марксово решение своему другу Шмидту.
Когда мы обращаемся к III тому «Капитала», следует также понимать, что перед нами черновик. Черновик, обработанный Энгельсом, но не переработанный им. Многие упрекали Энгельса — мол, III том получился бессвязным и неудобочитаемым, и что именно Энгельсу следовало на основе черновиков Маркса просто переписать книгу заново. Но Энгельс посчитал подобный путь ложным. Всё дописанное, вставленное или прокомментированное Энгельс отчётливо выделил в тексте.
Далее следует понимать «особенности» черновиков Маркса. Те, кто думает, будто Маркс сначала размышлял и придумывал, а после свои придумки записывал, ошибаются. Маркс размышлял и рассуждал в самом процессе написания, разворачивая на бумаге логическую аргументацию. Маркс как бы мыслил на бумаге. Отсюда его «многословие», повторы, внезапные переключения на новые тезисы и пр. И теоретически в финале черновика Маркс вполне мог прийти к выводам противоположным тем, которые он хотел доказать, или на которых начал основывать свои рассуждения. Также нет никакой гарантии, что на последней странице черновика мы вообще увидим окончательный вывод. Нет даже гарантии, что мы заполучим в руки последнюю страницу черновика.
Из вышесказанного следует, что в черновиках Маркса важны не только и не столько сами тезисы, но и логика их изложения и развёртывания.
2. Один запутанный момент
Характер черновика иногда приводит к нескольким запутанным моментам и небрежностям в тексте Отдела III. Вот конкретный пример.
Стоимость товара обозначается Марксом как W = C + V + M = k + M = k + P, или товарная стоимость = издержкам производства + прибыль (см. стр. 44).
Это понятно. Но норма прибыли выражается Марксом дробью M / K, где K — весь авансированный капитал, от всех частей которого собственно капиталист и ждёт выгоды. Таким образом, пишет Маркс, мы получим норму прибыли p = M / K = M / (C +V) (см. стр. 50).
А вот это как раз и не верно. Ведь C — это стоимость постоянного капитала перенесенного на произведённый товар. Однако, постоянный же капитал полностью переносит свою стоимость на товар лишь в своей оборотной части (сырье, энергия…). А в своей фиксированной части (машины, здания, склады, транспорт…) он переносит стоимость по мере своего износа.
Например, пусть Вы купили:
— завод за 1 млн. с амортизацией на 20 лет (т.е. износ = 0,05 млн. в год).
— купили сырьё и энергию на год за 0,2 млн.
— и купили рабочую силу на год за 0,1 млн.
Весь Ваш авансированный капитал составляет K = 1,3 млн. Но в годовые издержки войдут лишь те части, которые входят в стоимость произведённого товара, а именно C + V = (0,05 + 0,2) + 0,1.
Таким образом, весь капитал K в подавляющем числе случаев всегда больше чем (C + V). Маркс это отлично знает. Но на протяжении 250-ти страниц он в одних случаях считает норму прибыли на весь K (см. стр. 83, 86…), а в других — только на издержки производства и приводит соответствующие примеры (см. стр. 241, 243…). Дело доходит до того, что Энгельс не выдерживает и вставляет на стр. 249 комментарий о том, что можно вычислять норму прибыли как M / k, где k — издержки, вошедшие в реализованный товар за год. А можно считать, как и требуется, т.е. M / K, где K — это весь капитал. Эти нормы разные, а равны будут только в случае если k = K, т.е. если весь капитал оборачивается ровно один раз в год.
Впрочем, это лишь незначительные детали. И привели мы их в доказательство того, что не только Энгельс, но и мы смертные не относимся к Карлу Марксу как к Богу.
3. The rate of profit
Оказывается, мы можем определить тот момент, когда Маркс, следуя собственному методу, приступил или подошёл вплотную к объяснению падения нормы прибыли. Однозначно, это апрель—май 1868. Именно тогда были написаны полные эйфории письма своему другу, и, разумеется, получены ответные от Энгельса: от 22.04.68, от 26.04.68, от 30.04.68, от 07.05.68 и от 10.05.68 (см. Соч. т. 32, начиная со стр. 55).
Тенденция нормы прибыли к понижению вместе с прогрессом общества, — пишет Маркс. — Она вытекает уже из того, что было сказано в книге I об изменении в строении капитала по мере развития общественной производительной силы. Это — один из величайших триумфов над камнем преткновения всей прежней политической экономии (Маркс — Энгельсу, 30 апреля 1868; Соч. т. 32, стр. 63).
Но окончательную концепцию, касающуюся накопления и падения нормы прибыли Карл Маркс излагает в III томе «Капитала». Сначала в книге III, в отделах I–II (стр. 29–230) Маркс объясняет феномен прибыли и генезис это понятия.
Прибавочную стоимость создаёт только живой труд, но лишь при том условии, что авансированы и другие части условий производства необходимые для труда. Так как за труд капиталист платит заработную плату, то сам труд выступает в процессе как оплаченный. Отсюда, неизбежно кажется, будто неоплаченная его часть (прибавочная стоимость) возникает не из труда, а из капитала. Причём не из переменной части его, а из всего капитала. Поэтому и прибавочная стоимость получает превращённую форму прибыли. Таким образом, прибыль P представляет собой прибавочную стоимость M в её мистифицированной форме связанной со всем авансированным капиталом.
