В статье журналист представляет читателям «Жас Алаш» «галерею» казахстанских гастарбайтеров. Первым своим опытом поделился человек, который предпочел сохранить анонимность и именуется «Еділ Самат». Недавно он переехал в Шарджу (ОАЭ). Ранее работал в различных местах, включая банковскую систему, но нигде, по его словам, не получал достойной зарплаты. В настоящее время он занят в курьерской службе и является менеджером в компании, сотрудничающей с известными в Казахстане брендами. Они занимаются доставкой бытовой техники, продуктов питания и готовой еды. Еділ Самат распределяет заказы между курьерами, а также помогает решать проблемы заказчиков. Его заработок составляет около 5 тысяч дирхамов, что примерно эквивалентно более 600 000 тенге, плюс различные бонусы. Текущее положение его устраивает, и он планирует продолжать работу примерно полгода, а затем развиваться дальше.
Куаныш Абдаллаулы обосновался в Южной Корее еще 5 лет тому назад. Вначале рассчитывал поработать 2 года, не больше, теперь планирует вернуться на Родину только в 2030 году (почему именно до этой даты, об этом чуть ниже – Ред.). Люди, которые работали прежде в Южной Корее, на его глазах на заработанные деньги купили дом в Казахстане (Кентау), а кто-то сумел на заработанный капитал сам поднять новый дом. Увидев это, он в 2018 году сам тоже поспешил на Корейский полуостров. Теперь летом работает на полях, зимой — на производстве деталей для солнечных батарей. В Южной Корее работы хватает всем. Особенно много представителей таких стран, как Бангладеш, Пакистан, Индия, Узбекистан. Он зарабатывает каждый месяц не менее 700 000 тенге и ставит резонный вопрос: «А у нас где ты такие заработки найдешь?». Куаныш за прошедшие 5 лет ни разу не наведывался в Казахстан. Он живет и работает в районе города Пусан, где в 2030 году состоится Всемирная выставка EХРО. Вот после ее проведения он и намерен заглянуть на родину. Сейчас парню 26 лет.
Журналист задала вопрос Куанышу: «А ты не боялся, что, прибыв в Южную Корею, не нашел бы работы? Что с тобой стало бы? Ни угла, ни денег?». На что он твердо и безапелляционно ответил: «Да вы что… Тут такое в принципе невозможно, потому что найти работу куда легче, чем в Казахстане». По его словам, выходит, что он сошел с трапа авиалайнера, отоспался одну ночь, а на другой день уже приступил к работе. Более того, к нему приехал его братишка, 2005 г.р. А совсем недавно приехала другая женщина с сыном, 2007 года, и они уже вовсю работают. И вообще казахской молодежи обеих полов прибывает и прибывает, и работы на всех, как это ни удивительно, хватает.
Далее Баян Муратбеккызы приводит мнения людей науки, которые тоже находят себя за рубежом. Вот, например, Уалбай Омирбаев, ученый-математик, живущий ныне в США. Закончив физико-математическую школу, в свое время он поступил в профильный вуз в Новосибирске. Там закончил аспирантуру и параллельно преподавал в КазГУ. Защитил докторскую диссертацию и отправился в Шымкент и преподавал там. Пять лет не занимался наукой. Потом уезжал в научную командировку в Бразилию. После чего снова преподавал, но теперь в Евразийском университете (Астана). И, наконец, в конце нулевых выиграл конкурс и переехал в США. По его мнению, «наука в 90-е в Казахстане, по сути, умерла. Примерно после 2010 года пошло некое оживление. Но этого мало. Кроме как в НУ (Назарбаев университет) и КБТУ, особо нигде по нашему профилю условий для научного движения нет».
Утечка мозгов по-казахстански: чем наших студентов так привлекает Россия
И вообще ученый выносит вердикт: "Наше чиновничество страшно далеко от науки. Оно не в состоянии сделать более или менее удобоваримую и цельную программу развития и поддержки научно-исследовательской работы". Вот, находясь в США, он узнает, например, как два перспективных ученых ведут некий научный проект, и они вроде попали в программу поддержки от государства. Но гранта так и не получили.
"Ученые чем должны теперь заниматься: поиском денег и пропитания или тем, для чего созданы их мозги? А они должны заниматься только научными изысканиями. На Западе давным-давно выстроена система поощрения истинных ученых, начиная со студенческой скамьи. Процесс так организован, что ученого не грызут проблемы бытового свойства, как постсоветских. Все ступени научно-исследовательской работы четко выстроены, и есть критерии, по которым эта работа видна и, следовательно, оценивается. Всего этого в Казахстане сильно не хватает", — считает Уалбай Омирбаев. Именно ради таких условий, которые имеются в США, он и уехал в свое время туда. В планах есть возвращение в Казахстан. Но его же дети ему говорят: «Но ведь как будет работаться по возвращении… Не утонем ли там во всякого рода коррупционных схемах управления наукой?».
