Добавить новость
Стоит ли КМГ продавать активы в нефтепереработке?
Шрифт:
vladtr 28 Октября 2015 в 11:54:51
Эксперты оценили привлекательность НПЗ для инвесторов
В Казахстане заговорили о возможности продажи нефтеперерабатывающих заводов – атырауского, павлодарского и шымкентского – в частные руки. Вероятность этого не исключает само руководство КазМунайГаза. В частности, председатель правления КМГ Сауат Мынбаев на прошлой неделе сказал, что в настоящее время правительство рассматривает расширенную программу приватизации и в нее могут попасть НПЗ. Три НПЗ находятся в предварительном списке, добавил заместитель председателя правления КМГ Данияр Берлибаев.
В Казахстане заговорили о возможности продажи нефтеперерабатывающих заводов – атырауского, павлодарского и шымкентского – в частные руки. Вероятность этого не исключает само руководство КазМунайГаза. В частности, председатель правления КМГ Сауат Мынбаев на прошлой неделе сказал, что в настоящее время правительство рассматривает расширенную программу приватизации и в нее могут попасть НПЗ. Три НПЗ находятся в предварительном списке, добавил заместитель председателя правления КМГ Данияр Берлибаев.
Нельзя отрицать тот факт, что нефтеперерабатывающие заводы – объекты, имеющие особую важность на казахстанском рынке нефтепродуктов, если учесть, что в стране работает только три крупных предприятия такого рода. Насколько правильно передавать их в частные руки и на каких условиях может происходить приватизация? По просьбе делового еженедельника «Капитал.kz» эксперты поделились своим видением.
Долг превыше всего?
Можно предположить, что необходимость продажи НПЗ частным покупателям вызвана долговыми обязательствами КазМунайГаза. Напомним, нацкомпания имеет долг $18 млрд и, как образно описал положение ее дел председатель правления ФНБ «Самрук-Казына» Умирзак Шукеев, «все, что она зарабатывает, уходит на проценты». Для покрытия части долга КМГ продает «Самрук-Казыне» половину своей доли в нефтегазовом месторождении Кашаган. Завершение сделки суммой $4,7 млрд ожидается в ноябре этого года, сообщил недавно Сауат Мынбаев.
Акбар Тукаев, советник генерального директора инжиниринговой компании «КАЗГИПРОНЕФТЕТРАНС», и Жарас Ахметов, директор компании Oil Gas Project, согласны с тем, что одна из главных причин возможной приватизации заключается именно в финансовых затруднениях КазМунайГаза. «Возможности получения средств от государства сильно сократились, остается реализовывать активы», – комментирует Жарас Ахметов. Он приводит цифры: АНПЗ по итогам 2014 года имел убыток до налогообложения в размере 1,65 млрд тенге – это к вопросу о том, насколько затратно для КМГ содержать такие активы, как нефтеперерабатывающие заводы.
В качестве причины приватизации можно также рассматривать специфику самой сферы нефтепереработки: необходимы постоянные инвестиции. Сейчас в Казахстане идет модернизация заводов, планируется строительство четвертого. У КМГ финансовые трудности. Но в то же время найдутся ли инвесторы, которые способны вкладывать необходимые средства? Особенно, отмечает Акбар Тукаев, если учесть, что ввод в эксплуатацию 1 млн тонн/год мощностей нефтепереработки в настоящее время оценивается в сумму от $900 млн до $1-1,2 млрд, при этом в нынешних условиях требуется строить предприятия с объемом производства порядка 10 млн тонн в год.
Акбар Тукаев не исключает и такой версии о необходимости приватизации: в фонде «Самрук-Казына» сейчас идет программа трансформации, возможно, КМГ и НПЗ попали в общую идеологию более активного сосредоточения на определенных функциях (в случае КМГ это может быть, например, только разведка и добыча).
НПЗ будут эффективны, если…
Насколько правильно – продавать такие объекты, как НПЗ, в частные руки? Жарас Ахметов считает, что проблема не в том, что нефтеперерабатывающие заводы государственные, а в том, что в Казахстане рынок ГСМ слишком зарегулирован и мы имеем «довольно искаженную» экономику. «НПЗ будут эффективны, когда уровень регулирования сократится и восстановится нормальный рынок», – говорит экономист. Он выражает надежду, что потенциальные покупатели поставят перед государством такое условие – восстановить нормальный рынок ГСМ прежде всего за счет снятия ограничений на экспорт.
