23 марта 2000 года в Актюбинске было тепло и солнечно, распускались почки и верещали воробьи. Мы выехали на маршрутной "Газели" в город Хромтау, в 90 км. Через десяток км начался снег, который усиливался вместе с ветром. Видимость ухудшалась, начали встречаться застрявшие в снегу легковушки.
- Все, - сказал водитель, - дальше не поеду, можем потеряться и замерзнуть, разворачиваюсь.
Но нам, пассажирам, надо было выходить завтра на работу, и мы начали просить водителя продолжить путь, так как светло, дорогу можно местами разобрать и осталось где-то полпути. Тут наш водитель увидел проезжавшую мимо "Буханку", остановил ее, поговорил с водителем и помахал нам, приглашая залезть в нее.
Мы вышли из теплого салона, и тут неожиданно сильный ветер чуть не сшиб меня, а лицо залепило снегом. Был настоящий буран. Стало тревожно, доедем ли?
В "Буханке" не приходилось ездить, она оказалась высоким, с большим клиренсом полноприводным рамным внедорожником. Мы перли, оставляя за собой заметенные на обочине "паджеро" и "ландкрузеры". В одном месте ветром развернуло "Икарус", автобус такой, и он воткнулся в сугроб. Я был горд советским автопромом. Мы не сидели где-то в занесенной машине и не ждали помощи, экономя бензин. Мы ехали и наматывали километры. Когда до города оставалось 20 км, уперлись в колонну машин, следовавших за грузовым "Уралом". Оказалось, навстречу выехали грейдеры и чистят дорогу. Вскоре мы выехали на очищенную дорогу и добрались до города.
В детстве жил в поселке, дороги от снега не чистили, но тентованный "козлик" мог проехать везде. Весной выезжали в горы на сбор грибов, попадали в грозу, переезжали вброд небольшие речки, дрифтовали в грязи, застревали, но всегда выезжали, где раскачкой, где задним ходом, но под ливень не выходили. Ломался, но опытному водителю всегда можно починить, простая машина.

23 марта 2000 года в Актюбинске было тепло и солнечно, распускались почки и верещали воробьи. Мы выехали на маршрутной "Газели" в город Хромтау, в 90 км. Через десяток км начался снег, который усиливался вместе с ветром. Видимость ухудшалась, начали встречаться застрявшие в снегу легковушки.
- Все, - сказал водитель, - дальше не поеду, можем потеряться и замерзнуть, разворачиваюсь.
Но нам, пассажирам, надо было выходить завтра на работу, и мы начали просить водителя продолжить путь, так как светло, дорогу можно местами разобрать и осталось где-то полпути. Тут наш водитель увидел проезжавшую мимо "Буханку", остановил ее, поговорил с водителем и помахал нам, приглашая залезть в нее.
Мы вышли из теплого салона, и тут неожиданно сильный ветер чуть не сшиб меня, а лицо залепило снегом. Был настоящий буран. Стало тревожно, доедем ли?
В "Буханке" не приходилось ездить, она оказалась высоким, с большим клиренсом полноприводным рамным внедорожником. Мы перли, оставляя за собой заметенные на обочине "паджеро" и "ландкрузеры". В одном месте ветром развернуло "Икарус", автобус такой, и он воткнулся в сугроб. Я был горд советским автопромом. Мы не сидели где-то в занесенной машине и не ждали помощи, экономя бензин. Мы ехали и наматывали километры. Когда до города оставалось 20 км, уперлись в колонну машин, следовавших за грузовым "Уралом". Оказалось, навстречу выехали грейдеры и чистят дорогу. Вскоре мы выехали на очищенную дорогу и добрались до города.
В детстве жил в поселке, дороги от снега не чистили, но тентованный "козлик" мог проехать везде. Весной выезжали в горы на сбор грибов, попадали в грозу, переезжали вброд небольшие речки, дрифтовали в грязи, застревали, но всегда выезжали, где раскачкой, где задним ходом, но под ливень не выходили. Ломался, но опытному водителю всегда можно починить, простая машина.