Ученый-исследователь по биотехнологии Дубек Қазыкен солидарен с таким взглядом. По его мнению,
«гылым адамына Қазақстанда дамуға мүмкіндік жоқ» – « У человека науки нет возможности развиваться в Казахстане». Он стажировался, т.е. занимался исследовательской работой в США (Техас), потом в Японии (Осака). По возвращении в Казахстан защитил докторскую, стал потихоньку искать работу и поле для научных исследований. В Казахстане было крайне затруднительно это делать, расти дальше. В 2015 году устроился в США, в Мичиганский университет на медицинский факультет. Шесть лет он проработал (постдокторантура) на кафедре клеточной биологии, в последнее время — ученым-исследователем. Как он рассказал журналисту, в США он не один такой казах-биотехнолог. 20 лет здесь работает ученый Касым Кабыскак. 10 лет — коллега Рустем Омаров, в штате Техас. Гульжан Райымбек – это супруга Дубека Казыкена, тоже проработала научным сотрудником в университете 6 лет (сейчас она в декретном отпуске). Сам ученый напоследок говорит: «Прошло более 8 лет плотной работы. До сих пор я участвовал в 3 проектах. Теперь у нас остался один большой проект. Работа не заканчивается. Но я думаю, что когда-нибудь вернусь в страну. Но пока такого плана у меня нет, не могу точно сказать, когда именно смогу вернуться».
Далее биотехнолог подмечает, что проблемы науки в Казахстане не только в том, что мало финансирования. С другой стороны, средства выделяются даже лучше, чем в странах с близкой с Казахстаном экономикой. Одна из главных проблем – это освоение средств. По словам специалиста, деньги не попадают в руки ученого, не тратятся полностью на сам проект. Один из ярких примеров – госзакупки. Вот здесь и теряется много денег.
"Там ты готовишь документ для регистрации необходимой вещи (материала для исследований), подписываешь у десяти человек, регистрируешь, ждешь. Чистая бюрократия. За это время материал может испортиться элементарно, достаточно простое оборудование долго не поступает. А в науке важен каждый предмет, каждая деталь. Кроме того, ученый теряет время. Блокируется работа от двух месяцев до полугода… Тогда ты вынужден сидеть сложа руки. Таким образом, в конце года приходят обязательные отчеты. А потом ученым не остается ничего, кроме как писать ложные отчеты. Я видел это своими глазами. Как в таких условиях будет развиваться наука? В этом нельзя винить даже ученых. Потому что неэффективно применяется система, которая должна обеспечить прозрачность и целевое использование государственных средств. А деньги, выделяемые на науку, расходуются не на науку, а на бюрократию. В США процесс прост. Бюджет находится под контролем руководителя, и время, и финансы подчиняются воле ученого. Бюрократии и коррупции почти нет. Нужно стремиться к такой системе, основанной на открытости, прямом действии", — считает Дубек Қазыкен.
Когда наука организационно выстроена, как в США, она рождает мощную научную среду, единый процесс. К примеру, изучением некой клетки и воздействия на нее определенного сигнала заняты сразу 100 институтов. Значит, есть много специалистов, которые знают отрасль и ищут решения определенной задачи. А у нас вероятность найти другого ученого, изучающего именно ту тему, которую ты исследуешь, крайне мала. Ученный цитирует: «Абай айтпақшы, білгенімді кімге айтамын, білмегенімді кімнен сұраймын?» – «Тут впору вспомнить Абая: кому я скажу, что знаю? А у кого спрошу о том, что не знаю?». Если говорить о кадровых вопросах, то мы опять упираемся в бюрократию, в вопросы, финансирования, оплаты труда ученых-исследователей…
"Действительно, в просвещённом мире наука развивается семимильными шагами. А мы сильно отстаем", — сетует учёный.
Аналитики Мансия Садырова и Акжол Малик отметили, что внутреннее состояние Казахстана, начиная от социально-экономического и заканчивая идеологическим, будет непрерывно подогреваться стремлением многих казахстанцев, представителей титульной нации в возрасте от 16 до 45 лет, активно искать лучшие возможности за пределами своей Родины. В настоящее время институциональный кризис является общим явлением в мировом масштабе. Те, кто решает эмигрировать, предпочитают страны с относительно стабильными институтами, такие как страны Европы, Англия, США и другие. Однако мало кто выбирает страны такие, как Нигерия, Сомали, Кения.
Что касается самого Казахстана, он, по мнению экспертов, находится на распутье между развитыми странами и теми, в которых ни один казах, тем более ученый, не решится ни зарабатывать, ни жить. Следовательно, необходимо укреплять прогрессивные и, что самое важное, устойчивые институты внутри страны, вместо того, чтобы создавать лишние формальности.
Автор: Ахмет Талапулы

