Добавить новость
В Германии дети мигрантов издеваются над другими детьми
Шрифт:
danilov 30 Августа 2019 в 11:31:54
Граждане без прав
Программист Николай Эрней попросил российские власти защитить его семью от насилия в Германии.
В распоряжение «Нашей Версии» попало письмо, адресованное Президенту Европейского информационного центра прав человека в Вене Гарри Мурею. Автором послания является Николай Эрней, российский программист, семилетний сын которого Максим подвергался издевательством в немецкой начальной школе. Как отмечается в послании, семья Эрней во время своей жизни в Германии испытала на себе репрессии со стороны немецких властей.
Не дождавшись помощи в решении проблемы от госструктур, россиянин решил обратиться за ней к руководству правозащитной организации, занимающейся защитой россиян в странах Евросоюза. В довольно пространном письме Николай Эрней подробно описал ужасающую ситуацию, в которой оказался его ребенок, и единственным выходом из которой стал отъезд в Россию 22 августа 2019 года.
Угроза убийством
О ситуации в начальной школе родители маленького Максима узнали от него самого. Однажды мальчик пришел домой и произнес следующие слова: «Он сказал, что убьёт меня и отрежет мне голову». В марте Максим отказался посещать школу, как выяснилось, на него напал сверстник из Афганистана и принялся душить его. Реакции от педагога не последовало, вернее, она была не той, на которую надеялись родители пострадавшего ребенка. Учительница заявила, что никаких драк не видела, после чего начала занижать Максиму оценки по математике. Как выяснилось, от нападок агрессивного беженца пострадал не только максим. «На самом деле с указанным выше афганцем проблемы в школе начались с первого же дня занятий, за сентябрь месяц он отпинал первоклассников двух классов, в сентябре же он воткнул вилку в шею однокласснику, после того как в сентябре родители двух классов взбунтовались, школа этого афганца придавила, он сидел отдельно от детей один за партой, после школьных занятий в обед его немедленно забирали домой, он был исключён из продлёнки, ему было на переменах запрещено выходить из класса и запрещено играть с детьми во дворе», – рассказывает ужасающие подробности в своем письме Николай Эрней. Весной проблемный ребенок организовал группу из других беженцев и вместе с ними принялся «прессовать» других учеников.
Школа, в которой происходят подобные вещи – государственная, она находится в довольно престижном районе Кельна. Особенностью учебного заведения является его интернациональность. В последние годы «изюминка» школы превратилась в большую проблему.
«По мнению директора школы, побои одним ребёнком других детей не являются криминалом, это процесс взросления и постижения границ», - Николай Эрней
Узнав о ситуации, родители Максима проинформировали о ней родительский комитет, который оказался в курсе происходящего, а также ГорОНО. Интересная беседа состоялась у отца ребенка с директором школы, который предложил поменять учебное заведение. Он также пояснил, что школа принимает усилия для интегрирования агрессивного афганца в немецкое общество и поэтому не планирует его исключать. Выслушав речь директора и обещания дать классу второго педагога, который возьмет на себя труды по перевоспитанию агрессора, Николай убеждает Максима, что инцидент исчерпан.
После каникул
Первый день после возвращения Максима с каникул прошел спокойно: за афганцем действительно присматривал педагог. На второй день, стоило учителю на минуту покинуть класс, маленький беженец попытался воткнуть карандаш Максиму в шею. Отец немедленно связался с директором, ГорОНО, городской администрацией и соцслужбами и потребовал разрешить его сыну учиться дома в связи с тем, что школа не в состоянии обеспечить безопасность учеников. «Мне письменно отказано. Ребёнок обязан ходить в школу, это закон. И наш, который жертва, и тот, который нападает», – сообщает в своем письме отец Максима. В этом особенность образовательной системы Германии. В случае неявки ребенка в школу родителей ждут весьма внушительные штрафы от 100 евро в день вплоть до тюремного заключения и изъятия ребенка из семьи.