23 марта 2000 года в Актюбинске было тепло и солнечно, распускались почки и верещали воробьи. Мы выехали на маршрутной "Газели" в город Хромтау, в 90 км. Через десяток км начался снег, который усиливался вместе с ветром. Видимость ухудшалась, начали встречаться застрявшие в снегу легковушки.
- Все, - сказал водитель, - дальше не поеду, можем потеряться и замерзнуть, разворачиваюсь.
Но нам, пассажирам, надо было выходить завтра на работу, и мы начали просить водителя продолжить путь, так как светло, дорогу можно местами разобрать и осталось где-то полпути. Тут наш водитель увидел проезжавшую мимо "Буханку", остановил ее, поговорил с водителем и помахал нам, приглашая залезть в нее.
Мы вышли из теплого салона, и тут неожиданно сильный ветер чуть не сшиб меня, а лицо залепило снегом. Был настоящий буран. Стало тревожно, доедем ли?
В "Буханке" не приходилось ездить, она оказалась высоким, с большим клиренсом полноприводным рамным внедорожником. Мы перли, оставляя за собой заметенные на обочине "паджеро" и "ландкрузеры". В одном месте ветром развернуло "Икарус", автобус такой, и он воткнулся в сугроб. Я был горд советским автопромом. Мы не сидели где-то в занесенной машине и не ждали помощи, экономя бензин. Мы ехали и наматывали километры. Когда до города оставалось 20 км, уперлись в колонну машин, следовавших за грузовым "Уралом". Оказалось, навстречу выехали грейдеры и чистят дорогу. Вскоре мы выехали на очищенную дорогу и добрались до города.
В детстве жил в поселке, дороги от снега не чистили, но тентованный "козлик" мог проехать везде. Весной выезжали в горы на сбор грибов, попадали в грозу, переезжали вброд небольшие речки, дрифтовали в грязи, застревали, но всегда выезжали, где раскачкой, где задним ходом, но под ливень не выходили. Ломался, но опытному водителю всегда можно починить, простая машина.

23 марта 2000 года в Актюбинске было тепло и солнечно, распускались почки и верещали воробьи. Мы выехали на маршрутной "Газели" в город Хромтау, в 90 км. Через десяток км начался снег, который усиливался вместе с ветром. Видимость ухудшалась, начали встречаться застрявшие в снегу легковушки.
- Все, - сказал водитель, - дальше не поеду, можем потеряться и замерзнуть, разворачиваюсь.
Но нам, пассажирам, надо было выходить завтра на работу, и мы начали просить водителя продолжить путь, так как светло, дорогу можно местами разобрать и осталось где-то полпути. Тут наш водитель увидел проезжавшую мимо "Буханку", остановил ее, поговорил с водителем и помахал нам, приглашая залезть в нее.
Мы вышли из теплого салона, и тут неожиданно сильный ветер чуть не сшиб меня, а лицо залепило снегом. Был настоящий буран. Стало тревожно, доедем ли?
В "Буханке" не приходилось ездить, она оказалась высоким, с большим клиренсом полноприводным рамным внедорожником. Мы перли, оставляя за собой заметенные на обочине "паджеро" и "ландкрузеры". В одном месте ветром развернуло "Икарус", автобус такой, и он воткнулся в сугроб. Я был горд советским автопромом. Мы не сидели где-то в занесенной машине и не ждали помощи, экономя бензин. Мы ехали и наматывали километры. Когда до города оставалось 20 км, уперлись в колонну машин, следовавших за грузовым "Уралом". Оказалось, навстречу выехали грейдеры и чистят дорогу. Вскоре мы выехали на очищенную дорогу и добрались до города.
В детстве жил в поселке, дороги от снега не чистили, но тентованный "козлик" мог проехать везде. Весной выезжали в горы на сбор грибов, попадали в грозу, переезжали вброд небольшие речки, дрифтовали в грязи, застревали, но всегда выезжали, где раскачкой, где задним ходом, но под ливень не выходили. Ломался, но опытному водителю всегда можно починить, простая машина.

Есть, оказывается, еще бывшие пионеры, блюдущие клятву. А то мы только вдвоем были с Путиным. Но ему приходится работать среди западных партнеров и носить маску своего в доску парня, ругая на публику Советскую власть, в то же время постоянно улучшая жизнь простых россиян. Зюганов устал, так что полковник его заменит его на секторе в борьбе за всенародное счастье.