Далее, если стоимость товара W = C + V + M, то для капиталиста она приобретает реальноё значение в виде W = k + M = k + P, где k — издержки производства для капиталиста, «внутренняя стоимость» товара, нижний предел продажной цены, а P — прибыль. Хотя в действительности товар стоит затрат труда, но для капиталиста он оценивается лишь затратами его капитала.
Прибылью же для капиталиста является лишь та прибавочная стоимость, которая была реализована. Но реализация происходит в области отличной от производства, в области обращения, на рынке. Условия эксплуатации и условия реализации не тождественны. Поэтому, имея «внутреннюю цену» своего товара капиталист на рынке может маневрировать значением M, или, что тоже самоё, выдерживать колебания M до тех пор пока M не станет равной нулю. Так возникает иллюзия, будто прибыль есть лишь некоторая свободная торговая наценка к «внутренней цене» товара.
Кроме того, исторически на поверхности наблюдаемых явлений лежит именно прибыль или норма прибыли, а не прибавочная стоимость. Последняя, хотя и первична по отношению к прибыли, но замаскирована. Маркс подтверждает тезис, что прибыль есть форма прибавочной стоимости, и выводить прибыль необходимо именно из прибавочной стоимости. Измерять прибавочную стоимость можно заработной платой, и тогда мы получим норму эксплуатации M / V. Можно измерять её отношением к издержкам производства. А можно измерять её отношением ко всему авансированному капиталу, и в этом случае мы имеем норму прибыли. Норма прибыли, как исторически сложившийся экономический параметр, является лишь своеобразным измерением прибавочной стоимости.
4. The decline of the rate of profit
Свой III отдел «Закон тенденции нормы прибыли к понижению» Маркс начинает с выстраивания глобального гипотетического ряда. Основывается он на известном в XIX веке факте понижения нормы прибыли, на самых общих соображениях и самой простой логике.
Положив норму эксплуатации M / V неизменной, Маркс говорит о возрастании постоянного капитала по отношению к переменному, т.е. мёртвого овеществлённого труда по отношению к живому. Действительно, одинаковое число рабочих, вследствие развития методов производства, за одинаковое время приводит в движение и перерабатывает постоянно возрастающую массу машин, сырья и энергии — возрастающую в том числе и по стоимостной величине. Такой рост массы капитала по сравнению с работающими на нём людьми является лишь выражением роста производительной силы труда. Поэтому падение нормы прибыли обозначает рост общественной производительной силы труда, но выраженное в свойственном капиталистическому способу производства явлении.
Если остановиться в этом месте, то в представленном виде аргументация Маркса очень спорна, если не сказать больше. Она недостаточна, в ней зияют крупные бреши. Хотя бы потому что увеличение производительной силы труда не может смириться с неизменной нормой эксплуатации, но обязательно толкает её вверх. Кроме того, рост производительности труда снижает стоимость товаров, в том числе и машин, и сырья. Но здесь Маркс лишь подчёркивает следующее: причиной падения нормы прибыли является не рост заработной платы, не рента, и не внешняя торговля, но сам характер всё ускоряющегося капиталистического накопления. Норма прибыли падает не потому, что уменьшается масса живого труда, а потому, что увеличивается масса уже овеществлённого труда, приводимого им в движение. Уменьшение это относительно, а не абсолютно — число рабочих и масса прибыли растёт, но норма прибыли падает.
К тому же перед нами черновик новой главы и Марксу надо с чего-то начать свои рассуждения, вне зависимости от того, окажутся они впоследствии верными, скорректированными или опровергнутыми. Подтверждение тому что он не собирается останавливаться на декларациях мы получаем на стр. 233: Дальше, — пишет Маркс, — будет показано, почему понижение выступает не в этой абсолютной форме, а скорее как тенденция к прогрессивному понижению.
Двойственный и внутренне противоречивый закон, согласно которому по одним и тем же причинам растёт масса прибыли, но падает её норма заставляют Маркса углубиться в дальнейшее исследование вопроса. Ведь чем больше капитал — тем больше масса прибыли. Но именно эта прибавляющаяся масса прибыли капитализируется (накапливается) и тем самым ещё больше увеличивает капитал. К этим вопросам присоединяется и вопрос о понижении товарных цен при возрастании товарной массы.
Поэтому объяснив в общих чертах падение нормы прибыли Маркс в следующей главе ставит своей задачей объяснить и обратное. А именно, почему при таком быстром наблюдаемом накоплении капитала падение нормы прибыли незначительно. Настолько незначительно, что Маркс отказывается от рикардианского термина «закон понижения» и называет наблюдаемый эффект только «тенденцией к понижению». В попытке проанализировать это он находит противодействующие падению прибыли причины и фиксирует шесть наиболее общих (см. стр. 254–263), которые на самом деле можно свести к трём по числу параметров формулы M / (C + V):
1) Повышение нормы эксплуатации. То есть увеличение M любым способом, включая повышение оборота капитала, но главноё — подъёмом производительности труда.
2) Понижение заработной платы V, в том числе путём давления масс безработных или вывоза капитала в третьи страны.
3) Удешевление средств производства C, включая получение дешёвого сырья за счёт внешней торговли, а также обесценивания старых машин из-за внедрения более производительных новых.
Маркс отмечает, что перед нами не некие внешние условия сопротивления, сквозь которые капитал пробивает себе нелёгкую дорогу. Перед нами причины идущие с падением нормы прибыли рука об руку, взаимно обуславливающие друг друга и действующие одновременно один против другого.