«Я спрашиваю Максима – почему ты не даёшь сдачи? Ты же занимаешься дзюдо уже почти год, ты же там лучший. Он мне – папа, если я даю сдачи, меня наказывают и сажают на стул на неделю, неважно виноват я или прав. А того, другого? А того никогда не наказывают, чтобы он ни делал. Папа, я не хочу сидеть на стуле неделями, тем более, когда я не виноват. Максим до этого ходил в детский сад в Германии два года, там была такая же картина, наказанием было сидеть на стуле неделями, причём наказывали только немецких детей, а мигрантов никогда не наказывали, мы думали, что в школе всё будет лучше, мы ошибались», – объясняет Николай Эрней порядки в немецких школах и детсадах. В итоге единственным верным решением на тот момент родителям мальчика показалась смена школы.
Но все оказалось не так просто. Опросив родителей из других учебных заведений, россиянин понимает: аналогичные проблемы есть в каждой школе, причем появились они в последние три года. Чего-то добиться смогли лишь евреи, которым удалось открыть свои школы и получить помощь от государства. Обучение в таких школах стоит около 2500 евро в год, что по местным меркам не так уж много. «Я читаю самый крупный русскоязычный форум в Германии – germany.ru, описываю проблему и, получая ответы, понимаю, что эти нападения теперь во всех городах и во всех школах повсеместно, причём именно самый удар в первых – четвёртых классах. Через несколько лет эти дети пойдут в гимназии и общие школы, и проблема переместится дальше», – пишет Николай Эрней.
Помимо немецких школ есть частные английские и американские, но плата за обучение в них непомерно высока: в сумме получается около 20-25 тысяч евро в год за одного ребенка. «Я просто физически не могу платить такие суммы, я работаю в крупной корпорации программистом, но работаю в семье один, так как жена с малолетним ребёнком в декретном отпуске, и моя зарплата в самих высоких возможных зарплатах программистов в Германии, и то, после уплаты обязательных налогов, медицинского и пенсионного страхования, аренды жилья и расходов на еду, нам не хватит на оплату частной школы», – объяснил ситуацию россиянин. При этом государственные школы не могут отказать в обучении беженцам, даже если те абсолютно не социализированы. Частные школы такой привилегией располагают – и это их единственное отличие.
Безвыходная ситуация
Однажды Максим поинтересовался у отца, зачем он вообще пошел в школу, где ему приходится сталкиваться с подобным отношением сверстников. Как выяснилось, родители мальчика специально выбрали именно ее, так как во время оформления их уверяли, что из-за своих небольших размеров школа не подлежит обучению в рамках инклюзиона, то есть в ней неуравновешенные и психически больные дети не учатся вместе со здоровыми. Тем не менее, на практике ситуация оказалась прямо противоположной.
Осознав, что в старой школе никаких изменений не предвидится, а в других ситуация не отличается ничем, родители Максима ведут его к трем врачам, которые фиксируют у мальчика страх после нападений в школе и перед ее посещением, что позволяет добиться освобождения от занятий. Агрессор продолжает ходить в школу.
Между тем, руководство учебного заведения больничный лист не приняло и потребовало проверки у своего врача. Еще через месяц школа пригрозила включить в характеристику Максима по итогу первого года обучения тот факт, что он якобы не посещал занятия по неуважительной причине. «Мы обращаемся к адвокату, он за 250 евро пишет письмо в школу, где указывает, что поведение школы незаконно, даёт школе месяц на подтверждение уважительной причины отсутствия школы, школа перед угрозой суда в итоге выдаёт положительную характеристику нашему ребёнку».
Не желая сдаваться, Николай пробует еще один вариант и обращается к консулу России в Бонне с просьбой принять Максима в русскую школу при консульстве в порядке исключения ради защиты ребенка от нападений в государственной школе. Ради этого семья была готова переехать, при этом отцу семейства вместо 10 минут на велосипеде до работы пришлось бы добираться 2 часа на поезде. Проверив уровень знания русского языка и математики у семилетнего Максима, консульство пошло семье навстречу и зачислило мальчика во второй класс. «Мы плакали дома от радости. Всей семьёй», – признался Николай. Семья начала готовиться к переезду, улаживая все формальности с поиском нового жилья и расторжением договора на старое. Родители также известили ГорОНО и Минобр земли Северный Рейн-Вестфалия, что с нового учебного года мальчик будет ходить в русскую школу. При этом по-прежнему сохраняется угроза наказания вплоть до изъятия ребенка, если он не будет посещать государственную школу без веской на то причины.