Но, с другой стороны, и к инвесторам должны предъявляться определенные требования. Одно из них, на взгляд Акбара Тукаева, – обязательство инвестора вкладывать в развитие НПЗ. Иначе может возникнуть ситуация, когда кто-то выкупит предприятие и попытается получить максимальную выгоду при его текущем техническом состоянии, не беспокоясь о будущем. «В свое время три нефтеперерабатывающих завода собрали «под крылом» КазМунайГаза, чтобы они получали финансирование. До этого НПЗ не развивались. После пошло хоть какое-то движение, началась модернизация», – аргументирует эксперт.
Переработка нефти в тренде
Национальные компании стремятся увеличить свою долю во всех сегментах нефтегазовой отрасли – это мировой тренд. По данным Акбара Тукаева, глобальная доля таких игроков в запасах нефти достигла 80%, в добыче – 63%, в нефтепереработке – 31%, причем именно в переработке нефти происходит активное наращивание. В этом смысле приватизация НПЗ в Казахстане – это движение против мирового тренда.
Одно из преимуществ наличия перерабатывающих активов у крупных добывающих компаний – возможность использовать собственное более дешевое сырье, смягчая таким способом последствия низких цен на черное золото.
Более того, переработка достаточно активно прогрессирует в плане финансовых показателей. По данным Международного энергетического агентства, маржинальность в этой отрасли растет: по сорту Brent в сентябре 2013 года она составляла около $2 на баррель, в сентябре 2014-го – около $5 на баррель, в сентябре 2015-го – около $10 на баррель. «И это в условиях низких цен на нефть», – комментирует Акбар Тукаев.
Однако есть и другой тренд. Крупные мировые компании отходят от вертикальной интеграции. Камилла Манакова, аналитик в сфере нефти и газа, поясняет, почему так происходит: «Растет добыча на географически удаленных рынках, и добытую нефть выгоднее продать тем покупателям, которые готовы предложить за нее больше денег, например, китайским, индийским компаниям. Для загрузки собственных перерабатывающих мощностей компании закупают сырье в близлежащих странах».
Аналитик рассказывает, что мировой кризис 2008 года привел к снижению в последующие годы рентабельности нефтеперерабатывающего бизнеса крупнейших компаний, что привело к закрытию многих НПЗ и пересмотру инвестиционных программ в секторе переработки. Например, в США сегмент downstream постепенно отходит от интегрированных компаний к независимым ретейлерам. Эксперт приводит примеры. В 2012 году ConocoPhillips разделил upstream- и downstream-бизнес для повышения их доходности. А еще до кризиса, в 2005 году, британская ВР выделила и продала свой химический бизнес в отдельную компанию Innovene.
Что касается России, то там, как рассказывает Камилла Манакова, около 90% нефтеперерабатывающих мощностей, построенных в советское время, сосредоточены в руках вертикально интегрированных нефтяных компаний (ВИНК). Прочие, построенные за последние 20 лет, НПЗ с малыми объемами переработки принадлежат различным частным компаниям: ретейлерам (Антипинский НПЗ), агропромышленной группе (Новошахтинский ЗНП), инвестиционно-инжиниринговому холдингу (Ильский НПЗ), частным лицам (Марийский НПЗ). «Федеральная антимонопольная служба России уже призывала законодательно разделить ВИНКи на добывающее, нефтеперерабатывающее и розничное звено, что позволило бы защитить независимые розничные сети и предотвратить топливный дефицит на внутреннем рынке», – отмечает спикер.
Камилла Манакова видит в приватизации плюсы: повышение качества производственного процесса, исключение дискриминации независимых АЗС и устранение дефицита топлива. «Возможно, частный инвестор будет более эффективен в операционных и инвестиционных процессах, что позволит ему изыскать дополнительные резервы для получения прибыли в условиях текущих цен на ГСМ», – отмечает аналитик.
Кому интересны казахстанские НПЗ?
Если казахстанские НПЗ действительно будут вставлены на продажу, то можно предположить, что первыми из иностранных инвесторов в очередь за ними встанут россияне и китайцы. Это логично: российская нефть давно и в достаточных объемах поступает на переработку в Казахстан; китайцы имеют ощутимую долю присутствия в нефтепереработке в РК (доля в 49,7% в шымкентском заводе принадлежит нефтегазовой корпорации CNPC).
