Экономика

Внешний долг Казахстана продолжает нарастать, как снежный ком. Последние данные Национального банка по этому показателю прямо указывают на это.

Но проблема заключается не столько в росте внешней задолженности, а в том, насколько республика будет способна расплатиться с долговыми обязательствами в будущем и, самое главное, - за счет чего и за счет кого.

Национальный банк выдал очередную порцию статистики по совокупному внешнему долгу по состоянию на 31 марта этого года.

Согласно данным регулятора, за первые три месяца 2014-го внешние обязательства Казахстана увеличились на $2,5 млрд - со $148,7 млрд до $151,2 млрд.

Причем с момента начала кризиса в 2007-м к концу марта этого года они выросли на впечатляющие $54,3 млрд.

Значительный вклад в совокупные внешние обязательства страны продолжает вносить межфирменная задолженность. С 31 декабря 2007 года по 31 марта 2014-го она увеличилась на $40 млрд - с $30,1 млрд до $74,1 млрд, достигнув почти половины всего внешнего долга Казахстана - 49%.

Замечу, что именно на этом показателе традиционно акцентирует внимание руководство Национального банка, приводя его в качестве аргумента безопасности общего уровня внешних обязательств для государства.

При этом в условиях закрытости глобальных рынков капитала для казахстанских финансовых организаций обращает на себя внимание резкое снижение внешних обязательств за этот период банков, с $45,9 млрд до $10,5 млрд, или на $35,4 млрд, опустившихся до 7% в общем внешнем долге республики.

Зато заметно потяжелел государственный и гарантированный государством внешний долг. С 31 декабря 2007-го по 31 марта 2014 года он увеличился на $4,2 млрд, с $2,1 млрд до $6,3 млрд.
Однако накопленные внешние гособязательства нельзя назвать критическими, поскольку по состоянию на май этого года все резервы государства, куда входят средства Нацфонда и золотовалютные активы Нацбанка, превысили $100 млрд.

Однако есть одно большое "но". В совокупном внешнем долге Казахстана есть одна интересная статья - внешняя задолженность так называемых других секторов. Причем этот показатель не включает межфирменные долги.

Более того, какие это сектора и какие компании его представляют - тайна за семью печатями. Ни правительство, ни Национальный банк не спешат их называть. Хотя вполне логично предположить, что речь идет об обязательствах квазигосударственного сектора и национальных компаний.

Так вот, внешняя задолженность других секторов продолжает расти и уже сопоставима с размерами межфирменных долгов. Она увеличилась с $19,2 млрд по состоянию на 31 декабря 2007-го до $60,8 млрд на 31 марта 2014 года, то есть на впечатляющие $41,6 млрд, при этом на $15 млрд превысив внешние обязательства банков на конец 2007 года.

Тем самым к официальному государственному долгу вполне справедливо приплюсовать и задолженность других секторов.
В итоге получается, что в совокупности государственные и квазигосударственные обязательства превышают $67 млрд и составляют более 44% валового внешнего долга страны.

Не этим ли объясняется нежелание правительственных чиновников и Национального банка раскрывать информацию о том, что прячется за понятием "другие сектора"?

Ведь признай они, что за этим скрываются квазигосударственные структуры, и все ссылки на межфирменную задолженность при раскрытии данных по совокупным внешним обязательствам Казахстана не выглядели бы столь убедительно.

Возникает вполне справедливый вопрос: если государственный и квазигосударственный долг составляет $67 млрд, то много это или мало? И по какой его части в случае неплатежеспособности отдельных квазигоскомпаний и институтов развития государству, в конце концов, придется платить по счетам?

Ответить на второй вопрос проблематично, поскольку не все квазигосструктуры на 100% подконтрольны государству. Что касается первого вопроса, то, если исходить из накопленных совокупных резервов государства на 1 марта этого года в размере $99,3 млрд, придется признать обязательства государства и подконтрольных ему структур чрезмерными.

Причем в рассматриваемый период они вплотную приблизились к совокупным активам Нацфонда в размере $72,8 млрд.

Какой из этого следует вывод? Грубо говоря, государство и подконтрольные ему компании и институты назанимали уже столько, что благополучие будущих поколений за счет средств этого фонда оказалось под большим вопросом. Хотя именно для них, по крайней мере, официально, он частично и создавался.

В заключение отметим, что масла в огонь в столь грустную статистику по внешнему долгу подливают данные Национального банка по международной инвестиционной позиции Казахстана по состоянию на 31 марта этого года.

Из них следует, что чистая международная инвестиционная позиция по-прежнему остается в минусе на уровне $25,6 млрд при активах республики в размере $181,1 млрд и ее обязательствах на сумму $206,7 млрд.

Другими словами, Казахстан с учетом всех его накопленных резервов оказался в долгах как в шелках перед всем остальным миром.

Так что ответ на вопрос, является ли внешний долг Казахстана большим, можно считать риторическим, как и ответ на вопрос, кто за него рискует расплатиться.