Закона.Нет

По злой воле рока ранним пятничным утром я оказалась в приемном покое ГКБ №7. Обширная скальпированная рана головы, затрудненное дыхание, сильная боль в позвоночнике и в грудине. Каждая клеточка организма, кажется, пропитана болью. Врач, оперировавший меня, сказал: «Страшная рана, но ничего, у нас был такой пациент». Можно, наверное, представить мою реакцию на такие слова. Впрочем, потом была одна сплошная боль.
И вот я в палате. Кроме меня, в ней еще пятеро больных. Какое это унижение – быть бессильной и с надеждой смотреть на дверь в ожидании медперсонала или санитарки. Лежать под капельницей, через которую в мой организм, наряду с другими препаратами, вводятся и мочегонные средства, мучительно ждать, когда кто-нибудь вспомнит о тебе и спросит, не нужно ли чего. Увы, я так и не дождалась этого. Соседки по палате - «сестры по несчастью», которые могли хоть как-то передвигаться, помогали мне, пока не приехали мои родные.
Потянулись бесконечные часы моей больничной жизни. Через некоторое время меня повезли на перевязку в кресле, на которое я взбиралась минут десять с помощью медсестер и санитарки, крича и плача от боли в спине и в области грудины. От сильного сотрясения головного мозга я не могла поднять голову, она страшно болела и кружилась, меня мучила тошнота. На следующее утро такая же процедура перевязки повторилась. На третью перевязку ехать я отказалась. Сразу выяснилось, что перевязку можно было сделать и на месте. При желании медперсонала…
Каждый день медсестра ставила капельницу, присоединенную к трем большим флаконам, и забывала вовремя прийти и поменять препараты. И вот опять мои «сестры по несчастью» перекрывают капельницу и ищут медсестру по всему отделению нейрохирургии.
На второй день, в субботу, около 14 часов у меня начался озноб. Как «сердечница» с 20-летним стажем, я поняла, что это только начало: у меня поднимается температура, которую я переношу тяжело. В это время в палату зашла медсестра делать инъекции. Я попросила ее дать мне термометр. Она пообещала и исчезла. Лишь два часа спустя, когда меня уже колотило в жарком ознобе, ухаживавшая за мной моя подруга пошла сама за термометром. Постовая медсестра ее бесцеремонно выставила, так ничего и не дав. Тогда мы вызвали в палату дежурного врача. Помимо всего прочего, за двое суток мне, потерявшей немало крови, никто не удосужился замерить давление. Даже при поступлении в приемный покой. И когда я сказала об этом пришедшему дежурному врачу, он ответил мне: «А что вы хотели, это же государственная больница, а я - всего лишь дежурный врач». Причем сказано это было таким тоном и с таким видом, что я ощутила свое полное ничтожество. Ну как же, взять и побеспокоить по такому пустяку…
Вот в этот момент я вдруг осознала, что более двадцати лет отдав на ниве служения этому государству в области образования, я - не более чем букашка. И государству я не нужна, а эта больница – лишь временный приют, своего рода «накопитель», которой дает тебе возможность перекантоваться, пока высшая небесная канцелярия не определит, куда тебе дальше – назад, на землю, или к Богу…
В понедельник больные с некоторой надеждой ждут утреннего врачебного обхода. В сопровождении многочисленной свиты медсестер, которых в обычное время не дозовешься, вошел мужчина суровой внешности в зеленом хирургическом костюме. Минуя традиционное «здравствуйте, как самочувствие?», он задал всем лежащим в палате единственный вопрос: «Будете лежать до субботы или уйдете домой? То есть, голосовать будете или нет? Если не будете голосовать, то до пятницы выписывайтесь, если будете голосовать - принесите свои удостоверения». Вот и весь долгожданный обход и необходимый больным осмотр.
Во вторник ритуал обхода был точной копией предыдущего. Доктора волновала исключительно проблема выборов, но никак не самочувствие больных.
В среду наметились некоторые подвижки, но опять же не в сторону больных. Пришедшего в нашу палату врача уже интересовало другое: за какую партию больные планируют отдать свои голоса? В эту минуту с тоской подумалось: «Неужели и здесь начнут ненавязчиво агитировать за ТУ самую партию?» Все понимают, о какой партии идет речь. Ведь государство и эта партия – одно целое.
В свое время в массовом добровольно-принудительном порядке почти все бюджетники страны в одночасье стали ее членами. Не минула чаша сия и меня. И члены этой партии так «сердобольно» обращаются с больными – гражданами этого успешно модернизируемого государства, стремящегося, помимо всего прочего, войти в число пятидесяти наиболее развитых государств мира.
В больницах этого государства не выполняются элементарные базовые условия наблюдения за больными. Даже не производится регулярный замер температуры пациентов, как это было принято в тех же государственных больницах эпохи застоя. Интересно было бы узнать, это происходит в рамках очередного нововведения Минздрава или это все же элементарный бардак?
И вот настал «великий день» - 18 августа. Ходячих больных заставили подняться на пятый этаж и, отстояв очередь, пройти процедуру голосования. Нам же, лежачим, принесли в первом часу дня урну для голосования прямо в палату. Мы расписались в ведомости и проголосовали. То, с какой тщательностью была проведена процедура голосования в больнице, основной контингент которой составляют больные с травмами различной степени тяжести, говорит об особой специфике, и, что важно, значимости отечественных выборных технологий.
Мне еще повезло. Из той страшной автокатастрофы я выползла живой. А вот нашим друзьям не повезло. Супруги в течение двух недель лежали в состоянии комы в реанимационных отделениях разных больниц. Через четырнадцать суток супруга, лежавшая в реанимации отделения нейрохирургии ГКБ №7, скончалась. Родных и близких никто из медперсонала не удосужился известить своевременно. Лишь случайно позвонивший племянник узнает, что она уже умерла.
Не знаю, может быть специфика работы так очерствила души этих людей. Иной раз думаешь, что хоть такие люди работают здесь, ведь не каждый пойдет сюда за такую мизерную зарплату. А эти «герои», пока не «подогреешь», лишний раз не сдвинутся с места. Они не боятся ни Бога, ни черта, ни Минздрава. Экстренно поступивших в эту больницу не госпитализируют, пока не будет внесена энная сумма в карман принимающего врача. Все больные в нашей палате прошли через эту «обдираловку». Мой супруг, вместе со мной пострадавший в аварии, но оставшийся на ногах, при прохождении томографии головного мозга был отправлен в кассу для оплаты услуги. Хотя проходил по записям как «экстренник». Только порядочность осматривавшего его нейрохирурга не позволила дельцам от медицины поживиться за его счет.
Перед выпиской лечащий врач почти открытым текстом намекает больным о желательности материального поощрения его работы. Спрашивается, за что? За то, что мы пролежали в этом аду и практически занимались самолечением? Даже обезболивающие препараты больным приходилось покупать самим. Спрашивается тогда, а как же быть с декларируемым принципом бесплатного медицинского обслуживания, который, кажется, еще никто не отменял.
У меня, в общем-то уже прожившей большую часть своей жизни, надломился внутренний стержень, который позволял мне до сих пор противостоять жизненным невзгодам. Оптимизм мой почти что иссяк. Я чувствую себя обесточенной. Аккумулятор мой сел. Нет веры в милосердие. Мне предстоит длительный реабилитационный период. Государство меня уже списало. Но я теперь знаю, что у государства свой путь, а у меня - свой, отличный от него. И назло всему я встану. Но теперь я буду жить, не полагаясь на это государство. И о тебе, гражданин суверенного Казахстана, никакая партия не будет печься. Поэтому думай, когда будешь делать выбор в следующем спектакле под названием народное волеизъявление…
Член тогда еще партии «ОТАН»,
Раушан ЧУКУРОВА