Китайского варианта придерживается Акбар Тукаев. Свою позицию он аргументирует тем, что нефтегазовая отрасль Поднебесной, во-первых, в настоящее время не испытывает проблем с финансами, во-вторых, стремится наращивать свое присутствие по всей экономике мира – сейчас она присутствует практически во всех странах ведущей двадцатки мировых добытчиков.
Жарас Ахметов и Камилла Манакова разошлись в оценке привлекательности заводов.
Представителей Китая, Казахстана и в меньшей степени – России способен заинтересовать шымкентский завод (ТОО «ПетроКазахстан Ойл Продактс»). Он находится в самой густонаселенной части республики, вблизи от внешних рынков – это его сильные стороны, считает Камилла Манакова. ПКОП практически наполовину принадлежит китайцам, в 2005 году CNPC, действуя через дочернюю структуру, приобрела долю в 49,7%. КазМунайГаз стал косвенным владельцем аналогичной доли в 2007 году. «Если предприятие выставят на продажу, у китайцев будет преимущественное право покупки», – комментирует Жарас Ахметов.
Павлодарский НХЗ может вызвать интерес российских компаний, продолжает Камилла Манакова. Это связано с тем, что он изначально строился с ориентиром на ресурс из Западной Сибири. Однако, по мнению Жараса Ахметова, столь высокая зависимость от поставок российской нефти, наоборот, может стать отпугивающим фактором для сторонних инвесторов.
Атырауский НПЗ, на взгляд Жараса Ахметова, наиболее привлекательный из трех кандидатов: у него большие мощности переработки и он находится близко к источникам сырья. Камилла Манакова указывает на самую низкую среди трех заводов глубину переработки, что потребует от инвесторов больше капиталовложений.
Согласно годовому отчету «КазМунайГаз – переработка и маркетинг», выпущенному по итогам 2014 года, глубина переработки на АНПЗ составила 57,6% в 2012 году, 59,8% в 2013-м, 62,77% в 2014-м. При этом в 2012 и 2013 годах было переработано по 4,4 млн тонн, в 2014-м – 4,9 млн тонн.
Для сравнения: на ПНХЗ глубина переработки составила 72,46% в 2012-м, 74,18% в 2013-м и 76,27% в 2014 году; объемы переработки – по 5 млн тонн в 2012 и 2013 годах, 4,9 млн тонн в 2014-м. Показатели ПКОП: глубина переработки – 76% в 2012-м, 74,44% в 2013-м, 74,19% в 2014-м; объем переработки – 4,8 млн тонн в 2012-м, 4,9 млн тонн в 2013-м и 5,1 млн тонн в 2014 году.
Время определит долю
Акбар Тукаев уверен: если и выставлять заводы на продажу, то не целиком, а лишь часть пакета. Жарас Ахметов отмечает, что сроки, возможная стоимость и размер доли будут зависеть от таких факторов, как: насколько остро перед КМГ стоит проблема с ликвидностью, есть ли на примете потенциальные покупатели, каковы прогнозируемые будущие денежные потоки.
Между тем определенные выводы о том, какую долю в каждом из трех нефтеперерабатывающих предприятии предложат частным покупателям, можно сделать исходя из предполагаемых параметров предстоящей кампании приватизации. Так, выступая на брифинге в СЦК 22 сентября, первый вице-премьер РК Бакытжан Сагинтаев сообщил, что наиболее крупные активы будут либо напрямую продаваться стратегическим инвесторам, либо будут выведены на фондовый рынок через механизмы первичного и вторичного размещения. «Другие компании предлагается реализовать на аукционе через метод прямых продаж, если в компании уже присутствует частный инвестор. На сегодня в компаниях доля участия государства составляет 100%, на продажу будет выставлен контрольный и блокирующий пакет акций, то есть от 25% до 50% плюс одна акция и более. Между тем в компаниях, где присутствует частный инвестор, его доля будет доведена до 50% плюс одна акция», – сообщил первый вице-премьер.
Заметим, что в настоящее время нацкомпания «КазМунайГаз» через свою «дочку» «КазМунайГаз – переработка и маркетинг» в АНПЗ владеет 99,5%, в ПНХЗ – 100%, в ПКОП – 49,7%.
