Культура

Не сопли с сахаром

Казахстанская панк-музыка потеряла свою социальную направленность и стала аполитичной, считает Иван Алмазов

В руках у лидера группы "Рубероид", а ныне солиста "Алатау-джем" Андрея Гундарева, известного в тусовочных алматинских кругах больше как Иван Алмазов, книга активиста американского панк-движения и журналиста Крейга О’Хары "Философия панка". Мы беседуем о том, что такое панк сегодня и не стал ли он анахронизмом, что значит быть панком в Казахстане. "Когда читаешь книгу О’Хары, то понимаешь, что западный панк всегда позиционировался как социальное течение, ячейка общества с активной гражданской позицией. Многие западные панк-музыканты участвуют в каких-то социально-политических движениях. Читая книгу, я пытался проводить параллели с нашей действительностью – и не увидел их. Наши музыкальные коллективы, работающие в так называемом панк-ключе, на мой взгляд, не особенно интересуются социальными вещами", – полагает Алмазов. Он рассказывает о том, почему его одновременно можно и нельзя назвать панком, о своем пути от люмпена до буддиста.

"Но неужели музыка – главное в панке?" – возникает у меня справедливый вопрос. По мнению музыканта, любое творчество должно быть взвешенным, даже если это минимализм. И он должен быть удобоваримым. "Нельзя играть три аккорда грязно, при этом орать и еще что-то устраивать на сцене. И говорить потом, что вот, мол, это панк. Принимайте нас или уходите. Эти же блатные аккорды можно исполнить более чисто и приятнее, если ты работаешь для слушателя. Сейчас для меня важно, чтобы в творчестве присутствовала качественная музыкальная составляющая", – как-то не по-панковски рассуждает Андрей.

Возрастное явление
Как считает Алмазов, русский рок и сибирский панк наложили определенный отпечаток на творчество ряда наших коллективов. В основном это ветераны нашего панка: недавно выступившая в Алматы знаменитая "Адаптация" из Актюбинска и алматинская "ЮАР". "Адаптацию" сейчас многие критикуют за то, что они перестали быть политическими панками и стали зрелыми мужами. Еще в Алматы есть хорошая команда "118 у.е.", хотя она, может быть, немного сыровата, но это оттого, что она еще молодая. Есть еще актюбинский "Крестовый поход детей". То, что они играют теперь, отличается от того, что они играли раньше, нДАИШизм ушел, появилась конструктивность. В Караганде активно работает группа "Точка". В Усть-Каменогорске – "Среди безобразия", с которыми "Алатау-джем" планирует выступить вместе в одной программе в декабре, скорее всего, в большом зале алматинского клуба "Ретроспектива". В Шымкенте – качественная группа "Джаз-вода", умелые и веселые панки. Эта группа может достойно представить Казахстан. Если брать Павлодар, то там раньше было много социальных коллективов. Последняя группа, которую Андрей знал, "Комитет государственных благ", распалась в связи с тем, что ее участники уехали в Россию. Они создавали очень емкие выверенные тексты. Следует вспомнить и группу "ППШ". Другая павлодарская команда в духе "Секс пистолз" – "Красная армия" – фактически перебралась в Омск и оттуда критикует нашу казахстанскую действительность.

Влияние русского рока действительно огромно. Но, с другой стороны, если группа хочет играть панк и не хочет уподобляться "Гражданской обороне", то она начинает перерабатывать западный опыт. Если группа только начинает, ей проще выбрать стилистику, например групп Ramones или Blink 182, и играть что-то подобное.

По мнению Алмазова, несмотря на то что панк возник как антисоциальное движение, эстетика протеста и даже антиэстетика, связанная в свое время с антибуржуазным движением, трудно сказать, что это по-прежнему остается зерном панка. Если наблюдать музыкальные коллективы, представленные в мире, это довольно неоднозначное явление. Есть и поп-панк, в котором все сыграно качественно и слушается очень весело. Но информационной социально ориентированной нагрузки в текстах нет. Но существуют, нужно сказать, единичные коллективы, которые действительно осмысленно выражают свой протест. Творчество новых возникающих команд он расценивает как социально не ориентированное. Особенно это касается Казахстана: "У нас сейчас рок, в том числе панк, играют студенты престижных вузов. Ведь, чтобы играть качественную музыку, нужны качественные инструменты. Если есть деньги, можно купить оборудование и инструменты и выступать. Это могут позволить себе дети богатых родителей, которые ни в чем себе не отказывают. Им по приколу поиграть в рок-н-ролл на данном жизненном этапе. Потом они пойдут работать в министерства и таможни, осваивать госбюджет. В их выступлениях и текстах я не вижу особой глубины и серьезной социальной проблематики. Может быть, кроме пары алматинских команд. Сейчас рок-н-ролл превратился в моду и возрастное явление".