5. Предел, крах, крушение
Обозначив противоборствующие причины, Маркс не останавливается на этом, а переходит к главе «Развитие внутренних противоречий закона». Собственно здесь он и должен подвести итог: куда же по его мнению ведёт или приведёт понижение нормы прибыли.
На стр. 265 мы видим первое появление слова «предел»: … этот способ производства сам создаёт себе пределы,.. встречает в развитии производительных сил такой предел, который не стоит ни в какой связи с производством богатства как таковым (стр. 265).
Далее, на стр. 270 мы натыкаемся на термин «крах»: Этот процесс (накопления, централизации, концентрации и падения нормы прибыли) скоро привёл бы капиталистическоё производство к краху, если бы наряду с центростремительной силой не действовали децентрализующим образом противодействующие тенденции (стр. 270).
Что же имеется в виду под «пределом» и «крахом»? Маркс избыточно объясняет это ниже, и. даже, Перри Андерсон вполне способен его понять.
Капиталистическому способу производства присуща тенденция к абсолютному развитию производительных сил независимо от стоимости и от общественных отношений. Но целью является сохранение существующей капитальной стоимости и её максимальноё увеличение. Методы достижения сопряжены с падением нормы прибыли и обесцениванием наличного капитала (стр. 273).
Настоящим пределом капиталистического производства является сам капитал, а это значит: капитал и самовозрастание стоимости являются исходным и конечным пунктом, мотивом и целью производства. Средства — безграничноё развитие общественных производительных сил — вступает в перманентный конфликт с ограниченной целью — увеличением стоимости существующего капитала (стр. 274). Предел капиталистического производства — это также избыточное время рабочих. Абсолютное избыточное время, выигрываемое обществом, совершенно не интересует капиталистическое производство (стр. 290).
Ясно, что здесь предел капиталистического производства понимается Марксом не как точка его краха. Предел — не в смысле предел существования капитализма, а лимит который капитализм не может преодолеть, являясь историческим способом производства, фазой развития общественных производительных сил. Капитал не способен в конечном итоге решить проблему развития общества и освобождения людей от бремени рабочего времени — потому что он гонит вверх потенции общества, но имеет непреодолимую преграду, предел.
До какого же значения может упасть норма прибыли? Достаточно поставить вопрос таким образом, чтобы понять бессмысленность любого ответа на него. Поэтому Маркс заменяет этот вопрос другим. В какой момент может наступить перепроизводство капитала или перенакопление капитала? Когда такоё перенакопление стало бы абсолютным? (стр. 275)
Здесь ответ не труден. Перенакопление капитала станет абсолютным в тот момент, когда увеличившийся капитал (K + ΔK) произвёл бы прибыли не больше, чем изначальный капитал K (стр. 276). Капитал обесценился бы, и это было бы сильное и внезапное понижение нормы прибыли. В этом положении и масса прибавочной стоимости перестала бы расти. Именно здесь Маркс мог сделать вывод о наступившем экономическом крушении капитализма. И именно такой вывод здесь напрашивается.
Нет, говорит Маркс, общественный капитал это лишь абстракция, в реальности он находится в руках многих капиталистов. И в этом случае началась бы конкурентная борьба между капиталистами для выяснения: какой конкретно части капитала и в чьих руках оставаться бездействующей и обесценивающейся. Для всего класса капиталистов убыток будет неизбежным, но когда идёт речь о перераспределении убытка каждый хочет переложить свою долю на плечи другого (стр. 277).
Как же устранить этот конфликт? И опять Маркс имеет возможность ответить: только самоуничтожением капитализма. Но нет, говорит он, отчасти старый капитал K уничтожается, отчасти лежит без движения новый капитал ΔK. После чего, через всплеск безработицы, через падение заработной платы и обесценивание части капитала вновь восстанавливаются отношения, соответствующие «здоровому» движению капиталистического производства. Наступившая приостановка производства лишь подготовила дальнейшее расширение в пределах капиталистических границ (стр. 280).
Эти различные влияния… конфликт противодействующих друг другу факторов периодически выливается в кризисы, которые всегда представляют собой только временное насильственное разрешение существующих противоречий, насильственные взрывы, которые на мгновение восстанавливают нарушенное равновесие (стр. 273).
Итак, тенденция понижения нормы прибыли ведёт не к крушению капитализма, а к перманентными кризисам, после преодоления которых производство оживает вновь.
В конце концов Маркс резюмирует свои рассуждения, ни словом не обмолвившись относительно мифического крушения капитализма.
Итак, предел капиталистического производства по Марксу обнаруживается:
1) В том, что понижение нормы прибыли в известный момент времени самым резким образом приходит в столкновение с развитием производительной силы труда и поэтому постоянно должен преодолеваться с помощью кризисов.
2) В том, что расширение или сокращение производства определяется не отношением производства к общественным потребностям и потребностям людей, а определяется прибылью и нормой прибыли (стр. 283–284).
3) В понижении нормы прибыли и вытекающих последствиях в виде кризисов обнаруживается ограниченность капитализма, его относительность. Капитализм не абсолютный, а лишь исторический способ производства, соответствующий известной ограниченной эпохе развития материальных условий производства (стр. 285).
Так, где же Перри Андерсон вычитал о неизбежности экономического краха капитализма?