- Привет, как дела?
- Привет, представляешь, полгода назад сделал прививку Спутник, моща, два дня епнутый ходил, потом повторил, уже не то, не берет. Вчера Спутник-Лайт засандалил и порошком догнался, нормалеус. Но за границу оказывается не пускают с нашими вакцинами.
- А ты пфайзером еще обдолбись в оба плеча. И еще модерной полирнись, на всякий случай. И так каждые полгода. Везде будет зеленый свет, железно.

Есть, оказывается, еще бывшие пионеры, блюдущие клятву. А то мы только вдвоем были с Путиным. Но ему приходится работать среди западных партнеров и носить маску своего в доску парня, ругая на публику Советскую власть, в то же время постоянно улучшая жизнь простых россиян. Зюганов устал, так что полковник его заменит его на секторе в борьбе за всенародное счастье.

- Привет, как дела?
- Привет, представляешь, полгода назад сделал прививку Спутник, моща, два дня епнутый ходил, потом повторил, уже не то, не берет. Вчера Спутник-Лайт засандалил и порошком догнался, нормалеус. Но за границу оказывается не пускают с нашими вакцинами.
- А ты пфайзером еще обдолбись в оба плеча. И еще модерной полирнись, на всякий случай. И так каждые полгода. Везде будет зеленый свет, железно.

- Привет, как дела?
- Привет, представляешь, полгода назад сделал прививку Спутник, моща, два дня епнутый ходил, потом повторил, уже не то, не берет. Вчера Спутник-Лайт засандалил и порошком догнался, нормалеус. Но за границу оказывается не пускают с нашими вакцинами.
- А ты пфайзером еще обдолбись в оба плеча. И еще модерной полирнись, на всякий случай. И так каждые полгода. Везде будет зеленый свет, железно.

Как старик корову продавал
На рынке корову старик продавал,
Никто за корову цены не давал.
Хоть многим была коровёнка нужна,
Но, видно, не нравилась людям она.

— Хозяин, продашь нам корову свою?
— Продам. Я с утра с ней на рынке стою!

— Не много ли просишь, старик, за неё?
— Да где наживаться! Вернуть бы своё!

— Уж больно твоя коровёнка худа!
— Болеет, проклятая. Прямо беда!

— А много ль корова даёт молока?
— Да мы молока не видали пока…

Весь день на базаре старик торговал,
Никто за корову цены не давал.

Один паренёк пожалел старика:
— Папаша, рука у тебя нелегка!
Я возле коровы твоей постою,
Авось продадим мы скотину твою.

Идёт покупатель с тугим кошельком,
И вот уж торгуется он с пареньком;

— Корову продашь?
— Покупай, коль богат.
Корова, гляди, не корова, а клад!

— Да так ли! Уж выглядит больно худой!
— Не очень жирна, но хороший удой.

— А много ль корова даёт молока?
— Не выдоишь за день — устанет рука.

Старик посмотрел на корову свою:
— Зачем я, Бурёнка, тебя продаю?
Корову свою не продам никому —
Такая скотина нужна самому!

Как старик корову продавал
На рынке корову старик продавал,
Никто за корову цены не давал.
Хоть многим была коровёнка нужна,
Но, видно, не нравилась людям она.

— Хозяин, продашь нам корову свою?
— Продам. Я с утра с ней на рынке стою!

— Не много ли просишь, старик, за неё?
— Да где наживаться! Вернуть бы своё!

— Уж больно твоя коровёнка худа!
— Болеет, проклятая. Прямо беда!

— А много ль корова даёт молока?
— Да мы молока не видали пока…

Весь день на базаре старик торговал,
Никто за корову цены не давал.

Один паренёк пожалел старика:
— Папаша, рука у тебя нелегка!
Я возле коровы твоей постою,
Авось продадим мы скотину твою.

Идёт покупатель с тугим кошельком,
И вот уж торгуется он с пареньком;

— Корову продашь?
— Покупай, коль богат.
Корова, гляди, не корова, а клад!

— Да так ли! Уж выглядит больно худой!
— Не очень жирна, но хороший удой.

— А много ль корова даёт молока?
— Не выдоишь за день — устанет рука.

