Особенности национального времяпрепровождения
bolatbol 20 Марта 2015 в 15:23:44
В то далекое время тоталитарного режима в нашем городе вышел в прокат нашумевший фильм «Унесенные ветром». Редкая девушка устояла бы от такого соблазна – порадоваться за чужое счастье, и моя новая знакомая не была исключением. Желая произвести, как выражаются, неизгладимое впечатление, я позвал в лучший кинотеатр «Казахстан». Помпезное здание, призванное демонстрировать успехи социалистического народного хозяйства, одиноко возвышалось на отшибе, прикрывая собой огромный неухоженный парк.
Добираться туда и обратно было не самым приятным делом, поэтому я употребил все свое красноречие, занимая, так сказать, мозг подруги и, честно признаюсь, выдохся. Внутри нас ожидала внушительная очередь жителей всей ЮКО, томимых ожиданием прекрасного. Выстояли, купили неожиданно дорогие билеты, осмотрели унылый парк и, дождавшись наконец звонка, проникли в зрительный зал. Прохлада, выдержанная роскошь, мягкие кресла – что еще надо чтобы почувствовать заботу партии и правительства и дать отдых гудящим ногам?
Фильм показался мне монотонно-неспешным, прекрасная героиня все строила глазки, а влюбленный герой всячески уклонялся от супружеского долга. Подруга полностью погрузилась в этот тупой сюжет, сопереживая и вытирая слезы. Где-то уже негромко культурно сморкались, чихали, заплакал грудной ребенок. Возможно, гнетущая обстановка действует даже на несмышленых детей, но я испытывал только досаду. После первого часа я начал шевелиться. Мягкие кресла показались не такими уж и мягкими, и принятие удобного положения создавало проблемы.
Заканчивался второй час этой эпопеи. Я уже ненавидел эту писаную красавицу Вивьен Ли, безуспешно вертевшую хвостом в поисках семейного счастья, этого холеного Кларка Гейбла, судя по всему влюбленного, но до 40 лет предпочитавшего общество проституток. Спутница моя стойко переносила трудности американского быта, а я уже не чувствовал ног, начиная с места их произрастания. Попеременно напрягая ягодицы я пытался вдохнуть в них жизнь. Увлеченный этим скорбным занятием, убил какое-то время. Потом, демонстрируя симпатию к возлюбленной, но главным образом давая отдых своей правой половинке, прислонился к подруге. Кино и не думало заканчиваться, нужно было менять позу. Тогда я рискуя вызвать недовольство кавалера прислонился к женщине рядом. То выпрямляясь в кресле и выслушивая ропот сзади, то вытянув ноги и почти улегшись добил таки третий час. Встать и выйти могло показаться верхом неприличия, так я тогда думал по молодости. Позднее я плюнул на правила хорошего тона, да и девушки стали сговорчивее что ли, не знаю. Но тогда я начал жалеть о потраченном времени, которое можно было с толком провести с друзьями у пивнушки. К тому к девушке своей я так и не проникся глубоким чувством, как не старался. Разочарование кругом.
Через три с половиной часа кино наконец закончилось. Выйдя из кина на негнущихся ногах, ощущая ломоту во всем теле, я героически пытался улыбаться, чего-то там говорить, проводил спутницу до дома, завалился домой и забылся тяжелым беспробудным сном. Во сне мелькали хлопающие глазки Вивьен и мерзкая улыбка Гейбла в образе дьявола.
Добираться туда и обратно было не самым приятным делом, поэтому я употребил все свое красноречие, занимая, так сказать, мозг подруги и, честно признаюсь, выдохся. Внутри нас ожидала внушительная очередь жителей всей ЮКО, томимых ожиданием прекрасного. Выстояли, купили неожиданно дорогие билеты, осмотрели унылый парк и, дождавшись наконец звонка, проникли в зрительный зал. Прохлада, выдержанная роскошь, мягкие кресла – что еще надо чтобы почувствовать заботу партии и правительства и дать отдых гудящим ногам?
Фильм показался мне монотонно-неспешным, прекрасная героиня все строила глазки, а влюбленный герой всячески уклонялся от супружеского долга. Подруга полностью погрузилась в этот тупой сюжет, сопереживая и вытирая слезы. Где-то уже негромко культурно сморкались, чихали, заплакал грудной ребенок. Возможно, гнетущая обстановка действует даже на несмышленых детей, но я испытывал только досаду. После первого часа я начал шевелиться. Мягкие кресла показались не такими уж и мягкими, и принятие удобного положения создавало проблемы.
Заканчивался второй час этой эпопеи. Я уже ненавидел эту писаную красавицу Вивьен Ли, безуспешно вертевшую хвостом в поисках семейного счастья, этого холеного Кларка Гейбла, судя по всему влюбленного, но до 40 лет предпочитавшего общество проституток. Спутница моя стойко переносила трудности американского быта, а я уже не чувствовал ног, начиная с места их произрастания. Попеременно напрягая ягодицы я пытался вдохнуть в них жизнь. Увлеченный этим скорбным занятием, убил какое-то время. Потом, демонстрируя симпатию к возлюбленной, но главным образом давая отдых своей правой половинке, прислонился к подруге. Кино и не думало заканчиваться, нужно было менять позу. Тогда я рискуя вызвать недовольство кавалера прислонился к женщине рядом. То выпрямляясь в кресле и выслушивая ропот сзади, то вытянув ноги и почти улегшись добил таки третий час. Встать и выйти могло показаться верхом неприличия, так я тогда думал по молодости. Позднее я плюнул на правила хорошего тона, да и девушки стали сговорчивее что ли, не знаю. Но тогда я начал жалеть о потраченном времени, которое можно было с толком провести с друзьями у пивнушки. К тому к девушке своей я так и не проникся глубоким чувством, как не старался. Разочарование кругом.
Через три с половиной часа кино наконец закончилось. Выйдя из кина на негнущихся ногах, ощущая ломоту во всем теле, я героически пытался улыбаться, чего-то там говорить, проводил спутницу до дома, завалился домой и забылся тяжелым беспробудным сном. Во сне мелькали хлопающие глазки Вивьен и мерзкая улыбка Гейбла в образе дьявола.
|