Экономика

Казахстан пережил шесть удачных с точки зрения экономического роста лет, однако не воспользовался благоприятной ситуацией, чтобы совершить качественный рывок вперед. И вина за это во многом лежит на правительстве, которое с завидной регулярностью ошибалось в прогнозировании ключевых макроэкономических индикаторов. Таким мнением поделилась с «&» директор Центра анализа общественных проблем экономист Меруерт Махмутова.

[div align=center][/div]
– Мерует Маутхановна, сейчас многие говорят о том, что казахстанской экономике предстоят трудные времена в связи с последствиями кризиса. Как вы думаете, насколько бюджет-2008 к этому готов?

– Правительство, едва приступив к исполнению бюджета, вынуждено начать его корректировку. За два месяца, прошедшие с момента его утверждения, наши власти должны были осознать серьезность изменений, происходящих в ненефтяной части экономики. Сейчас очевидно, что достичь прогнозировавшийся в бюджете 9-процентный рост ВВП нереально и что доходы бюджета от ненефтяного сектора снизятся. Но они могут сбалансироваться доходами от нефтяного сектора благодаря высоким ценам на нефть. Так, заложенная в бюджете мировая цена на нефть марки Brent равна $60 за баррель, реально же она держится на уровне $90.

В нынешних условиях, когда мы знаем, что рост ВВП будет меньше прогнозируемого, необходимо пересмотреть утвержденные параметры бюджета и отказаться от реализации тех инвестиционных проектов, которые, может быть, в другое время прошли бы незамеченными, но сейчас непростительны. Проект республиканского бюджета содержал детальный перечень инвестиционных проектов с предполагаемой суммой расходов. Но на сайте Минэкономики к утвержденному бюджету прилагается только перечень инвестиционных проектов по направлениям, без конкретных данных и планируемых расходов. Впрочем, судя даже по этому минимуму информации, очевидно, что правительство не смогло отказаться от планировавшегося приобретения и строительства недвижимости за рубежом для размещения дипломатических представительств. В бюджете МИД на эти цели предусмотрено почти $35 млн., из них больше всего расходов приходится на Мадрид – $11,4 млн. На строительство в Алматы штаб-квартиры секретариата СВМДА в республиканском бюджете заложено $3,8 млн. Кто возьмется утверждать, что в результате реализации таких инвестиционных проектов будет улучшаться конкурентоспособность Казахстана или будет диверсифицирована наша экономика?

Обсуждение республиканского бюджета-2008 в парламенте, проходившее в октябре прошлого года, уже выявляло проблемные области. Когда министр экономики утверждал, что инфляция в 2008 году не превысит 6-8%, было очевидно, что это желаемый, но отнюдь не реалистичный вариант. Если бы тогда реально оценили уровень инфляции, расходную часть бюджета можно было бы спланировать иначе. Например, сейчас минимальная пенсия 7900 тенге. Даже с учетом государственной базовой пенсионной выплаты в размере 4210 тенге она составит всего 12110 тенге. Трудно представить, как может пенсионер прожить месяц на такие деньги при нынешнем уровне цен. Очевидно, что расходы бюджета на социально уязвимые группы населения должны быть увеличены.

– Прошлый год закрывали с некоторым дефицитом в бюджете. Как вы думаете, адекватна ли сумма, заложенная на 2008 год?

– Согласно среднесрочной фискальной политике планировалось, что ненефтяные доходы госбюджета в 2008 году составят 18,9% ВВП. Нефтяные доходы, направляемые в Нацфонд, должны были составить 7,4% ВВП. Но дело в том, что среднесрочная фискальная политика была утверждена в августе 2007 года, и за прошедшие с того времени полгода произошли существенные изменения.

Осенью 2007-го Президент распорядился выделить из бюджета $4 млрд. на поддержку банков и строительных компаний. Частично эта сумма была выделена из бюджета-2007, для чего была произведена его корректировка. Оставшаяся сумма приходится на 2008 год, в связи с чем запланирован трансферт из Нацфонда в республиканский бюджет в размере $2,85 млрд.

Согласно Концепции Национального фонда, все нефтяные доходы направляются в Нацфонд, а ненефтяные – в бюджет. Изменения в Бюджетном кодексе, принятые летом 2007-го, расширили само понятие «нефтяные доходы». Ранее под ними подразумевались поступления от компаний, занимающихся только добычей и реализацией нефти и газоконденсата, теперь – все поступления от нефтяных операций, включая работы по разведке и добыче. В связи с этим перечень плательщиков в Нацфонд увеличился с 55 до 81 предприятия. Поэтому ожидаемый в 2008 году уровень поступлений в Нацфонд должен составить около $9,5 млрд. Как видите, у правительства есть очень удобный инструмент – трансферты из Нацфонда – для того чтобы сделать адекватным любой уровень доходов бюджета.

– Раз уж мы заговорили о нефтяных доходах, как вы оцениваете идею правительства ввести таможенную пошлину на экспорт нефти?

– Как попытку выжать из нефтяного сектора дополнительные доходы, в то время как поступления от других секторов будут снижаться. Но я сомневаюсь, что экспортная пошлина существенно спасет бюджет: она будет применяться только к тем компаниям, которым не гарантирована стабильность налогообложения, и я полагаю, что эти компании не являются крупнейшими экспортерами нефти. На мой взгляд, много времени упущено. Вот Россия смогла реально использовать этот вид платежа для пополнения бюджета, так как еще в феврале 2002 года привязала экспортную пошлину к цене нефти на мировых рынках.