Источник: http://kapital.kz/finance/44354/stoit-li-kmg-prodavat-aktivy-v-neftepererabotke.html
В Казахстане заговорили о возможности продажи нефтеперерабатывающих заводов – атырауского, павлодарского и шымкентского – в частные руки. Вероятность этого не исключает само руководство КазМунайГаза. В частности, председатель правления КМГ Сауат Мынбаев на прошлой неделе сказал, что в настоящее время правительство рассматривает расширенную программу приватизации и в нее могут попасть НПЗ. Три НПЗ находятся в предварительном списке, добавил заместитель председателя правления КМГ Данияр Берлибаев.
В Казахстане заговорили о возможности продажи нефтеперерабатывающих заводов – атырауского, павлодарского и шымкентского – в частные руки. Вероятность этого не исключает само руководство КазМунайГаза. В частности, председатель правления КМГ Сауат Мынбаев на прошлой неделе сказал, что в настоящее время правительство рассматривает расширенную программу приватизации и в нее могут попасть НПЗ. Три НПЗ находятся в предварительном списке, добавил заместитель председателя правления КМГ Данияр Берлибаев.
Нельзя отрицать тот факт, что нефтеперерабатывающие заводы – объекты, имеющие особую важность на казахстанском рынке нефтепродуктов, если учесть, что в стране работает только три крупных предприятия такого рода. Насколько правильно передавать их в частные руки и на каких условиях может происходить приватизация? По просьбе делового еженедельника «Капитал.kz» эксперты поделились своим видением.
Долг превыше всего?
Можно предположить, что необходимость продажи НПЗ частным покупателям вызвана долговыми обязательствами КазМунайГаза. Напомним, нацкомпания имеет долг $18 млрд и, как образно описал положение ее дел председатель правления ФНБ «Самрук-Казына» Умирзак Шукеев, «все, что она зарабатывает, уходит на проценты». Для покрытия части долга КМГ продает «Самрук-Казыне» половину своей доли в нефтегазовом месторождении Кашаган. Завершение сделки суммой $4,7 млрд ожидается в ноябре этого года, сообщил недавно Сауат Мынбаев.
Акбар Тукаев, советник генерального директора инжиниринговой компании «КАЗГИПРОНЕФТЕТРАНС», и Жарас Ахметов, директор компании Oil Gas Project, согласны с тем, что одна из главных причин возможной приватизации заключается именно в финансовых затруднениях КазМунайГаза. «Возможности получения средств от государства сильно сократились, остается реализовывать активы», – комментирует Жарас Ахметов. Он приводит цифры: АНПЗ по итогам 2014 года имел убыток до налогообложения в размере 1,65 млрд тенге – это к вопросу о том, насколько затратно для КМГ содержать такие активы, как нефтеперерабатывающие заводы.
В качестве причины приватизации можно также рассматривать специфику самой сферы нефтепереработки: необходимы постоянные инвестиции. Сейчас в Казахстане идет модернизация заводов, планируется строительство четвертого. У КМГ финансовые трудности. Но в то же время найдутся ли инвесторы, которые способны вкладывать необходимые средства? Особенно, отмечает Акбар Тукаев, если учесть, что ввод в эксплуатацию 1 млн тонн/год мощностей нефтепереработки в настоящее время оценивается в сумму от $900 млн до $1-1,2 млрд, при этом в нынешних условиях требуется строить предприятия с объемом производства порядка 10 млн тонн в год.
Акбар Тукаев не исключает и такой версии о необходимости приватизации: в фонде «Самрук-Казына» сейчас идет программа трансформации, возможно, КМГ и НПЗ попали в общую идеологию более активного сосредоточения на определенных функциях (в случае КМГ это может быть, например, только разведка и добыча).
НПЗ будут эффективны, если…
Насколько правильно – продавать такие объекты, как НПЗ, в частные руки? Жарас Ахметов считает, что проблема не в том, что нефтеперерабатывающие заводы государственные, а в том, что в Казахстане рынок ГСМ слишком зарегулирован и мы имеем «довольно искаженную» экономику. «НПЗ будут эффективны, когда уровень регулирования сократится и восстановится нормальный рынок», – говорит экономист. Он выражает надежду, что потенциальные покупатели поставят перед государством такое условие – восстановить нормальный рынок ГСМ прежде всего за счет снятия ограничений на экспорт.
