Империя зла

Вчера в Астане с участием президента Казахстана Нурсултана Назарбаева состоялось официальное открытие нового здания Национального университета обороны МО РК. На церемонию открытия прибыли директор Европейского Центра исследований по изучению вопросов безопасности им. Джорджа Маршалла генерал-лейтенант Кит Дейтон и координатор Центрально-Азиатской программы Центра профессор Грегори Глисон. Они рассказали «Къ» о сотрудничестве Центра с университетом обороны, чему обучают казахстанских госслужащих в Центре Маршалла, и чего ожидать от конфликта в Ираке.



- Г-н Дейтон, расскажите, пожалуйста, о сотрудничестве Центра Маршалла с Национальным университетом обороны. Оно, насколько я понимаю, является частью пятилетнего плана сотрудничества между Министерствами обороны Казахстана и США?

Д.: Прежде всего, хотелось бы рассказать, кто я и что представляю. Я – американский генерал в отставке. Когда я вышел в отставку, я стал директором Европейского Центра исследований по изучению вопросов безопасности в Германии. Я, возможно, принадлежу к пятилетнему плану, но это – соглашение между Вашингтоном и Астаной. Я же занимаюсь тем, что приглашаю людей из Казахстана в наш институт, где они могут обучаться друг у друга, у представителей других стран.



Мы считаем, что Казахстан представляет собой очень позитивную модель, на которую следует обратить внимание другим странам, и понять, применима ли она к ним. Вы можете этого не осознавать, но то, что Казахстан делает в этой сфере – революционно. Вы взяли что-то от других, адаптировали это к собственным нуждам и истории, и получилось нечто особенное. Я хотел бы, чтобы другие страны приехали в Казахстан и увидели, как это работает. Большинство стран на бывшем советском пространстве не делают ничего подобного. Вы достигли того момента, когда вы – самостоятельны, составляете свою собственную программу обучения, собственные курсы, ни у кого не заимствованные. С одним исключением. Но и в этом вы отличились. Дело в том, что НАТО, работая с нами и другими организациями, разработало программу профессионального военного образования для унтер-офицеров. Я лично презентовал эту программу в штаб-квартире НАТО в прошлом году. Все страны-члены НАТО и их партнеры сказали: это замечательная идея. Только одна страна вышла вперед и сказала: а мы эту программу внедрим, потому что мы считаем, что это – хорошая идея. Угадайте, что это была за страна? Ваша страна. Глядя на историю Казахстана за последние 25 лет, я могу сказать, что ваш президент – это человек, который действительно думает о будущем. Его видение Национального университета обороны не подразумевало просто перенятие чужих идей. Нет, он сказал: давайте послушаем других и сделаем сами. В 21 веке это – редкость, чтобы страна взяла на себя такую ответственность, и была ей верна. Я думаю, открытие в пятницу это демонстрирует.

Я – часть пятилетнего плана в том, что касается обучения талантливых казахстанских госслужащих, обычно между 25 и 40. Они могут работать в Министерстве обороны, Министерстве внутренних дел, МИДе, это могут быть пограничники. Они приезжают в Германию, проводят там несколько недель, и, как мы надеемся, возвращаются домой с замечательными идеями. Они учатся не только от нас. Например, казахстанский студент, участвующий в одной из наших 4-5 недельных программ, может сидеть рядом с кем-то из Южной Африки, Сербии, Объединенного Королевства, США. Затем на семинарах, которые проходят после лекций, на типичном курсе представлено 40 разных стран. То есть у казахстанского госслужащего есть возможность поработать рядом с представителями 39 разных стран. Я вижу многих из них перед отъездом, и они говорят, что обучение стало для них преобразующим опытом. И они возвращаются со множеством новых идей.

- То есть только госслужащие проходят обучение?

Д.: Да, но это могут быть и военные. Кого отправить, решаем не мы, а казахстанская сторона. Это могут быть представители разных министерств. Например, если мы имеем дело с противодействием наркоторговле и международной преступностью, то здесь большую роль играет Министерство внутренних дел. Мы хотим привлечь в наше сообщество таких молодых чиновников. Главная цель в этом случае – построить сеть молодых госслужащих, которые могут общаться между собой, обладают опытом обучения вместе, но, что самое важное, опытом взаимодействия с госслужащими из других стран.