«Утвердить протокол о прекращении действия соглашения о создании Межгосударственного валютного комитета от 26 мая 1995 года, совершенный в Минске 25 октября 2013 года», — говорится в указе президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева.
Документ уже вступил в силу.
Комитет создавался с целью содействия организации многостороннего сотрудничества в области валютно-платежных и кредитных отношений, сближения и совершенствования валютного законодательства, затрагивающего многосторонние расчетные и кредитные отношения, развития форм и методов координации денежно-кредитной и валютной политики государств-участников соглашения о создании платежного союза государств-участников СНГ, а также сотрудничества и осуществления согласованных действий в вопросах валютного контроля.

«Утвердить протокол о прекращении действия соглашения о создании Межгосударственного валютного комитета от 26 мая 1995 года, совершенный в Минске 25 октября 2013 года», — говорится в указе президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева.
Документ уже вступил в силу.
Комитет создавался с целью содействия организации многостороннего сотрудничества в области валютно-платежных и кредитных отношений, сближения и совершенствования валютного законодательства, затрагивающего многосторонние расчетные и кредитные отношения, развития форм и методов координации денежно-кредитной и валютной политики государств-участников соглашения о создании платежного союза государств-участников СНГ, а также сотрудничества и осуществления согласованных действий в вопросах валютного контроля.

Бернар извинился в своих социальных сетях за то, что «нанес ущерб репутации спорта», однако признался, что готов «платить такой штраф хоть каждый день, чтобы снова пережить это мгновение».
На седьмом этапе «Тур де Франс» велосипедисты проходят небольшую дистанцию 23,3 км. Это один из двух фрагментов соревнований, во время которых гонщики должны показать самое лучшее время.
Этот этап проходит во французском винодельческом регионе Бургундия.
По данным издания Cycling News, эпизод с поцелуем произошел всего в получасе езды от места, где живет Бернар.
Когда велосипедист достиг вершины горы, на которую должны подниматься участники седьмого этапа гонки, его ожидала группа друзей во главе с его супругой и их сыном. Они направились к Бернару, и жена поцеловала спортсмена.

Бернар заявил журналистам, что встреча со своими близкими во время гонки была уникальным моментом в его карьере, и во время седьмого этапа гонки он постарался сделать все возможное, чтобы у него было на нее время.
«Все прошло просто отлично. Моя жена несколько недель все это готовила с нашими друзьями — и они справились просто прекрасно», — говорит Бернар.

Бернар извинился в своих социальных сетях за то, что «нанес ущерб репутации спорта», однако признался, что готов «платить такой штраф хоть каждый день, чтобы снова пережить это мгновение».
На седьмом этапе «Тур де Франс» велосипедисты проходят небольшую дистанцию 23,3 км. Это один из двух фрагментов соревнований, во время которых гонщики должны показать самое лучшее время.
Этот этап проходит во французском винодельческом регионе Бургундия.
По данным издания Cycling News, эпизод с поцелуем произошел всего в получасе езды от места, где живет Бернар.
Когда велосипедист достиг вершины горы, на которую должны подниматься участники седьмого этапа гонки, его ожидала группа друзей во главе с его супругой и их сыном. Они направились к Бернару, и жена поцеловала спортсмена.

Бернар заявил журналистам, что встреча со своими близкими во время гонки была уникальным моментом в его карьере, и во время седьмого этапа гонки он постарался сделать все возможное, чтобы у него было на нее время.
«Все прошло просто отлично. Моя жена несколько недель все это готовила с нашими друзьями — и они справились просто прекрасно», — говорит Бернар.