Старик посмотрел на корову свою:
— Зачем я, Бурёнка, тебя продаю?
Корову свою не продам никому —
Такая скотина нужна самому!

И шо? Це зрада чи перемога?

Так они лидеры по уровню коллективного интеллекта. Идём к ним

Как старик корову продавал
На рынке корову старик продавал,
Никто за корову цены не давал.
Хоть многим была коровёнка нужна,
Но, видно, не нравилась людям она.

— Хозяин, продашь нам корову свою?
— Продам. Я с утра с ней на рынке стою!

— Не много ли просишь, старик, за неё?
— Да где наживаться! Вернуть бы своё!

— Уж больно твоя коровёнка худа!
— Болеет, проклятая. Прямо беда!

— А много ль корова даёт молока?
— Да мы молока не видали пока…

Весь день на базаре старик торговал,
Никто за корову цены не давал.

Один паренёк пожалел старика:
— Папаша, рука у тебя нелегка!
Я возле коровы твоей постою,
Авось продадим мы скотину твою.

Идёт покупатель с тугим кошельком,
И вот уж торгуется он с пареньком;

— Корову продашь?
— Покупай, коль богат.
Корова, гляди, не корова, а клад!

— Да так ли! Уж выглядит больно худой!
— Не очень жирна, но хороший удой.

— А много ль корова даёт молока?
— Не выдоишь за день — устанет рука.

Старик посмотрел на корову свою:
— Зачем я, Бурёнка, тебя продаю?
Корову свою не продам никому —
Такая скотина нужна самому!

Как старик корову продавал
На рынке корову старик продавал,
Никто за корову цены не давал.
Хоть многим была коровёнка нужна,
Но, видно, не нравилась людям она.

— Хозяин, продашь нам корову свою?
— Продам. Я с утра с ней на рынке стою!

— Не много ли просишь, старик, за неё?
— Да где наживаться! Вернуть бы своё!

— Уж больно твоя коровёнка худа!
— Болеет, проклятая. Прямо беда!

— А много ль корова даёт молока?
— Да мы молока не видали пока…

Весь день на базаре старик торговал,
Никто за корову цены не давал.

Один паренёк пожалел старика:
— Папаша, рука у тебя нелегка!
Я возле коровы твоей постою,
Авось продадим мы скотину твою.

Идёт покупатель с тугим кошельком,
И вот уж торгуется он с пареньком;

— Корову продашь?
— Покупай, коль богат.
Корова, гляди, не корова, а клад!

— Да так ли! Уж выглядит больно худой!
— Не очень жирна, но хороший удой.

— А много ль корова даёт молока?
— Не выдоишь за день — устанет рука.

Старик посмотрел на корову свою:
— Зачем я, Бурёнка, тебя продаю?
Корову свою не продам никому —
Такая скотина нужна самому!

Как старик корову продавал
На рынке корову старик продавал,
Никто за корову цены не давал.
Хоть многим была коровёнка нужна,
Но, видно, не нравилась людям она.

— Хозяин, продашь нам корову свою?
— Продам. Я с утра с ней на рынке стою!

— Не много ли просишь, старик, за неё?
— Да где наживаться! Вернуть бы своё!

— Уж больно твоя коровёнка худа!
— Болеет, проклятая. Прямо беда!

— А много ль корова даёт молока?
— Да мы молока не видали пока…

Весь день на базаре старик торговал,
Никто за корову цены не давал.

Один паренёк пожалел старика:
— Папаша, рука у тебя нелегка!
Я возле коровы твоей постою,
Авось продадим мы скотину твою.

Идёт покупатель с тугим кошельком,
И вот уж торгуется он с пареньком;

— Корову продашь?
— Покупай, коль богат.
Корова, гляди, не корова, а клад!

— Да так ли! Уж выглядит больно худой!
— Не очень жирна, но хороший удой.

— А много ль корова даёт молока?
— Не выдоишь за день — устанет рука.

Старик посмотрел на корову свою:
— Зачем я, Бурёнка, тебя продаю?
Корову свою не продам никому —
Такая скотина нужна самому!