Может быть не Маркс, а поздние марксистские авторитеты запутали Андерсона?
6. Социал-демократия II Интернационала
III том «Капитала» увидел свет в 1894. Энгельс умирает в 1895. Позднего Энгельса, заставшего подъём массовых рабочих партий, много критикуют. Однако вряд ли он успел за один год распропагандировать теорию краха капитализма по причине падения нормы прибыли.
В 1898–99 Карл Каутский в «Антибернштейне», полемизируя против Эдуарда Бернштейна, ничего не знает о марксисткой «теории крушения» (Zusammenbruchtheorie). Точнее, он не принимает претензий Бернштейна к марксизму, указывая ему, что именно Бернштейн первым употребил выражение «теория крушения» в полемике против Бакса. «Теория крушения» подразумевает, что социализм станет результатом крушения капиталистического способа производства, вызванного концентрацией капитала (одна из причин понижения нормы прибыли). Т.е. рано или поздно, подчиняясь «неизбежному закону своей природы», капитализм войдёт в экономическое пике, выбраться из которого уже не сможет.
Каутский совершенно справедливо отрицает, будто Маркс обосновал социальную революцию на подобном фундаменте. Каутский также заявляет, что к «теории крушения» примыкает и вульгарная «теория обнищания» (Verelendungstheorie), приписываемая Марксу.
Роза Люксембург отчасти исповедовала теорию естественного краха капитализма, но его причины находила вовсе не в падении нормы прибыли. В 1912–13 в полемике против Люксембург о накоплении капитала — а тенденция нормы прибыли к понижению напрямую связана с накоплением — Отто Бауэр в качестве аргумента обращается как раз к III тому «Капитала», а именно к той его части, где Маркс рассматривает понижение нормы прибыли. Бауэр соглашается с Марксом, что падение нормы прибыли приводит к кризисам, и перенакопление капитала — есть лишь преходящая фаза цикла, и она снова устраняется самим капиталистическим механизмом.
С Бауэром согласен и Рудольф Гильфердинг: Кризис означает не что иное, как момент, когда наступает понижение нормы прибыли… если понижение прибыли значительно, то новые вложения совсем прекратятся… Кризис наступает в тот момент, когда только что описанные тенденции к понижению нормы прибыли одерживают победу над тенденциями, которые приводили к повышению цены и прибыли… (Финансовый капитал. М.: 1959. Глава 17: Причины кризисов, стр. 335 и 339). О крахе капитализма, как мы видим, нет ни слова.
Владимир Ленин в очерке «Карл Маркс» (1913) упоминает падение нормы прибыли и её причины, но ограничивается простым пересказом Маркса, не делая никаких апокалипсических выводов. Если Ленин и говорил об исключительно экономических причинах неизбежности превращения капиталистического общества в социалистическое, то имел в виду не эффект падения нормы прибыли, а обобществление труда, рост крупного производства, картелей, синдикатов, трестов и возрастание мощи финансового капитала, как материальной основы неизбежного наступления социализма (Соч., т. 26, стр. 68 и 73).
Выходит и старая социал-демократия II Интернационала не виновата перед Перри Андерсоном. Создаётся впечатление, будто смысл жизни Карла Маркса заключался в том, дабы Перри Андерсон мог безответственно возбуждаться, писать для публики критические статьи и слыть редким интеллектуалом.
socialism.ru
Претензии к Карлу Марксу по поводу того, чего он не написал или не предусмотрел на 100 лет вперёд несколько странны. Действительно, бессмысленно обвинять Фёдора Достоевского в том, что он не создал второго романа про Раскольникова, оставив тем самым нас в недоумении по поводу способов спасения мятущейся души. Писатель и есть только то, что он написал — не больше, и не меньше.
Если Перри Андерсон думает подобным образом сообщить нам нечто новое о Марксе и его теории, то он забывает простую вещь: то, что Пётр говорит о Павле характеризует более Петра, нежели Павла. Характер претензий к Марксу выдаёт Андерсона. Либо он представляет Маркса как Бога, но Бога оказавшегося несовершенным. Либо воспринимает его как авторитарного отца, должного по определению быть самым сильным и умным, но не оправдавшего надежд несколько подросшего сына. Косвенно, это подтверждается и тем, что учёный-историк Андерсон, имеющий дело с источниками не даёт никаких ссылок когда дело касается Карла Маркса, а не Ксенофонта.
Тем не менее, Андерсон является популярным современным публицистом. Он приезжает в Москву читать лекции в Президент-отеле в рамках программы «Русские чтения» и социально-гуманитарного и политологического образования. Одновременно он скромно позиционирует себя представителем следующих за Марксом поколений социалистов и сетует на теоретические пустоты, оставленные ему в наследство. Поэтому его утверждения о существовании марксистского постулата о тенденции нормы прибыли к понижению, ведущей к экономическому краху капитализма требуют некоторого разъяснения.
1. Introduction
Вообще, адекватное подтверждение снижения нормы прибыли получил ещё Давид Риккардо и его школа. И произошло это задолго до того, как Андерсон не смог получить адекватного подтверждения. Рикардо не только заметил, но и назвал данный процесс законом падения нормы прибыли: Таким образом, прибыль имеет естественную тенденцию падать, ибо с ростом общества и богатства приходится затрачивать всё больше и больше труда для производства добавочного количества продуктов питания… (Рикардо, т. I, стр. 106).