Инопланетяне с мигалками
На сцене и в текстах Алмазову удалось создать образ отброса общества, люмпен-пролетария, опустившегося труженика. Этих образов несколько, они суть единство и борьба противоположностей: неформал, простой труженик, люмпен и где-то глубоко внутри задумавшийся о жизни интеллигент. Во многом это идет от сибирского панка, во многом – от окружающей музыканта аульно-урбанистической действительности.

На счету Алмазова и его подвижников на протяжении двенадцатилетнего существования "Рубероида" ряд социальных акций. Это "Назад к природе" (2003), которая сопровождалась краеведческим анархизмом (когда не знаешь, откуда выйдешь и куда придешь, у тебя есть только примерные ориентиры и попадающиеся по дороге прохожие, которых ты спрашиваешь об истории этих мест) и технологическим вандализмом (уничтожением компьютерных артефактов, чисто символически, конечно, старых клавы и мышки). Другая – "Открытие космодрома Мамыр" была приурочена к Дню советской космонавтики. В алматинском микрорайоне "Мамыр" на месте, застроенном сейчас элитными коттеджами, раньше был пустырь. На нем и был разбит в апреле 2004 года предполагаемый космодром. Как полагается, по периметру пустыря ребята зажгли огни, чтобы космические братья по разуму их заметили. Устроили большой костер, старый корпус автомобиля облили коктейлем Молотова и подожгли. Все это сопровождалось музыкальным исполнением. Понятно, что такую феерию нельзя было не заметить даже из космоса. И, конечно, инопланетяне прилетели, но другие – с мигалками…

Мир без эксплуатации, но с призраком кризиса
Еще Алмазов и его единомышленники когда-то интересовались идеями анархизма и участвовали в движении "Социалистическое сопротивление". "СоцСопр" – часть мирового альянса "Комитет за рабочий интернационал". "Мы называли себя "Комитетом содействия империализму", используя такие хитрые формулировки. У некоторых моих друзей даже были проблемы с органами, и некоторым из них пришлось уехать из страны. Наш музыкальный коллектив участвовал в акции "За бесплатное образование". Акция главным образом была направлена на то, чтобы заставить людей задуматься о том, что образование может и должно быть доступным для всех", – рассказывает Андрей.

Идеи революционного марксизма, считает он, актуальны до сих пор. Ведь эксплуатация трудящихся не прекращается и их права нужно отстаивать. "Когда существовал "Рубероид", мы этими идеями тоже интересовались и поддерживали. Сейчас я играю другие вещи, не имеющие к политике отношения. И подписываться под чьими-то идеями уже не стал бы. Люди взрослеют и разочаровываются. Если они и хотели бы биться, то, конечно, не головой об стену. Если в итоге нет ответной реакции – зачем? Даже такая последовательная в своих социально-политических взглядах группа, как "Адаптация", уже не выступает в поддержку политиков. Образ панка и люмпен-пролетария уже неактуален. Рабочих людей, как в советских фильмах, я не видел очень давно. Ну пробки на дорогах, ну цены опять выросли. Все к этому привыкли, и никто ничего реально не предпринимает. Если во всем виноват мировой кризис, то что мы можем поделать?"

Не иметь, а быть
В 2004−м была акция "ЗАиБИ", которая расшифровывается как "За анонимное и бесплатное искусство". Декламировали лозунги "Каждый человек художник", "Произведение искусства принадлежит его адресатам", "За бесплатное искусство". Потом 1 марта музыканты отметили день неизвестного художника. Тогда участники форсировали озеро Сайран по тонкому зимнему льду и устроили в разрушенном бассейне концерт в костюмах Дедов Морозов. Важность этих акций Андрей объясняет тем, что в современном обществе само произведение отходит на задний план, и уже неважно, хороший фильм или плохой. Главное, какую прибыль он принесет. Тут и вступает в действие имя автора, говоря современным языком – бренд, помогающий его выгодно продать. Как утверждает Алмазов, движение "ЗАиБИ" зародилось в Москве в 90−х годах и существует во многих странах. Его активисты дают бесплатные концерты, издают самодельные журналы. Для "ЗАиБИ" на первом месте находится содержание, а не качество. Раньше творческие люди были нервными рецепторами общества, его рупорами. Сейчас они – "развлекатели". Они вынуждены пропагандировать либеральные ценности и становятся рвачами. Вечный вопрос: быть или иметь? "ЗАиБИ" выбирают бытие, а не материальные ценности. Художник в широком смысле должен стремиться к бытию. Акция проходила также на природе, в предгорьях Заилийского Алатау. "Рубероиды" всегда стремились организовывать свои акции на природе. С одной стороны, это объясняется избирательностью адресатов, куда-то в горы и рощи пойдет не каждый, люди не левые, свои, схоже мыслящие. С другой – избирательный акционизм связан с сегодняшней социально-политической спецификой, не терпящей широких площадей и лобных мест. В-третьих, это и возможность продвинуть немаловажные экологические идеи.