Вот уже 20 лет наша программа пользуется всесторонней поддержкой со стороны вашего правительства и президента Назарбаева. Центр Маршалла – это американо-германский институт. Мы – правительственная организация, которая относится к Министерству обороны США. Однако в то же время мы – зарубежная организация, приглашающая людей для обучения в таких сферах, как противостояние терроризму, незаконному обороту наркотиков, кибербезопасность, региональные исследования. Я получаю указания и от американского, и от немецкого правительств. Мы приглашаем слушателей со всего мира, однако обучение сконцентрировано на Европе и Евразии, куда входит и Казахстан. Таким образом, когда казахстанский студент прибывает в Центр Маршалла – а наши программы прошло более 260 казахстанцев, начиная с 1993 года – он становится частью нашей ассоциации выпускников. Что касается других программ, я не могу с уверенностью о них говорить. В Казахстан я прибыл на церемонию открытия Национального университета обороны. Я здесь, чтобы отпраздновать его перенесение в Астану, а также успех Казахстана в развитии собственного университета профессионального военного образования. У вас было много рекомендаций, но не только от Соединенных Штатов, но и от президента и его администрации. В результате получилась такая региональная модель. Вот что привело меня сюда.

Моя организация возглавляет Консорциум «Партнерство для мира». Это – группа военно-учебных заведений и институтов проблем безопасности в Европе и Евразии. Одна из наших программ – так называемая Программа по усовершенствованию военного образования (Defense Education Enhancement Program), также известная как DEEP. По приглашению вашего президента мы запустили эту программу в Казахстане в 2008 году. Мы работаем над этим с Министерством обороны уже почти семь лет. Это – наиболее успешная из реализуемых нами программ. Ее многие копируют. Насколько мне известно, 26 стран собираются запустить программы, схожие с той, что мы запустили здесь, в Казахстане. Вы были первыми.

- Что входит в программу обучения?

Д.: У нас есть программа Foundation, которая длится 6 недель. В нее входят курсы по экономике, развитию внешней политики, организации работы ведомств. Грег, не хотели бы вы добавить?

Г.: У нас много курсов. Они предназначены именно для потребностей наших партнеров, в том числе и Казахстана. Эти курсы не являются традиционными академическими курсами в том смысле, что академические курсы обычно организованы по семестрам. Наши курсы приспособлены к определенным целям участников, они могут длиться два, три месяца, или меньше. Например, у нас есть курс для высшего руководящего состава, государственных чиновников достаточно высокого ранга, так называемых командующих, на уровне генерала. Этот курс – очень короткий, он обычно длится неделю. Такие курсы обычно сконцентрированы на специфической теме, интересной странам-партнерам и нам. Также у нас есть Foundation - Программа углубленного изучения вопросов безопасности, или прикладного изучения вопросов безопасности, потому что она сосредоточена на практической стороне международных отношений, а не теории. Мы не являемся академическим институтом в традиционном смысле, таким, который публикует книги и статьи. Мы выпускаем журналы, и о некоторых аспектах нашей работы пишут книги, но это для нас – не главное. Главное – это взаимодействие между практиками, специалистами, и порой госслужащими высшего эшелона. У нас также есть отдельный курс, посвященный незаконному обороту. В основном это касается наркотиков, деятельности по вмешательству и предотвращению наркоторговли, но и других вещей тоже, например, иногда при транспортировке сигарет нарушается налоговое законодательство. Также серьезное беспокойство представляет незаконная торговля людьми. Имеется курс о кибербезопасности. Это – новая сфера, ведь только недавно, после цифровой революции стало ясно, как информационные технологии важны для всех аспектов безопасности. Это – основные курсы.

Д.: В настоящий момент, например, в Центре Маршалла проходит пятинедельный курс, посвященный противодействию терроризму. Там есть участники и из Казахстана. За последние 10 лет работы этот курс прошли около 60 казахстанцев, и это – профессионалы, работающие в сфере противодействия терроризму. Это – очный курс, в нем участвуют 65 человек, представлены 39 стран. Это – замечательный опыт для молодого человека из Казахстана. Он может не только учиться у других, но и делиться с другими опытом Казахстана. Обучение происходит в ходе семинаров, где у них у всех есть возможность рассказать о том, чем они занимаются, что работает хорошо, что не очень хорошо, и как нужно продолжать это делать. Они – уже немного другие люди, когда уезжают. У нас также есть курс по более высокому уровню в секторе безопасности, мы называем это наращиванием возможностей. Как структурировать министерство? Как заставить его эффективно функционировать? Эти курсы не направлены на какую-то одну страну, а на лучшие практики в сфере безопасности. Казахстанский студент, который там обучается, получает образование от американо-германского института. Однако мы не присваиваем степеней. Мы – учебное заведение по разработке стратегии.

- Расскажите о преподавателях курсов. Каковы требования при приеме на работу в Центре?