И так как норма прибыли является главным стимулом капиталистического производства и накопления, то её неуклонноё снижение вселяло панику в сердца классических экономистов.
Карл Маркс проанализировал идеи Рикардо о накоплении и о законе падения нормы прибыли. Рикардо, по мнению Маркса, выдал за норму прибыли норму относительной прибавочной стоимости, т.е. вместо анализа p = M / (C+V), рассматривал p = M / V.
Поэтому чтобы значение p = M / V могло падать, V должно расти быстрее нежели M. Однако Риккардо знал, что промышленные товары всё время удешевляются. Так за счёт чего же могла возрастать V? Только за счёт удорожания продуктов питания, ибо продуктивность земледелия постоянно снижается. Отсюда и анализ ренты у Риккардо, и объяснение роста ренты, которая будет «сжирать» всю прибыль (Капитал. т. IV. Соч. т. 26, ч. II, стр. 485). Отчётливо осознавая границы капиталистического способа производства, Рикардо приписал эти границы не производству, а природе.
Маркс оценил рассуждения Риккардо как ошибочные и проанализировал тенденцию нормы прибыли в «Капитале» т. III, часть I, Отдел 3. Закон тенденции нормы прибыли к понижению, в главах 13: Закон как таковой; 14: Противодействующие причины; 15: Развитие внутренних противоречий закона (Соч. т. 25, ч. I, стр. 231–292; далее все указания страниц будут на данное издание). Маркс не выдумал и не выдумывал, а объяснил падение нормы прибыли, которым была озабочена рикардианская школа.
Однако формально здесь честь «первооткрывателя» принадлежит не Марксу, а Конраду Шмидту. В 1889 в работе «Die Durchschnittspofitrate auf Grundland des Marx’shen Werhgesetzes» он предвосхитил выводы Маркса, тогда как III том «Капитала» был опубликован только в 1894. Кстати, нашлись недоумки, которые стали намекать, будто Энгельс «шепнул» марксово решение своему другу Шмидту.
Когда мы обращаемся к III тому «Капитала», следует также понимать, что перед нами черновик. Черновик, обработанный Энгельсом, но не переработанный им. Многие упрекали Энгельса — мол, III том получился бессвязным и неудобочитаемым, и что именно Энгельсу следовало на основе черновиков Маркса просто переписать книгу заново. Но Энгельс посчитал подобный путь ложным. Всё дописанное, вставленное или прокомментированное Энгельс отчётливо выделил в тексте.
Далее следует понимать «особенности» черновиков Маркса. Те, кто думает, будто Маркс сначала размышлял и придумывал, а после свои придумки записывал, ошибаются. Маркс размышлял и рассуждал в самом процессе написания, разворачивая на бумаге логическую аргументацию. Маркс как бы мыслил на бумаге. Отсюда его «многословие», повторы, внезапные переключения на новые тезисы и пр. И теоретически в финале черновика Маркс вполне мог прийти к выводам противоположным тем, которые он хотел доказать, или на которых начал основывать свои рассуждения. Также нет никакой гарантии, что на последней странице черновика мы вообще увидим окончательный вывод. Нет даже гарантии, что мы заполучим в руки последнюю страницу черновика.
Из вышесказанного следует, что в черновиках Маркса важны не только и не столько сами тезисы, но и логика их изложения и развёртывания.
2. Один запутанный момент
Характер черновика иногда приводит к нескольким запутанным моментам и небрежностям в тексте Отдела III. Вот конкретный пример.
Стоимость товара обозначается Марксом как W = C + V + M = k + M = k + P, или товарная стоимость = издержкам производства + прибыль (см. стр. 44).
Это понятно. Но норма прибыли выражается Марксом дробью M / K, где K — весь авансированный капитал, от всех частей которого собственно капиталист и ждёт выгоды. Таким образом, пишет Маркс, мы получим норму прибыли p = M / K = M / (C +V) (см. стр. 50).
А вот это как раз и не верно. Ведь C — это стоимость постоянного капитала перенесенного на произведённый товар. Однако, постоянный же капитал полностью переносит свою стоимость на товар лишь в своей оборотной части (сырье, энергия…). А в своей фиксированной части (машины, здания, склады, транспорт…) он переносит стоимость по мере своего износа.
Например, пусть Вы купили:
— завод за 1 млн. с амортизацией на 20 лет (т.е. износ = 0,05 млн. в год).
— купили сырьё и энергию на год за 0,2 млн.
— и купили рабочую силу на год за 0,1 млн.
Весь Ваш авансированный капитал составляет K = 1,3 млн. Но в годовые издержки войдут лишь те части, которые входят в стоимость произведённого товара, а именно C + V = (0,05 + 0,2) + 0,1.
Таким образом, весь капитал K в подавляющем числе случаев всегда больше чем (C + V). Маркс это отлично знает. Но на протяжении 250-ти страниц он в одних случаях считает норму прибыли на весь K (см. стр. 83, 86…), а в других — только на издержки производства и приводит соответствующие примеры (см. стр. 241, 243…). Дело доходит до того, что Энгельс не выдерживает и вставляет на стр. 249 комментарий о том, что можно вычислять норму прибыли как M / k, где k — издержки, вошедшие в реализованный товар за год. А можно считать, как и требуется, т.е. M / K, где K — это весь капитал. Эти нормы разные, а равны будут только в случае если k = K, т.е. если весь капитал оборачивается ровно один раз в год.