Автостоп мертв
Кстати, экология – одна из важных составляющих социально ориентированного панк-движения в современном мире. Именно по этой линии "рубероидов" пригласили в международный лагерь по охране окружающей среды в Голландии. Целый месяц ребята ездили по Европе автостопом. Как выяснилось, там это привилегия исключительно выходцев из Восточной Европы. "Многие жители там даже не знают, что такое автостоп, и в нем не нуждаются. Чтобы куда-то добраться автостопом, нужно выходить на автобан, а нахождение пешеходов на автобане у них категорически запрещено. Полиция это очень жестко отслеживает. Нас не штрафовали, не забирали с дороги, но предупреждали, говорили, что лучше находиться на заправочных станциях и голосовать оттуда. Но голосование на них требует временных затрат", – делится впечатлениями Андрей.

Несмотря на отсутствие добрых традиций автостопа, андеграундная культура в Европе все еще жива. "Рубероиды" посетили пару концертов местных групп на малых площадках, которые им не очень понравились. Исключительно по той причине, что если музыканты и говорят по-английски, то совсем не понимают бельгийский или фламандский, на которых исполняют песни. "Мы выступили в рамках экологического лагеря на одной площадке с голландской командой, которая сама организовывает свои концерты, и играла ска и панк. Хотя нам не отказали в возможности выступить, нас никто не понял – русского никто не знал. Тем не менее слушатели отметили, что мы похожи на "Нирвану"", – удивляется Андрей. На концерте в основном присутствовали рабочие и фермеры, даже не средний класс, т.е. не буржуа, которые ходят в камерные залы и модные клубы. Было много молодежи и студентов. Вспомнился Андрею и такой случай. Население бельгийского города Гент каждое лето увеличивается вдвое и превращается в большую музыкальную площадку для всей Европы. Музыканты приехали туда как раз в это время по приглашению своего друга-бельгийца, занимающегося проблемами молодежных организаций. Пошли прогуляться на местную площадь и совершенно случайно стали свидетелями выступления таких легенд рок-сцены, как Manu Chao и U2, которое никак не анонсировалось и не рекламировалось. Это был некоммерческий концерт в поддержку социального молодежного движения.

Все течет…
Игра в группе для Алмазова – не профессиональная деятельность, а творческая необходимость, непременное условие самореализации. Хотя, как кажется музыканту, все идет к тому, что команда, где он поет, а ныне это "Алатау-джем", "станет резидентом какого-нибудь клуба, где и будет по определенным дням играть свою программу". "Буду класть в карман дополнительный заработок", – фантазирует он. Он уже не против этого: "К этому все и идет, а если нет, то и обижаться не на кого". Раньше музыканты сами занимались организацией концертов. Конечно, бывало, их устраивали и те, кто был просто близок к тусовке. "Можно было легко прийти в какой-нибудь дворец культуры и арендовать зал. И выйти на сцену, если ты зарекомендовал себя в определенном кругу, – вспоминает Андрей. – Было свободнее, не было спецплощадок и клубов". Сейчас концертные площадки специализированы, на них нельзя выступить просто так, без прослушивания. Это коммерческие заведения. Но в этом, полагает Алмазов, есть свои плюсы. Во-первых, чтобы выступить, надо предоставить качественный материал. Во-вторых, музыканты не должны заниматься арендой зала и оборудования, печатать афиши, продавать билеты. "Я рад, что сейчас этого делать не надо. Мы приходим в клуб, где есть специально обученный человек, который и решает эти вопросы. Он говорит дату и время, мы приходим и отыгрываем концерт. Иногда платят гонорары, иногда нет".

Проходит молодость, а с ней и юношеский нДАИШизм. Панк – состояние молодого протестующего духа, явление временное. Для Алмазова теперь все по-другому: "Если ты не перерастаешь юношеский нДАИШизм – это патология. Все в жизни меняются. Если мир колется и вокруг враги, то и этот мотив с возрастом приобретает другие вариации и оттенки. Творчество – по определению вещь эволюционная. Я не понимаю людей, 10 лет поющих одни и те же песни и считающих, что они при этом остаются кристально честными. Кардинальные изменения произошли два года назад. Если раньше я вышел бы на баррикады, то теперь я бы просто уехал из страны. Но все-таки общественная жизнь не оставляет меня равнодушным. В начале моего творчества это был взгляд вовне, я наблюдал происходящее вокруг. Сейчас же происходящее становится неким бэкграундом, на который затем наслаивается мироощущение. И главным лейтмотивом на этом фоне стала любовь. Это не только любовь к женщине, а некая вселенская любовь. Кому-то может показаться, что любовь не панковская тема. Но это не так. Просто по музыке и содержанию это уже не тот панк, который был 10 лет назад".

Ольга Власенко, корреспондент "Эксперт Казахстан"
"Эксперт Казахстан" №47 (194)/1 декабря 2008
Источник - Эксперт-Казахстан