– А стоит ли, на ваш взгляд, поддерживать ликвидность банков и строительных компаний «нефтяными» деньгами?

– Считаю, что тратить средства Нацфонда на поддержку банков и строительных компаний недопустимо. Даже если эти затраты будут нам подаваться под соусом «инвестиционных проектов». Например, вице-премьер Шукеев на днях озвучил идею, что нацкомпании и другие государственные организации должны выкупить жилье в Астане по цене $1000 за «квадрат» в объектах с готовностью 50%. Идею одобрил премьер-министр, а представители «Казыны» и нацкомпаний даже подтвердили, что могут ее реализовать. Давайте зададимся вопросом, откуда они возьмут деньги? Понятно откуда – из бюджета. А ведь речь идет о миллиардах! Например, в бюджете-2008 на пополнение уставного фонда «Казыны» предусмотрено 103 млрд. тенге.

Причина того, что чиновники с таким рвением спасают столичные стройки, очевидна: Астану не должны «украшать» кварталы недостроенных небоскребов. Но при чем тут мы, рядовые налогоплательщики? Ведь проблема спасения строительных компаний Астаны решается за счет нас с вами! Астана – не весь Казахстан, а лишь 3% его жителей. Цена $1000 за «квадрат» является явно завышенной для Астаны, где жилье всегда было в несколько раз дешевле, чем в Алматы. О чьих интересах радеют в данном случае господа Шукеев и Масимов?

– Что вы думаете по поводу исполнения бюджета на местах в свете последних событий с задержкой зарплат бюджетникам?

– Проблемы исполнения местных бюджетов являются производными от аналогичных проблем на центральном уровне. Пересмотры республиканского бюджета влекут за собой корректировку всех местных бюджетов по вертикали, поэтому данная проблема относится к разряду системных. Все зависит от приоритетов, которые выбирает власть. А приоритеты эти весьма спорны. К примеру, после недавнего выступления Счетного комитета стало ясно, что вся амбициозная космическая программа была просто воровством государственных денег. Боюсь, что у нас впереди еще много таких открытий по каждому из «прорывных» проектов.

К сожалению, расходы на образование и здравоохранение не являются приоритетными для властей Казахстана. Чтобы это понять, достаточно вместо прослушивания парадных речей наших чиновников посмотреть конкретные цифры по исполнению бюджетов. В 1991 году госбюджет направлял на здравоохранение 3,6% ВВП, а в 2006-м – только 2,3%, на образование – 6,9% и 3,4% ВВП соответственно. Данных за 2007 год еще нет, но не думаю, что они будут выше. Результатом такого падения государственного финансирования является деградация системы образования и здравоохранения, рост заболеваемости и смертности, снижение средней ожидаемой продолжительности жизни. Расходы на гарантированный объем бесплатной медицинской помощи различаются между областями Казахстана в два раза. В общем, все зависит от возможностей по лоббированию тех или иных интересов. Сравните возможности банкиров и строительных компаний, которые так или иначе связаны с чиновниками, и наших рядовых граждан. В чью пользу будут приняты решения?

– Как вы считаете, не слишком ли часто происходят такие пертурбации с бюджетом и обязательствами правительства?

– Планирование, обсуждение в парламенте и принятие бюджета-2008 не отличалось от практики последних 6 лет. Правительства менялись, но каждый премьер утверждал, что депутатам представлен самый реалистичный, самый социальный бюджет. Это никогда не соответствовало истине. Правительство в лице Минэкономики не в состоянии реально прогнозировать ни один макроиндикатор, включая ВВП, фактический объем которого превышал прогноз более чем на триллион тенге. Как следствие, доходы и расходы бюджета, прогнозируемые в долях от ВВП, занижались, и в течение бюджетного года параметры бюджета не¬однократно уточнялись и пересматривались. В итоге ежегодно как республиканский, так и местные бюджеты не справлялись с исполнением бюджета, и по итогам года оставались неосвоенными от 50 до 80 млрд. тенге. Это означает, что правительство не исполняло взятых на себя обязательств.

Выход, на мой взгляд, только один – реалистично прогнозировать бюджет. Эффективность расходования бюджетных средств в значительной степени зависит от точности бюджетного прогнозирования. Прогноз бюджетных показателей должен рассматриваться в общих рамках прогноза макроэкономических индикаторов. Есть прямая связь между макроэкономическими показателями и прогнозом налоговых поступлений. Если неточно прогнозируется уровень инфляции, то это сказывается на реальной стоимости предусмотренных объемов финансирования для расходных госпрограмм. Неточно спрогнозированный обменный курс влияет на стоимость обслуживания долга. Таким образом, низкое качество прогнозирования сказывается на реалистичности бюджетной политики и, как результат, на реалистичности макроэкономической политики. Неточное бюджетное планирование оказывает негативное влияние на социально-экономическое развитие, снижает возможности экономического роста. Такого роста бюджетных доходов, как в последние 6 лет, ожидать теперь не приходится. К сожалению, правительство не смогло использовать оставшиеся в прошлом благоприятные возможности для качественного рывка вперед.

Алма ОМАРОВА

Бизнес и власть