Впрочем, это лишь незначительные детали. И привели мы их в доказательство того, что не только Энгельс, но и мы смертные не относимся к Карлу Марксу как к Богу.
3. The rate of profit
Оказывается, мы можем определить тот момент, когда Маркс, следуя собственному методу, приступил или подошёл вплотную к объяснению падения нормы прибыли. Однозначно, это апрель—май 1868. Именно тогда были написаны полные эйфории письма своему другу, и, разумеется, получены ответные от Энгельса: от 22.04.68, от 26.04.68, от 30.04.68, от 07.05.68 и от 10.05.68 (см. Соч. т. 32, начиная со стр. 55).
Тенденция нормы прибыли к понижению вместе с прогрессом общества, — пишет Маркс. — Она вытекает уже из того, что было сказано в книге I об изменении в строении капитала по мере развития общественной производительной силы. Это — один из величайших триумфов над камнем преткновения всей прежней политической экономии (Маркс — Энгельсу, 30 апреля 1868; Соч. т. 32, стр. 63).
Но окончательную концепцию, касающуюся накопления и падения нормы прибыли Карл Маркс излагает в III томе «Капитала». Сначала в книге III, в отделах I–II (стр. 29–230) Маркс объясняет феномен прибыли и генезис это понятия.
Прибавочную стоимость создаёт только живой труд, но лишь при том условии, что авансированы и другие части условий производства необходимые для труда. Так как за труд капиталист платит заработную плату, то сам труд выступает в процессе как оплаченный. Отсюда, неизбежно кажется, будто неоплаченная его часть (прибавочная стоимость) возникает не из труда, а из капитала. Причём не из переменной части его, а из всего капитала. Поэтому и прибавочная стоимость получает превращённую форму прибыли. Таким образом, прибыль P представляет собой прибавочную стоимость M в её мистифицированной форме связанной со всем авансированным капиталом.
Далее, если стоимость товара W = C + V + M, то для капиталиста она приобретает реальноё значение в виде W = k + M = k + P, где k — издержки производства для капиталиста, «внутренняя стоимость» товара, нижний предел продажной цены, а P — прибыль. Хотя в действительности товар стоит затрат труда, но для капиталиста он оценивается лишь затратами его капитала.
Прибылью же для капиталиста является лишь та прибавочная стоимость, которая была реализована. Но реализация происходит в области отличной от производства, в области обращения, на рынке. Условия эксплуатации и условия реализации не тождественны. Поэтому, имея «внутреннюю цену» своего товара капиталист на рынке может маневрировать значением M, или, что тоже самоё, выдерживать колебания M до тех пор пока M не станет равной нулю. Так возникает иллюзия, будто прибыль есть лишь некоторая свободная торговая наценка к «внутренней цене» товара.
Кроме того, исторически на поверхности наблюдаемых явлений лежит именно прибыль или норма прибыли, а не прибавочная стоимость. Последняя, хотя и первична по отношению к прибыли, но замаскирована. Маркс подтверждает тезис, что прибыль есть форма прибавочной стоимости, и выводить прибыль необходимо именно из прибавочной стоимости. Измерять прибавочную стоимость можно заработной платой, и тогда мы получим норму эксплуатации M / V. Можно измерять её отношением к издержкам производства. А можно измерять её отношением ко всему авансированному капиталу, и в этом случае мы имеем норму прибыли. Норма прибыли, как исторически сложившийся экономический параметр, является лишь своеобразным измерением прибавочной стоимости.
4. The decline of the rate of profit
Свой III отдел «Закон тенденции нормы прибыли к понижению» Маркс начинает с выстраивания глобального гипотетического ряда. Основывается он на известном в XIX веке факте понижения нормы прибыли, на самых общих соображениях и самой простой логике.
Положив норму эксплуатации M / V неизменной, Маркс говорит о возрастании постоянного капитала по отношению к переменному, т.е. мёртвого овеществлённого труда по отношению к живому. Действительно, одинаковое число рабочих, вследствие развития методов производства, за одинаковое время приводит в движение и перерабатывает постоянно возрастающую массу машин, сырья и энергии — возрастающую в том числе и по стоимостной величине. Такой рост массы капитала по сравнению с работающими на нём людьми является лишь выражением роста производительной силы труда. Поэтому падение нормы прибыли обозначает рост общественной производительной силы труда, но выраженное в свойственном капиталистическому способу производства явлении.
Если остановиться в этом месте, то в представленном виде аргументация Маркса очень спорна, если не сказать больше. Она недостаточна, в ней зияют крупные бреши. Хотя бы потому что увеличение производительной силы труда не может смириться с неизменной нормой эксплуатации, но обязательно толкает её вверх. Кроме того, рост производительности труда снижает стоимость товаров, в том числе и машин, и сырья. Но здесь Маркс лишь подчёркивает следующее: причиной падения нормы прибыли является не рост заработной платы, не рента, и не внешняя торговля, но сам характер всё ускоряющегося капиталистического накопления. Норма прибыли падает не потому, что уменьшается масса живого труда, а потому, что увеличивается масса уже овеществлённого труда, приводимого им в движение. Уменьшение это относительно, а не абсолютно — число рабочих и масса прибыли растёт, но норма прибыли падает.