Но, с другой стороны, и к инвесторам должны предъявляться определенные требования. Одно из них, на взгляд Акбара Тукаева, – обязательство инвестора вкладывать в развитие НПЗ. Иначе может возникнуть ситуация, когда кто-то выкупит предприятие и попытается получить максимальную выгоду при его текущем техническом состоянии, не беспокоясь о будущем. «В свое время три нефтеперерабатывающих завода собрали «под крылом» КазМунайГаза, чтобы они получали финансирование. До этого НПЗ не развивались. После пошло хоть какое-то движение, началась модернизация», – аргументирует эксперт.
Переработка нефти в тренде
Национальные компании стремятся увеличить свою долю во всех сегментах нефтегазовой отрасли – это мировой тренд. По данным Акбара Тукаева, глобальная доля таких игроков в запасах нефти достигла 80%, в добыче – 63%, в нефтепереработке – 31%, причем именно в переработке нефти происходит активное наращивание. В этом смысле приватизация НПЗ в Казахстане – это движение против мирового тренда.
Одно из преимуществ наличия перерабатывающих активов у крупных добывающих компаний – возможность использовать собственное более дешевое сырье, смягчая таким способом последствия низких цен на черное золото.
Более того, переработка достаточно активно прогрессирует в плане финансовых показателей. По данным Международного энергетического агентства, маржинальность в этой отрасли растет: по сорту Brent в сентябре 2013 года она составляла около $2 на баррель, в сентябре 2014-го – около $5 на баррель, в сентябре 2015-го – около $10 на баррель. «И это в условиях низких цен на нефть», – комментирует Акбар Тукаев.
Однако есть и другой тренд. Крупные мировые компании отходят от вертикальной интеграции. Камилла Манакова, аналитик в сфере нефти и газа, поясняет, почему так происходит: «Растет добыча на географически удаленных рынках, и добытую нефть выгоднее продать тем покупателям, которые готовы предложить за нее больше денег, например, китайским, индийским компаниям. Для загрузки собственных перерабатывающих мощностей компании закупают сырье в близлежащих странах».
Аналитик рассказывает, что мировой кризис 2008 года привел к снижению в последующие годы рентабельности нефтеперерабатывающего бизнеса крупнейших компаний, что привело к закрытию многих НПЗ и пересмотру инвестиционных программ в секторе переработки. Например, в США сегмент downstream постепенно отходит от интегрированных компаний к независимым ретейлерам. Эксперт приводит примеры. В 2012 году ConocoPhillips разделил upstream- и downstream-бизнес для повышения их доходности. А еще до кризиса, в 2005 году, британская ВР выделила и продала свой химический бизнес в отдельную компанию Innovene.
Что касается России, то там, как рассказывает Камилла Манакова, около 90% нефтеперерабатывающих мощностей, построенных в советское время, сосредоточены в руках вертикально интегрированных нефтяных компаний (ВИНК). Прочие, построенные за последние 20 лет, НПЗ с малыми объемами переработки принадлежат различным частным компаниям: ретейлерам (Антипинский НПЗ), агропромышленной группе (Новошахтинский ЗНП), инвестиционно-инжиниринговому холдингу (Ильский НПЗ), частным лицам (Марийский НПЗ). «Федеральная антимонопольная служба России уже призывала законодательно разделить ВИНКи на добывающее, нефтеперерабатывающее и розничное звено, что позволило бы защитить независимые розничные сети и предотвратить топливный дефицит на внутреннем рынке», – отмечает спикер.
Камилла Манакова видит в приватизации плюсы: повышение качества производственного процесса, исключение дискриминации независимых АЗС и устранение дефицита топлива. «Возможно, частный инвестор будет более эффективен в операционных и инвестиционных процессах, что позволит ему изыскать дополнительные резервы для получения прибыли в условиях текущих цен на ГСМ», – отмечает аналитик.
Кому интересны казахстанские НПЗ?
Если казахстанские НПЗ действительно будут вставлены на продажу, то можно предположить, что первыми из иностранных инвесторов в очередь за ними встанут россияне и китайцы. Это логично: российская нефть давно и в достаточных объемах поступает на переработку в Казахстан; китайцы имеют ощутимую долю присутствия в нефтепереработке в РК (доля в 49,7% в шымкентском заводе принадлежит нефтегазовой корпорации CNPC).