Д.: Наши профессора очень разные. Большинство преподавателей – американцы, есть и немцы. На самом деле, мы принимаем профессоров из любой страны, готовой их предоставить. То же самое касается и Казахстана. Единственное требование – чтобы они владели английским. Обычно они обладают степенью PhD, но это необязательно. Некоторые из наших наиболее интересных профессоров – это люди, у которых было много опыта, но нет докторской степени. Например, один из них 30 лет работал в НАТО. И сейчас он преподает дисциплину, посвященную НАТО. У нас есть один профессор из Литвы, один из Албании, один из Италии, Австрии, Канады, Франции, Швейцарии. В данный момент мы ведем переговоры с Румынией, которая хотела бы предоставить профессора.

- Профессор Глисон, вы – координатор Центрально-Азиатской программы. Расскажите, пожалуйста, что в нее входит?

Г.: Внутри Центра – много подразделений и программ. Это конкретное подразделение посвящено работе со странами Центральной Азии. Это в нашем восприятии пять стран бывшего Советского Союза. Те курсы, о которых мы говорили, являются очными. В них обычно участвуют представители Министерства иностранных дел и Министерства обороны, но и из других ведомств тоже. В то же время у нас есть программа по разъяснительной работе. В рамках этой программы мы привозим профессоров сюда, как мы поступали в течение нескольких лет в Казахстане. У нас проходят консультации, лекции и семинары с Министерством обороны. Обычно они очень краткосрочны. Вот в чем смысл Центрально-Азиатской программы.

- Почему США заинтересованы в проведении таких программ обучения?

Д.: Нас, прежде всего, интересует профессионализация. У многих стран есть военные, но они – не профессионалы. Для профессиональных военных сил, таких как наши, очень трудно работать с такими людьми и получать конструктивные результаты. Одно из усилий, предпринимаемых нами – мы приветствуем профессионализацию через образование. Это не направлено на кого-то определенно, это направлено на философию ведения дел. Как профессионализировать вооруженные силы? Как выработать профессиональный, осведомленный подход к политике? Вот чему мы обучаем. У нас нет вооружения, мы не обучаем военному искусству. Мы пытаемся помочь студентам думать более организованно. Это не значит думать плохо или хорошо о каких-то отдельных частях света, а, скорее, думать о том, каков лучший путь организации нашей деятельности, то есть продвижение к профессионализму. Казахстан в этом плане – один из лидеров. В Средней Азии – определенно.

- Можно ли сказать, что люди, проходящие обучение в центре, приобщаются к американским военным ценностям?

Д.: Скорее к американским ценностям, чем к американским военным ценностям. Мой преподавательский состав почти полностью состоит из гражданских. Доктор Глисон, например - из университета Нью-Мексико. Ценности – это верное слово. Идеи целостности, верности, чести и достоинства. Мы это затрагиваем. Однако это делается не прямо. Это – непрямой результат простого пребывания там, изучения экономики, социальной политики и так далее. То же самое и с немцами. У нас есть несколько немецких военных, но их к нам прислали не потому, что они военные, а потому, что они – ученые в своей области. Наш центр – это не национальный университет обороны. Мы с ними сотрудничаем, но не занимаемся обучением военных.

- Каковы, на ваш взгляд, сильные и слабые стороны американской системы военного образования?

Д.: Американское военное образование во многом посвящено индивидуальным ценностям человека, опять же – целостности, чести, верности, а также способности мыслить независимо. Именно на этом мы делаем акцент. Центр Маршалла, тем не менее, на этом не фокусируется. Что касается слабостей, то мне нужно подумать, потому что я обычно о таких вещах не думаю. Мы гордимся тем, как мы это делаем. Возможно, более организованное мышление – это то, над чем нам нужно немного больше поработать, потому что американцы бывают очень независимыми и свободными. Но иногда в армии есть необходимость организовать свое мышление для достижения общей цели. Больше мне ничего в голову не приходит.

- Вы хотите сказать, что у американской системы больше нет слабостей?

Д.: Я уверен, что они есть. Просто я не думаю о ней в данном аспекте.

- Вы упомянули о программе по противодействию терроризму. Насколько эффективны, по-вашему, меры, предпринимаемые США по противодействию терроризму?

Д.: Я думаю, мой президент сказал бы, что в течение его срока эти меры были довольно эффективными. За это время не было совершено какой-либо крупной атаки на территорию Соединенных Штатов за последние пять лет. То, что происходит в мире – нам приходится с этим справляться. Повторюсь, на наших курсах мы не обучаем студентов американскому опыту, мы больше времени посвящаем изучению групп. Что это за группа, которая в данный момент движется в Ирак, и выходит из Сирии? Мы говорим о том, как действуют террористы, чтобы отдельные страны могли получать не специфические уроки, применимые в одном месте и в одно время. Мы считаем эту программу очень эффективной, и мы получаем хорошие отзывы от стран, обучавшихся у нас. Что касается мира в США, я согласен с президентом: это работает. Американской публике наши процедуры порой кажутся сложными и навязчивыми, но они предотвратили крупные атаки на американской территории и против американцев за рубежом за последние пять лет.