К тому же перед нами черновик новой главы и Марксу надо с чего-то начать свои рассуждения, вне зависимости от того, окажутся они впоследствии верными, скорректированными или опровергнутыми. Подтверждение тому что он не собирается останавливаться на декларациях мы получаем на стр. 233: Дальше, — пишет Маркс, — будет показано, почему понижение выступает не в этой абсолютной форме, а скорее как тенденция к прогрессивному понижению.
Двойственный и внутренне противоречивый закон, согласно которому по одним и тем же причинам растёт масса прибыли, но падает её норма заставляют Маркса углубиться в дальнейшее исследование вопроса. Ведь чем больше капитал — тем больше масса прибыли. Но именно эта прибавляющаяся масса прибыли капитализируется (накапливается) и тем самым ещё больше увеличивает капитал. К этим вопросам присоединяется и вопрос о понижении товарных цен при возрастании товарной массы.
Поэтому объяснив в общих чертах падение нормы прибыли Маркс в следующей главе ставит своей задачей объяснить и обратное. А именно, почему при таком быстром наблюдаемом накоплении капитала падение нормы прибыли незначительно. Настолько незначительно, что Маркс отказывается от рикардианского термина «закон понижения» и называет наблюдаемый эффект только «тенденцией к понижению». В попытке проанализировать это он находит противодействующие падению прибыли причины и фиксирует шесть наиболее общих (см. стр. 254–263), которые на самом деле можно свести к трём по числу параметров формулы M / (C + V):
1) Повышение нормы эксплуатации. То есть увеличение M любым способом, включая повышение оборота капитала, но главноё — подъёмом производительности труда.
2) Понижение заработной платы V, в том числе путём давления масс безработных или вывоза капитала в третьи страны.
3) Удешевление средств производства C, включая получение дешёвого сырья за счёт внешней торговли, а также обесценивания старых машин из-за внедрения более производительных новых.
Маркс отмечает, что перед нами не некие внешние условия сопротивления, сквозь которые капитал пробивает себе нелёгкую дорогу. Перед нами причины идущие с падением нормы прибыли рука об руку, взаимно обуславливающие друг друга и действующие одновременно один против другого.
5. Предел, крах, крушение
Обозначив противоборствующие причины, Маркс не останавливается на этом, а переходит к главе «Развитие внутренних противоречий закона». Собственно здесь он и должен подвести итог: куда же по его мнению ведёт или приведёт понижение нормы прибыли.
На стр. 265 мы видим первое появление слова «предел»: … этот способ производства сам создаёт себе пределы,.. встречает в развитии производительных сил такой предел, который не стоит ни в какой связи с производством богатства как таковым (стр. 265).
Далее, на стр. 270 мы натыкаемся на термин «крах»: Этот процесс (накопления, централизации, концентрации и падения нормы прибыли) скоро привёл бы капиталистическоё производство к краху, если бы наряду с центростремительной силой не действовали децентрализующим образом противодействующие тенденции (стр. 270).
Что же имеется в виду под «пределом» и «крахом»? Маркс избыточно объясняет это ниже, и. даже, Перри Андерсон вполне способен его понять.
Капиталистическому способу производства присуща тенденция к абсолютному развитию производительных сил независимо от стоимости и от общественных отношений. Но целью является сохранение существующей капитальной стоимости и её максимальноё увеличение. Методы достижения сопряжены с падением нормы прибыли и обесцениванием наличного капитала (стр. 273).
Настоящим пределом капиталистического производства является сам капитал, а это значит: капитал и самовозрастание стоимости являются исходным и конечным пунктом, мотивом и целью производства. Средства — безграничноё развитие общественных производительных сил — вступает в перманентный конфликт с ограниченной целью — увеличением стоимости существующего капитала (стр. 274). Предел капиталистического производства — это также избыточное время рабочих. Абсолютное избыточное время, выигрываемое обществом, совершенно не интересует капиталистическое производство (стр. 290).
Ясно, что здесь предел капиталистического производства понимается Марксом не как точка его краха. Предел — не в смысле предел существования капитализма, а лимит который капитализм не может преодолеть, являясь историческим способом производства, фазой развития общественных производительных сил. Капитал не способен в конечном итоге решить проблему развития общества и освобождения людей от бремени рабочего времени — потому что он гонит вверх потенции общества, но имеет непреодолимую преграду, предел.
До какого же значения может упасть норма прибыли? Достаточно поставить вопрос таким образом, чтобы понять бессмысленность любого ответа на него. Поэтому Маркс заменяет этот вопрос другим. В какой момент может наступить перепроизводство капитала или перенакопление капитала? Когда такоё перенакопление стало бы абсолютным? (стр. 275)
Здесь ответ не труден. Перенакопление капитала станет абсолютным в тот момент, когда увеличившийся капитал (K + ΔK) произвёл бы прибыли не больше, чем изначальный капитал K (стр. 276). Капитал обесценился бы, и это было бы сильное и внезапное понижение нормы прибыли. В этом положении и масса прибавочной стоимости перестала бы расти. Именно здесь Маркс мог сделать вывод о наступившем экономическом крушении капитализма. И именно такой вывод здесь напрашивается.
Нет, говорит Маркс, общественный капитал это лишь абстракция, в реальности он находится в руках многих капиталистов. И в этом случае началась бы конкурентная борьба между капиталистами для выяснения: какой конкретно части капитала и в чьих руках оставаться бездействующей и обесценивающейся. Для всего класса капиталистов убыток будет неизбежным, но когда идёт речь о перераспределении убытка каждый хочет переложить свою долю на плечи другого (стр. 277).