Сабит муканов, если не ошибаюсь, родился единственным сыном после многих дочерей. Однажды мать ехала с ним, грудничком и дочерью постарше на санях. За ними погнались волки, могли догнать. Мать выбросила им подросшую дочь, волки отстали, она с сыном доехала до аула.
В войну председатель колхоза каждый день гнал всех женщин на сенокос на другую сторону Дарьи. На пароме два малолетних ребенка одной заплакали. Председатель начал орать, почему она не оставила их дома. Та закричала "как я их оставлю? Лучше сразу уничтожу" И выбросила детей в реку. Женщины только ахнули, детей унесло под воду течением. Судить трудно, надо пережить, пропустить через себя чужой стресс, тяготы, постараться понять простого человека, доведенного до умопомрачения.

walker 24.11.2021 в 21:19:47
Пу больше коммунист, чем Си, лидер компартии Китая. Его политика более социально направлена. У нас скорее 3.14.
Смотрел фильм Овод. Там сын влиятельного священника отказался от возможности помилования и выбрал казнь. Павел Корчагин, он же Николай Островский, Чапаев, Гастелло это реальные герои.
Жил в ауле, играл тяжёлыми чугунными утюгами, в которые клали уголь. В юрте была керосиновая лампа и керогаз, коромысло, веретено. Они использовались часто, свет отключался. Мылись в тазике. безграмотные старики рассказывали, что и школ не было, дети пешком ходили в соседнее село, многих не пускали, чтобы смотрели за скотом. Холодильников не было, масло солили, мясо сушили. Но постоянно жизнь улучшалась, школы, водопровод, дороги. Как не стать убежденным пионером? Если что лет назад казахи жили без света, как монголы сейчас, а потом и газ, и заводы, и мотоциклы иж планета, и велосипеды Урал, телевизоры горизонт, холодильники Бирюса. В партию не успел вступить, но коммунист. И думаю все к этому придут, когда жрать нечего будет и отключат свет.

Так они лидеры по уровню коллективного интеллекта. Идём к ним

walker 24.11.2021 в 21:19:47
Пу больше коммунист, чем Си, лидер компартии Китая. Его политика более социально направлена. У нас скорее 3.14.
Смотрел фильм Овод. Там сын влиятельного священника отказался от возможности помилования и выбрал казнь. Павел Корчагин, он же Николай Островский, Чапаев, Гастелло это реальные герои.
Жил в ауле, играл тяжёлыми чугунными утюгами, в которые клали уголь. В юрте была керосиновая лампа и керогаз, коромысло, веретено. Они использовались часто, свет отключался. Мылись в тазике. безграмотные старики рассказывали, что и школ не было, дети пешком ходили в соседнее село, многих не пускали, чтобы смотрели за скотом. Холодильников не было, масло солили, мясо сушили. Но постоянно жизнь улучшалась, школы, водопровод, дороги. Как не стать убежденным пионером? Если что лет назад казахи жили без света, как монголы сейчас, а потом и газ, и заводы, и мотоциклы иж планета, и велосипеды Урал, телевизоры горизонт, холодильники Бирюса. В партию не успел вступить, но коммунист. И думаю все к этому придут, когда жрать нечего будет и отключат свет.

walker 24.11.2021 в 21:19:47
Пу больше коммунист, чем Си, лидер компартии Китая. Его политика более социально направлена. У нас скорее 3.14.
Смотрел фильм Овод. Там сын влиятельного священника отказался от возможности помилования и выбрал казнь. Павел Корчагин, он же Николай Островский, Чапаев, Гастелло это реальные герои.
Жил в ауле, играл тяжёлыми чугунными утюгами, в которые клали уголь. В юрте была керосиновая лампа и керогаз, коромысло, веретено. Они использовались часто, свет отключался. Мылись в тазике. безграмотные старики рассказывали, что и школ не было, дети пешком ходили в соседнее село, многих не пускали, чтобы смотрели за скотом. Холодильников не было, масло солили, мясо сушили. Но постоянно жизнь улучшалась, школы, водопровод, дороги. Как не стать убежденным пионером? Если что лет назад казахи жили без света, как монголы сейчас, а потом и газ, и заводы, и мотоциклы иж планета, и велосипеды Урал, телевизоры горизонт, холодильники Бирюса. В партию не успел вступить, но коммунист. И думаю все к этому придут, когда жрать нечего будет и отключат свет.

