Закона.Нет

Если строгость закона компенсируется необязательностью его исполнения, возникает вопрос: а зачем вообще было тратить силы на него?

Мы все любим посмеяться над нелепыми законами вроде «В штате Айова однорукие пианисты обязаны играть бесплатно». Все это там, далеко, потому что они странные. А вот у нас… А у нас полицейские регулярно ловят проституток — хотя проституция не запрещена. Но ловят регулярно — и все равно всех никак не переловят. Что-то не так делают? Или — как раз так, как надо, и делают?

Или другой парадокс — за ношение охотничьего ножа можно получить штраф. А за ношение топора — нет!

В общем, в Казахстане тоже существует немало законов и правил, не поддающихся логическому объяснению. Мы начинаем цикл статей о веселых законах Казахстана, анализировать которые будем с известными юристами. И начнем с упомянутых «ночных бабочек» и топоров.

Сачок для «ночных бабочек»

Специальные рейды по отлову проституток в гостиницах и прочих заведениях проходят регулярно. При этом в сети хранителей закона помимо организаторов секс-притонов (на которых, собственно, и ведется охота), попадают десятки «ночных бабочек», которых доставляют в полицейский отдел, дактилоскопируют, ставят на учет и…отпускают на волю. Для чего же все это делается?
Содержание притона и в России, и у нас – уголовное преступление. Но, если в РФ индивидуальное занятие проституцией является административным правонарушением, то в Казахстане это не относится вообще ни к каким правонарушениям – ни уголовным, ни административным, – говорит юрист Сергей Уткин. – То есть, теоретически, это абсолютно законная деятельность. Хотя патент на нее, конечно, не получишь.

Почему же тогда девушек ловят, дактилоскопируют, заносят в базы данных? Ведь это абсолютно незаконно!

Нет ни одного нормативно-правового акта регламентирующего, что за подобную деятельность (они ведь не совершают никакого правонарушения), с ними следует обращаться, как с преступниками. К тому же эти базы данных иногда просачиваются в общий доступ, и я знаю, что некоторые бизнесмены проверяют, не числится ли там его потенциальная секретарша или невеста. Зачем это все создается? Если смотреть на вещи реально, то, на мой взгляд, прослеживается все та же коррупция. Возможно, всех этих путан «раскручивают» на деньги – мол не хочешь в базу данных попасть, плати или отрабатывай. А затем нелегально продаются и сами базы данных.
С некоторыми высказывания своего коллеги согласен юрист Бахтияр Галимжанов. Однако, по его мнению, пока нет четкой законодательной базы, регулирующей занятие проституцией, такие рейды нельзя прекращать. Даже, если это способствует развитию коррупции среди полицейских.

— Хотя для проституток ответственность не предусмотрена, она существует для организаторов притонов и сутенеров. Для их выявления эти рейды и совершаются. Но ведь и сами проститутки нередко совершают преступления – кражи, грабежи, выступают в роли наводчиц. Поэтому их надо проверять на причастность к совершению каких-то преступлений, – считает Бахтияр Галимжанов. – Но вообще надо решить вопрос с проституцией на законодательном уровне. Либо вообще запретить и ввести административную или даже уголовную ответственность, либо легализовать

В последнем случае можно будет официально регистрировать девушек и следить, чтобы они периодически проходили медицинский осмотр на наличие венерических и других заболеваний. Они бы официально отчисляли налоги государству. А сейчас этот вид деятельности никак не регулируется, и я думаю, что здесь нельзя исключать коррупционный фактор. Возможно, в ходе этих рейдов задержанные проститутки платят полицейским определенные суммы денег или позволяют бесплатно пользовался их услугами.

Возможно, сложившаяся ситуация даже выгодна некоторым сотрудникам полиции. Но если «ночных бабочек» не ловить, то проституция будет повсюду

А сейчас они, по крайней мере, боятся в открытую предлагать свое тело на каждом углу. Поэтому, я считаю, что такие рейды все же нужны.

«Пистолет» звучит страшнее

Очень странные (с точки зрения здравого смысла) законы действуют у нас и в отношении гражданского оружия. Например, топор или тесак может иметь каждый, а вот охотничий нож влечет уголовную ответственность. Или возьмем газовое оружие. Баллончик со слезоточивым газом или средство защиты типа «Удар» можно свободно носить при себе. А вот на газовый пистолет нужно получить специальное разрешение, иметь дома сейф и установить сигнализацию. Хотя, по мнению специалистов, действие всех подобных средств самообороны практически одинаково.

— Такова позиция государства, – поясняет Сергей Уткин. – В большинстве стран мира не существует столь жестких ограничений на владение оружием, и там без проблем можно приобрести не только холодное или газовое, но и огнестрельное оружие. А в США право владеть оружием закреплено в Конституции. А понятие «холодное оружие» вообще не существует. В Казахстане же абсолютно противоположная позиция. Еще с советских времен у нас существует принцип, что в любых вопросах касательно доступа населения к любому оружию лучше перестраховаться.

И это у наших законодателей в крови. Они даже не знают, почему так сложилось, но у них четко закреплено в мозгу — никакого оружия у населения не должно быть. Поэтому они считают, что даже газовый пистолет можно теоретически переделать в боевой. И если начать продавать их без разрешения, то все сразу займутся их переделкой и вооружаться. А с газовым баллончиком такого не сделаешь. То есть здесь закон не просто не продуман, а скорее играет роль сложившийся принцип, гласящий, что оружия у населения быть не должно.
Однако, Бахтияр Галимжанов с вышесказанным не согласен. По его мнению, законодатели действуют весьма разумно и контроль за любым оружием должен быть как можно строже. Уровень преступности в нашей стране и так очень высок, и мы не можем свободно раздавать в помощь потенциальным преступникам специальные средства.

— Я считаю, что в отношении газового пистолета и устройства для распыления слезоточивого газа системы «Удар», действие которых практически одинаково, есть несоответствие, – говорит он. – Но это лучше обсудить со специалистом по оружию. Насколько я знаю, патрон газового пистолета (в отличии от «Удара») имеет пороховой заряд и может нанести серьезный вред здоровью при выстреле с близкого расстояния. К тому же газовый пистолет можно переделать в боевое оружие. А газовый баллончик вообще никакого серьезного вреда здоровья причинить не может. Но, вообще я за ужесточение законодательства в отношении любого вида оружия.
Даже газовый баллончик нужно выдавать при наличии разрешения. Если все оружие и средства обороны будут официально зарегистрированы, то и раскрывать преступления с их применением будет легче.
Что касается топоров и охотничьих ножей, то по мнению моего собеседника, если топор используется в хозяйственно-бытовых целях, то охотничий нож изначально создан для убийства. Но с другой стороны, продавать по разрешениям все, чем можно убить человека, попросту невозможно. А потому, возможно, и стоило бы внести некоторые корректировки в законы.

— Конечно, и топором, и кухонным ножом можно убить человека, – продолжает Бахтияр Галимжанов. – Но, если все это законодательно регулировать, то можно дойти до абсурда. В каждом доме есть топоры и ножи, и нельзя же заставить каждого регистрировать их и получать разрешение на владение ими в особом порядке.

Поэтому я думаю, что может быть это все же старые разработки, и здесь надо какие-то коррективы внести. Если топор используется для хозяйственных целей, а нож – для охотничьих, то смысла в его регистрации и особом порядке получения на него разрешения я не вижу.

Источник 365info.kz