Как же устранить этот конфликт? И опять Маркс имеет возможность ответить: только самоуничтожением капитализма. Но нет, говорит он, отчасти старый капитал K уничтожается, отчасти лежит без движения новый капитал ΔK. После чего, через всплеск безработицы, через падение заработной платы и обесценивание части капитала вновь восстанавливаются отношения, соответствующие «здоровому» движению капиталистического производства. Наступившая приостановка производства лишь подготовила дальнейшее расширение в пределах капиталистических границ (стр. 280).
Эти различные влияния… конфликт противодействующих друг другу факторов периодически выливается в кризисы, которые всегда представляют собой только временное насильственное разрешение существующих противоречий, насильственные взрывы, которые на мгновение восстанавливают нарушенное равновесие (стр. 273).
Итак, тенденция понижения нормы прибыли ведёт не к крушению капитализма, а к перманентными кризисам, после преодоления которых производство оживает вновь.
В конце концов Маркс резюмирует свои рассуждения, ни словом не обмолвившись относительно мифического крушения капитализма.
Итак, предел капиталистического производства по Марксу обнаруживается:
1) В том, что понижение нормы прибыли в известный момент времени самым резким образом приходит в столкновение с развитием производительной силы труда и поэтому постоянно должен преодолеваться с помощью кризисов.
2) В том, что расширение или сокращение производства определяется не отношением производства к общественным потребностям и потребностям людей, а определяется прибылью и нормой прибыли (стр. 283–284).
3) В понижении нормы прибыли и вытекающих последствиях в виде кризисов обнаруживается ограниченность капитализма, его относительность. Капитализм не абсолютный, а лишь исторический способ производства, соответствующий известной ограниченной эпохе развития материальных условий производства (стр. 285).
Так, где же Перри Андерсон вычитал о неизбежности экономического краха капитализма?
Может быть не Маркс, а поздние марксистские авторитеты запутали Андерсона?
6. Социал-демократия II Интернационала
III том «Капитала» увидел свет в 1894. Энгельс умирает в 1895. Позднего Энгельса, заставшего подъём массовых рабочих партий, много критикуют. Однако вряд ли он успел за один год распропагандировать теорию краха капитализма по причине падения нормы прибыли.
В 1898–99 Карл Каутский в «Антибернштейне», полемизируя против Эдуарда Бернштейна, ничего не знает о марксисткой «теории крушения» (Zusammenbruchtheorie). Точнее, он не принимает претензий Бернштейна к марксизму, указывая ему, что именно Бернштейн первым употребил выражение «теория крушения» в полемике против Бакса. «Теория крушения» подразумевает, что социализм станет результатом крушения капиталистического способа производства, вызванного концентрацией капитала (одна из причин понижения нормы прибыли). Т.е. рано или поздно, подчиняясь «неизбежному закону своей природы», капитализм войдёт в экономическое пике, выбраться из которого уже не сможет.
Каутский совершенно справедливо отрицает, будто Маркс обосновал социальную революцию на подобном фундаменте. Каутский также заявляет, что к «теории крушения» примыкает и вульгарная «теория обнищания» (Verelendungstheorie), приписываемая Марксу.
Роза Люксембург отчасти исповедовала теорию естественного краха капитализма, но его причины находила вовсе не в падении нормы прибыли. В 1912–13 в полемике против Люксембург о накоплении капитала — а тенденция нормы прибыли к понижению напрямую связана с накоплением — Отто Бауэр в качестве аргумента обращается как раз к III тому «Капитала», а именно к той его части, где Маркс рассматривает понижение нормы прибыли. Бауэр соглашается с Марксом, что падение нормы прибыли приводит к кризисам, и перенакопление капитала — есть лишь преходящая фаза цикла, и она снова устраняется самим капиталистическим механизмом.
С Бауэром согласен и Рудольф Гильфердинг: Кризис означает не что иное, как момент, когда наступает понижение нормы прибыли… если понижение прибыли значительно, то новые вложения совсем прекратятся… Кризис наступает в тот момент, когда только что описанные тенденции к понижению нормы прибыли одерживают победу над тенденциями, которые приводили к повышению цены и прибыли… (Финансовый капитал. М.: 1959. Глава 17: Причины кризисов, стр. 335 и 339). О крахе капитализма, как мы видим, нет ни слова.
Владимир Ленин в очерке «Карл Маркс» (1913) упоминает падение нормы прибыли и её причины, но ограничивается простым пересказом Маркса, не делая никаких апокалипсических выводов. Если Ленин и говорил об исключительно экономических причинах неизбежности превращения капиталистического общества в социалистическое, то имел в виду не эффект падения нормы прибыли, а обобществление труда, рост крупного производства, картелей, синдикатов, трестов и возрастание мощи финансового капитала, как материальной основы неизбежного наступления социализма (Соч., т. 26, стр. 68 и 73).
Выходит и старая социал-демократия II Интернационала не виновата перед Перри Андерсоном. Создаётся впечатление, будто смысл жизни Карла Маркса заключался в том, дабы Перри Андерсон мог безответственно возбуждаться, писать для публики критические статьи и слыть редким интеллектуалом.
socialism.ru
 |
 |
|