Согласно закону об образовании, ребенок должен посещать немецкую школу, при наличии веских причин он может быть переведен в не немецкую школу. За 250 евро адвокат вновь составляет письмо в Министерство образования, в Правительство Земли Северный Рейн-Вестфалия в Дюссельдорфе о согласовании в законном порядке дальнейшего обучения в русской школе при консульстве в Бонне на основании целого ряда причин – у ребёнка двойное гражданство России и Германии, он говорит на двух языках – немецком и русском, и русский основной родной, ребёнок был травмирован в немецкой школе и ребёнок имеет страх перед немецкой школой. Запрос был переадресован начальнику ГорОНО Кельна, который ответил официальным отказом. Таким образом, после трехмесячных разбирательств Максима обязали посещать государственную школу.
Встреча в ГорОНО Бонна, куда собиралась переехать семья, тоже не принесла результатов: там ясно дали понять, что посещение Максимом русской школы недопустимо. На встрече Николай озвучил два возможных варианта выхода их ситуации: дети отправляются учиться в Москву до окончания школы и будут разлучены с родителями. Второй вариант – переезд в Бонн и судебная тяжба. При этом, пока она длится, ребенок все равно будет обязан ходить в немецкую школу.
«Я дипломированный математик-программист, моя жена дипломированный физик-экономист, с тремя высшими образованиями с красным дипломом бакалавра и магистра, у нас у обоих стаж по 20 лет в разных крупных фирмах, мы платим безумные налоги и требуем только чтобы нашего ребёнка не били в школе, и мы ничего не можем добиться. Так как после этой истории власти Кёльна всего лишь двух агрессивных детей могут поменять местами в соседних школах и всё продолжается дальше. Система не меняется вообще. Никто не наказан. Никто ни за что не ответил», – пишет Николай.
Обращения в полицию, прокуратуру, парламент и даже к канцлеру Ангеле Меркель не дали никаких результатов. Родители также подали в суд, но дела в нем рассматриваются настолько долго, что к концу процесса Максим, вероятно, успеет закончить школу.
Характеристика важнее здоровья
Николай решил выяснить, почему же другие дети молчат о подобных нападениях со стороны беженцев. Поговорив с русскоязычными ребятами (русскими, евреями, арабами украинцами и другими) он понял: они считают подобные вещи нормальными. «Был сад, и вот школа. Другая система. В саду не били, а тут бьют. Сказали в школе терпеть, мы должны терпеть. Сколько морально травмированных детей выйдет из школ после этого эксперимента?», – задается вопросом россиянин.
Многие родители также предпочитают закрывать глава на проблему. Причины одни и те же: не хотят портить отношения со школой, рассчитывают на хорошую характеристику для своих детей, так как положительные отзывы из школы, с работы и даже детского сада крайне важны для жителей Германии.
Как превратиться в «фашиста»
До 2015 года, когда мигранты принимались в немецкие школы ограниченно, местные дети могли перевоспитать сверстников, и те успешно адаптировались, переходили от игр с палками и ножами к нормальным игрушкам. При этом к мигрантам относились так же строго, как и к немцам. Теперь же, притом, что беженцев стало в разы больше, спрос с них стал ниже: им можно практически все, а немецкий ребенок не может ничего сказать против, рискуя быть записанным в «фашисты». Доля мигрантов в классе в отдельных случаях может достигать 50 процентов, разумеется, при такой концентрации немецкая система образования не в состоянии справиться с их перевоспитанием.