- О каких процедурах идет речь?

Д.: О широко известных. Например, процедуры в аэропортах. Процедуры, проводимые, когда люди мигрируют в Соединенные Штаты, сканирования. У Министерства внутренней безопасности – множество мер по защите американской публики. О многих из них никто не знает. Тем не менее, доказательство их эффективности – в результатах. И результаты пока, и, надеюсь через пять лет – очень позитивны в этом плане.

- Г-н Дейтон, я знаю, что вы были директором Группы по изучению Ирака для операции «Иракская свобода». Недавно в этой стране снова разгорелся конфликт, и Соединенные Штаты направили в Ирак 300 военных консультантов. Как вы считаете, целесообразно ли вмешательство США на данной стадии?

Д.: Вот каково мое личное мнение. У меня есть опыт деятельности в Ираке. Я думаю, что Иракское правительство попросило о помощи. Мы не заставляли их ее принимать. Мы разместили некоторых людей для безопасности в аэропорту, посольстве США, что является предусмотрительным шагом со стороны любого правительства. Однако иракское правительство попросило о консультантах. Президент Обама ответил на эту просьбу. Он не заставлял их принять помощь. Приемлемо ли это? Я думаю, если одна суверенная страна просит другую о помощи, чтобы справиться со своей очень серьезной внутренней проблемой, решение откликнуться – приемлемо. Заметьте, что мы не вводили большое количество войск. И я не думаю, что это случится. Лично я думаю, что Ирак не попросит ввести больше войск. Если даже попросит, то президенту придется думать о многих других вещах тоже. В данный момент, я считаю, президент поступает очень осторожно, и, как мне кажется, очень умно.

- Как вы думаете, насколько затянется этот конфликт?

Д.: Я как-то выступал с речью в Институте ближневосточной политики Вашингтона. В конце той речи меня спросили: сколько времени пройдет, прежде чем в Палестине будут обеспечены закон и порядок? Это было в 2008 или 2009 году. И я сказал: не знаю, но, может быть, два года. С тех пор я понял, что то, что происходит, никогда нельзя ставить во временные рамки, потому что я был абсолютно неправ. Я думаю, конфликт в Ираке продлится достаточно долго. Я недавно говорил на эту тему в Германии, и я сказал: этот конфликт – у нас в Америке в рекламе есть такая фраза – это подарок, который не иссякает (gift that keeps on giving). Я думаю, этот процесс продлится еще долго. В основном потому, что в этом регионе так много трудностей, с которыми люди, по всей видимости, не могут справиться. Я не знаю точного ответа, но думаю, что это не закончится на следующей неделе.

Кто такой Кит Дейтон

Кит Дейтон – директор Европейского центра по изучению вопросов безопасности им. Джорджа Маршалла. Он отвечает за организацию очных курсов, программ по распространению опыта и знаний, а также за международную межведомственную сеть, состоящую из более чем 8 000 государственных служащих, в сферу деятельности которых входят изучение вопросов международной безопасности, оборона и международные отношения в странах Европы, Евразии, Центральной Азии и Юго-Восточной Европы. Центр им. Маршалла является американо-германским партнерством, цель которого – продвижение реформы сектора безопасности, создание потенциала и согласование взглядов по общим проблемам безопасности.

Он вышел в отставку с действительной военной службы 1 декабря 2010 г. в звании генерал-лейтенанта, прослужив в вооруженных силах более 40 лет. Его последним назначением на действительной службе была должность Координатора США по вопросам безопасности между Израилем и властями Палестинской автономии в Иерусалиме.

Кроме того, генерал Дейтон работал директором по оперативным вопросам и директором по агентурной разведке Разведывательного управления министерства обороны в Вашингтоне (округ Колумбия), в том числе являлся директором Группы по изучению Ирака для операции «Иракская свобода» в Ираке; затем возглавлял Управление стратегии, планирования и политики министерства СВ, прежде чем получил назначение в Иерусалим в декабре 2005 г.

Помимо опыта в военно-политической области, за время своей службы генерал Дейтон занимал четыре командные должности в качестве офицера-артиллериста, он также был офицером по оперативным вопросам и начальником штаба. Он учился в Гарвардском университете по стипендиальной программе Колледжа для высшего состава и был старшим научным сотрудником СВ в Совете по международным отношениям в Нью-Йорке.

http://www.kursiv.kz/news/details/obshestvo/to_chto_kazakhstan_delaet_v_sfere_voennogo_obrazovaniya_revolyutsionno/