Я
планов наших
люблю громадьё,
размаха
шаги саженьи.
Я радуюсь
маршу,
которым идем
в работу
и в сраженья.

Следующее поколение будет жить при феодализме.

Как повяжешь галстук - береги его, ведь он с нашим знаменем цвета одного. Дал слово - держи. Береги честь с молоду. Клятвоотступничество - грех, молодой был или дурак не считается, один раз тоже 3.14 дораз.

Как повяжешь галстук - береги его, ведь он с нашим знаменем цвета одного. Дал слово - держи. Береги честь с молоду. Клятвоотступничество - грех, молодой был или дурак не считается, один раз тоже 3.14 дораз.

Учите историю. В России со времён Емельяна Пугачева мечтали о хорошем царе, придет, дескать, и наступит благоденствие. Народовольцы устраивали теракты, царь расстрелял много молодых революционеров, брата Ленина в том числе. Одного царя Александра даже удалось убить. Но ничего не изменилось. Сама система капитализма не даст существенных изменений в лучшую сторону для народа, потому что власть капиталистов основана на отъёме максимально возможной части произведенного продукта у трудящегося, с оставлением необходимого минимума. Так что все рокировки при сохранении капитализма ничего не меняют, даже приход настроенных на "все хорошее" патриотов типа аблязова. Все будет стабильно.

Как повяжешь галстук - береги его, ведь он с нашим знаменем цвета одного. Дал слово - держи. Береги честь с молоду. Клятвоотступничество - грех, молодой был или дурак не считается, один раз тоже 3.14 дораз.

Сабит муканов, если не ошибаюсь, родился единственным сыном после многих дочерей. Однажды мать ехала с ним, грудничком и дочерью постарше на санях. За ними погнались волки, могли догнать. Мать выбросила им подросшую дочь, волки отстали, она с сыном доехала до аула.
В войну председатель колхоза каждый день гнал всех женщин на сенокос на другую сторону Дарьи. На пароме два малолетних ребенка одной заплакали. Председатель начал орать, почему она не оставила их дома. Та закричала "как я их оставлю? Лучше сразу уничтожу" И выбросила детей в реку. Женщины только ахнули, детей унесло под воду течением. Судить трудно, надо пережить, пропустить через себя чужой стресс, тяготы, постараться понять простого человека, доведенного до умопомрачения.

Сабит муканов, если не ошибаюсь, родился единственным сыном после многих дочерей. Однажды мать ехала с ним, грудничком и дочерью постарше на санях. За ними погнались волки, могли догнать. Мать выбросила им подросшую дочь, волки отстали, она с сыном доехала до аула.
В войну председатель колхоза каждый день гнал всех женщин на сенокос на другую сторону Дарьи. На пароме два малолетних ребенка одной заплакали. Председатель начал орать, почему она не оставила их дома. Та закричала "как я их оставлю? Лучше сразу уничтожу" И выбросила детей в реку. Женщины только ахнули, детей унесло под воду течением. Судить трудно, надо пережить, пропустить через себя чужой стресс, тяготы, постараться понять простого человека, доведенного до умопомрачения.

Сабит муканов, если не ошибаюсь, родился единственным сыном после многих дочерей. Однажды мать ехала с ним, грудничком и дочерью постарше на санях. За ними погнались волки, могли догнать. Мать выбросила им подросшую дочь, волки отстали, она с сыном доехала до аула.
В войну председатель колхоза каждый день гнал всех женщин на сенокос на другую сторону Дарьи. На пароме два малолетних ребенка одной заплакали. Председатель начал орать, почему она не оставила их дома. Та закричала "как я их оставлю? Лучше сразу уничтожу" И выбросила детей в реку. Женщины только ахнули, детей унесло под воду течением. Судить трудно, надо пережить, пропустить через себя чужой стресс, тяготы, постараться понять простого человека, доведенного до умопомрачения.

Тут надо понять психологию доведённой до отчаяния матери. Она не видит смысла в постоянной борьбе за полуголодное существование, устала. Дети без нее будут ещё больше страдать, так думает она. И решает всех разом избавить от страданий. Тут родне надо было не бросать ее, помогать.