Китайского варианта придерживается Акбар Тукаев. Свою позицию он аргументирует тем, что нефтегазовая отрасль Поднебесной, во-первых, в настоящее время не испытывает проблем с финансами, во-вторых, стремится наращивать свое присутствие по всей экономике мира – сейчас она присутствует практически во всех странах ведущей двадцатки мировых добытчиков.
Жарас Ахметов и Камилла Манакова разошлись в оценке привлекательности заводов.
Представителей Китая, Казахстана и в меньшей степени – России способен заинтересовать шымкентский завод (ТОО «ПетроКазахстан Ойл Продактс»). Он находится в самой густонаселенной части республики, вблизи от внешних рынков – это его сильные стороны, считает Камилла Манакова. ПКОП практически наполовину принадлежит китайцам, в 2005 году CNPC, действуя через дочернюю структуру, приобрела долю в 49,7%. КазМунайГаз стал косвенным владельцем аналогичной доли в 2007 году. «Если предприятие выставят на продажу, у китайцев будет преимущественное право покупки», – комментирует Жарас Ахметов.
Павлодарский НХЗ может вызвать интерес российских компаний, продолжает Камилла Манакова. Это связано с тем, что он изначально строился с ориентиром на ресурс из Западной Сибири. Однако, по мнению Жараса Ахметова, столь высокая зависимость от поставок российской нефти, наоборот, может стать отпугивающим фактором для сторонних инвесторов.
Атырауский НПЗ, на взгляд Жараса Ахметова, наиболее привлекательный из трех кандидатов: у него большие мощности переработки и он находится близко к источникам сырья. Камилла Манакова указывает на самую низкую среди трех заводов глубину переработки, что потребует от инвесторов больше капиталовложений.
Согласно годовому отчету «КазМунайГаз – переработка и маркетинг», выпущенному по итогам 2014 года, глубина переработки на АНПЗ составила 57,6% в 2012 году, 59,8% в 2013-м, 62,77% в 2014-м. При этом в 2012 и 2013 годах было переработано по 4,4 млн тонн, в 2014-м – 4,9 млн тонн.
Для сравнения: на ПНХЗ глубина переработки составила 72,46% в 2012-м, 74,18% в 2013-м и 76,27% в 2014 году; объемы переработки – по 5 млн тонн в 2012 и 2013 годах, 4,9 млн тонн в 2014-м. Показатели ПКОП: глубина переработки – 76% в 2012-м, 74,44% в 2013-м, 74,19% в 2014-м; объем переработки – 4,8 млн тонн в 2012-м, 4,9 млн тонн в 2013-м и 5,1 млн тонн в 2014 году.
Время определит долю
Акбар Тукаев уверен: если и выставлять заводы на продажу, то не целиком, а лишь часть пакета. Жарас Ахметов отмечает, что сроки, возможная стоимость и размер доли будут зависеть от таких факторов, как: насколько остро перед КМГ стоит проблема с ликвидностью, есть ли на примете потенциальные покупатели, каковы прогнозируемые будущие денежные потоки.
Между тем определенные выводы о том, какую долю в каждом из трех нефтеперерабатывающих предприятии предложат частным покупателям, можно сделать исходя из предполагаемых параметров предстоящей кампании приватизации. Так, выступая на брифинге в СЦК 22 сентября, первый вице-премьер РК Бакытжан Сагинтаев сообщил, что наиболее крупные активы будут либо напрямую продаваться стратегическим инвесторам, либо будут выведены на фондовый рынок через механизмы первичного и вторичного размещения. «Другие компании предлагается реализовать на аукционе через метод прямых продаж, если в компании уже присутствует частный инвестор. На сегодня в компаниях доля участия государства составляет 100%, на продажу будет выставлен контрольный и блокирующий пакет акций, то есть от 25% до 50% плюс одна акция и более. Между тем в компаниях, где присутствует частный инвестор, его доля будет доведена до 50% плюс одна акция», – сообщил первый вице-премьер.
Заметим, что в настоящее время нацкомпания «КазМунайГаз» через свою «дочку» «КазМунайГаз – переработка и маркетинг» в АНПЗ владеет 99,5%, в ПНХЗ – 100%, в ПКОП – 49,7%.
Источник: http://kapital.kz/finance/44354/stoit-li-kmg-prodavat-aktivy-v-neftepererabotke.html
 |
 |
|
