Блоги

1 сентября, я перешел в 9 класс. Многие друзья начали новую жизнь в техникумах и ПТУ, и перспектива еще 2 года сидеть за ненавистной партой была не из приятных. Ситуацию скрашивал один аспект - вместе с хорошими пацанами ушел и разлагающий элемент. Классы объединили, пришли новые, стремящиеся к знаниям люди, и в новом сообществе ботаников, физиков и лириков воцарился культурный ренессанс.

Как известно, люди умственного труда пытаются всячески его избегать. Весело только кувалдой на морозе махать. А ты попробуй решить задачу с тремя неизвестными, когда девочки впереди о чем-то шушукаются, поправляют заколки и роются в сумочках. За каждым движением любопытного объекта надо незаметно уследить, проанализировать, вздохнуть, в то же время решая задачу с X, Y, и Z.

Так вот, о чем это я? Обрадовала новость, что по понедельникам мы освобождаемся от учебы в школе и будем постигать азы рабочей профессии в общешкольном УПК или, для тех кто не знает, Учебно-Производственном Комбинате. Располагался этот комбинат на улице пламенного революционера Алиби Джангильдина и представлял собой двухэтажное П-образное здание с полуподвалом для токарного цеха и еще для каких-то. По началу мы там терялись и блуждали в поисках выхода. Вот такое здание. Район был нам малоизвестен и поэтому в первый день мы с моим другом Славиком не сразу нашли искомое здание и крепко опоздали. Оказалось, что на курсы механиков-водителей набор закончился, остались токаря и сварщики. У нас двоих были грандиозные планы на будущую жизнь, и хотя говорят от сумы не зарекайся, но явный риск заработать за станком варикоз, геморрой и астму от сварочных газов нас не вдохновлял. Работать бы нас никто не заставил, но терять 1,5 года на обучение было глупо, не по-советски как-то.

Помню, в первый класс я вошел с благоговейным трепетом. Школа поразила строгой красотой убранства, ярким светом в коридорах, освещавшим через окна улицу. В классе стояли в три ряда коричневые парты с черными наклонными столешницами и откидными крышками. На дальней стороне были выемки под перо и чернильницу. Это сколько поколений проучилось за этими партами, если для нас авторучки были диковинкой. Со стены на нас смотрел кудрявый Ленин, нам раздали значки, рассказали, какой Володя был хороший, и мы, октябрята, должны хорошо учиться. Учительница как клушка возилась с нами, заставляя рисовать ровные палочки и закорючки. Букварь поразил меня яркой синей обложкой, белизной и качеством бумаги, цветными картинками и крупными буквами. В стране экономили, газеты и книги для взрослых печатали на желтой бумаге, картинки и графика в них были черно-белые, зернистые и непонятные. А для детей самое лучшее. Учительница рассказывала нам о БАМе, Гагарине, атомных ледоколах и других достижениях. Опека продолжалась и в пионерии и в комсомоле. Как же, мы – будущие строители коммунизма.
А вот в УПК такое расточительство. Собирать со всего города детей и обучать не нужным им профессиям. Советский Союз погубили дилетанты, тратившие народные деньги на глупые проекты. Но тогда мы этого не знали, выбрали курсы токарей и стали конспектировать мудрые изречения дипломированного токаря-многостаночника. Тоска, тоска зеленая, скажу я вам.
- А давай сегодня не пойдем! – предложил я Славику.
- Куда пойдем? – обрадовался тот.

Мы стояли перед входом на территорию УПК. В сторону Таштракта слева был пустырь с одиночными домами, справа серые пятиэтажки, между ними кафе «Лакомка». Кафешек тогда было мало, возможно это на всю улицу, но зато о нем все знали. «Где это?», «А на «Лакомке», «А-а». В этой стороне было ловить нечего. Вверх по Джангильдина тоже пустырь, до самого дома быта «Айсулу». Двух или трехэтажный дом этот был с какими-то архитектурными излишествами на фасаде, придававшем любознательному прохожему интригующий вид. Продвигаясь дальше, при усердии и старании можно было пересечь площадь вождя революции В.И. Ленина и достичь кинотеатра им. не менее пламенного революционера Сакена Сейфуллина. А это было уже не плохо. И мы поперлись.

Времени было вагон и маленькая тележка, поэтому забрели в дом быта. В коридоре стояли мягкие спаренные красные кресла, и мы в них уселись, дабы расслабить усталые чресла. С одной стороны находилась парикмахерская, с другой ателье по пошиву и ремонту. Ничего интересного. Переведя дух, продолжили восхождение. Далее мостик через Качкарату, и огромная площадь. Слева драм. театр, справа трибуна, с которой глава горисполкома принимал парад восторженных трудящихся. За ней мед. институт, готовивший провизоров для хим. фарма. Остальных медиков готовили более сильные институты с научной базой и седовласыми корифеями.