Врезка:
Информация о ходе реализации Государственной и региональной программ реформирования и развития здравоохранения
В рамках реализации основных приоритетов региональной программы организациями здравоохранения города обеспечен высокий уровень доступности медицинской помощи населению в рамках государственного заказа. За I полугодие текущего года объём амбулаторных услуг населению возрос на 3%, это - 3,6 посещения на 1 жителя. Отпущено стационарных услуг населению из расчёта 1 госпитализация на каждые 10 жителей, услуг скорой медицинской помощи - 1 выезд на каждого четвертого жителя. Обеспечивается развитие стационарозамещающих форм помощи, количество пролеченных больных возросло на 20%. В дневных стационарах и стационарах на дому получали помощь свыше половины больных, находившихся на круглосуточном лечении в клиниках города. Охват населения помощью по стационарозамещающим технологиям составил 50 пролеченных больных на каждую тысячу жителей города. За счёт централизованных средств при лечении в дневных стационарах больные обеспечены медикаментами на сумму свыше 90 млн тенге.
В целях совершенствования первичной медико-санитарной помощи увеличен подушевой норматив финансирования амбулаторно-поликлинических организаций до 136,4 тенге, при среднереспубликанском уровне в 133 тенге, за счёт этого сумма средств на амбулаторно-поликлиническую помощь населению возросла на 23%. Упорядочена работа геронтологических кабинетов в территориальных поликлиниках. Создан городской детский аллергологический центр, амбулаторный Центр гемодиализа. Обеспечено внедрение клинических протоколов диагностики и лечения, рекомендованных Министерством здравоохранения РК. Начата кампания по прикреплению населения к амбулаторно-поликлиническим организациям и созданию медицинского регистра населения, регламентированная приказом Министерства здравоохранения Республики Казахстан от 15 декабря 2004 года №874 «Об утверждении Правил оказания амбулаторно-поликлинической помощи».
Взято из официального сайта акимата г.Алматы

Источник; газета "Политика.kz"