Ну и вот мы, наконец достигали цели. Кинотеатр Сейфуллина был добротным зданием с с красными барельефами рабочих и колхозниц, оплота советского строя. Зрительный зал с высоким углом подъема кресел был удобным для просмотра. В затрапезных «Мире» и «Чимкенте» приходилось смотреть между голов впереди сидящих, или вытягиваться над низкорослыми. Но главное не неудобства, главное фильм. Поэтому шли к рисованной афише. А там нас часто ждала откровенная, как бы сказать лирика, индийская либо наша советская. А это не про нас.

Репертуар в кинотеатрах обновлялся каждую неделю. То, что шло в «Казахстане», со следующего понедельника крутилось во второсортных учреждениях. В «Казахстан» мы ходили редко. Далеко, автобусы туда не ходят, да и дорого, целых 50, а то и 70 копеек билет. Проще спуститься вниз по Туркестанской и в трех соседствующих кинотеатрах найти зрелище по душе и карману.

Бывало успевали на детский сеанс, начинающийся в 10-00. Даже если опаздывали, контролеры нас пропускали. Стоил билет то ли 10, то ли 20 копеек. Не жалко. Там нас ждала добрая сказка, типа «Мио, мой Мио». Эти сладкие киноповести оказывали тлетворное влияние на молодежь, думается мне с высоты нынешнего положения. Воспитанные на них честные и добропорядочные люди оказались не готовы к подковерной борьбе, мздоимству и лести. Выросшие на боевиках, порно и ужастиках более смелы, беспринципны и, следовательно, успешны. Так что сохранить моральные устои или скрепы, как выражается один политик, и найти свое место под солнцем довольно проблематично. Остается только надеяться на лучшее, грядущее в 2030 году.

Вообще, кроме кино не было ничего интересного в культурной жизни. По телику два строгих по жанру канала, Алма-Ата и Москва. В газетах пленумы и рапорты об удоях и молотьбе. В кино цензура, пробивались только достойные фильмы. Французкие комедии с Ришаром «Невезучие», «Беглецы», индийские боевики «Король джунглей», «Месть и закон», «Зита и Гита», западные «Смерть среди айсбергов», «Вожди Атлантиды», про динозавров что-то японское.

Посмотрев пару фильмов мы, голодные и счастливые возвращались домой. Однажды я оказался один. Славик то ли заболел, то ли еще что. Куда податься, не токарить же. Бродяжья душа требовала духовной пищи. Но в кино одному не интересно. И тут я вспомнил про музей.

Надо заметить, красный трактор у дверей в заведение давно привлекал мое внимание. Железные колеса с шипами, открытая кабина, сиденье как на мотоцикле «Урал». Как не восхититься проходя мимо? Из документальной кинохроники помнил, как за такими тракторами гурьбой бежали деревенские дети, взрослые собирались толпой посмотреть, как тарахтящее железное чудо пашет землю. Всего лишь 100 лет назад трактор был диковинкой. Представляю, как в Чимкент привезли первый трактор, покрасили в красный цвет, собрали митинг по такому случаю и запустили на поле. Взрыв мозга должен был произойти у дехкан с кетменями. Пусть он больше ремонтировался, чем работал, но прогресс был очевиден. Дальше больше, небольшой провинциальный городок с пыльными улочками, лошадьми и ослами на дорогах превратился в один из индустриальных центров.

Музей защищали пушки времен Петра Первого. Они стояли еще на пиратских кораблях, бороздивших моря и океаны, потом участвовали в Полтавской битве. Потом правителем Кокандского ханства за небольшие деньги приобретены у государя императора всея Руси. И, наконец, нашли покой у стен краеведческого музея.

Что ж, купил я туда билет, в надежде увидеть кости динозавров и мамонтов. Порадовал пулемет «Максим». В точности как у Анки из «Чапаева». Кто не знает, был такой легендарный комдив, бывший сапожник, который громил белых генералов, окончивших академии военных искусств. Про него был снят фильм, на который ходила армия поклонников Василия Иваныча, и переживала – переплывет он сегодня Урал или нет. В фильме был у него ординарец Петька и пулеметчица Анка, которую Петька и научил премудростям использования огнестрельного оружия. И вот пулемет стоял передо мной. Немало, наверное, он покосил басмачей и прочих антисоветчиков.

Под стеклом лежал кусок нагана, орудие комиссаров в кожанке. И все. Остальное документы, желтые фотографии никому неизвестных героев, их предметы одежды и быта. Скучные черепки горшков, новодел в виде куска юрты. И все это охраняется десятком смотрителей и обслуживается всяким разным персоналом. Миллионы уходили на УПК, музеи, зоопарки, околонаучные шарашкины конторы, на самую большую в мире армию и многое другое.

Но, возможно, развал должен был наступить. Возможно, он произошел из-за того, что Казахстан и Средняя Азия пришли к социализму минуя капитализм. А так нельзя. Все должно прийти по очереди.