Одной из особенностей немецких школ, о которой мы писали выше, является инклюзивность. При такой системе дети с физическими и психическими отклонениями учатся в обычных классах. Если нездоровых детей в классе много, к ним приставляют социального педагога. Но этого недостаточно: психически нездоровый ребенок своим поведением зачастую мешает учебному процессу и здоровым сверстникам, что негативно отражается на общей успеваемости, поясняет россиянин.
Многолетняя тяжба и очевидный итог
Семья Эрней настолько громко заявила о существующей проблеме, что теперь всерьез опасается возможности лишиться ребенка, когда страсти поутихнут. «…нам вышибут ночью дверь и дети будут изъяты из семьи под предлогом к примеру неразвития немецкого языка и нанесении на этом основании непоправимой травмы развитию ребёнка. Или вообще без предлога. Социальной службе предлог не нужен, они имеют право детей изымать превентивно, а родители потом должны доказать, что они достойны того, чтобы дети у родителей жили дома», – объясняет отец Максима.
Как отметил Николай, если начатая судебная тяжба завершится до того, как его сын окончит школу, это можно будет считать чудом. При этом семья не сомневается, что суд в конечном итоге ей откажет. Ситуацию осложняет и тот факт, что у супругов есть 1,5-летняя дочь, которую так же обяжут ходить в немецкую школу, в которой она пока не получила никакой травмы.
«Глядя на три прошедших года в Германии, я могу открыто сказать, что русские в Германии это самая угнетаемая и попираемая нация в Германии. Всем остальным нациям живётся лучше самих немцев», - Николай Эрней.
По его мнению, причина заключается в том, что русские не стремятся к созданию своих диаспор за рубежом и пытаются раствориться среди местного населения. «Мы в России сами выдумали себе такую Германию, которой никогда не существовало. Мы верим в такую Германию. Что тут порядок, закон превыше всего, нет коррупции, идеальная медицина и образования, прекрасные продукты, дороги и автомобили и поезда всегда приходят вовремя. Это всё наши фантазии. Если тут побывать не туристом, которому все улыбаются, так как турист тратит деньги, а если тут жить, то ты понимаешь, что это было всё реклама, в реальности такой Германии никогда нет и не было».
Все общество в школах россиянин поделил на три класса: дети богатых родителей, которые могут учиться в частных школах за 20-25 тысяч евро в год; евреи, которые учатся в своих недорогих и безопасных школах; дети, родители которых не могут позволить себе отдать их в частную школу. Последние вынуждены учиться в государственной школе с неуравновешенными сверстниками и подвергаться побоям.
На данном этапе у семьи Эрней остался один выход: перевезти детей в Россию на время их учебы в школе для защиты от нападений в Германии, что и было сделано 22 августа. В своем письме Николай Эрней просит переправить его обращение президенту РФ Владимиру Путину, так как только он, по его мнению, сможет защитить его семью от действий немецкого государства.
https://versia.ru/programmist-nikolaj-yernej-poprosil-rossijskie-vlasti-zashhitit-ego-semyu-ot-nasiliya-v-germanii
Программист Николай Эрней попросил российские власти защитить его семью от насилия в Германии.
В распоряжение «Нашей Версии» попало письмо, адресованное Президенту Европейского информационного центра прав человека в Вене Гарри Мурею. Автором послания является Николай Эрней, российский программист, семилетний сын которого Максим подвергался издевательством в немецкой начальной школе. Как отмечается в послании, семья Эрней во время своей жизни в Германии испытала на себе репрессии со стороны немецких властей.
Не дождавшись помощи в решении проблемы от госструктур, россиянин решил обратиться за ней к руководству правозащитной организации, занимающейся защитой россиян в странах Евросоюза. В довольно пространном письме Николай Эрней подробно описал ужасающую ситуацию, в которой оказался его ребенок, и единственным выходом из которой стал отъезд в Россию 22 августа 2019 года.
Угроза убийством
О ситуации в начальной школе родители маленького Максима узнали от него самого. Однажды мальчик пришел домой и произнес следующие слова: «Он сказал, что убьёт меня и отрежет мне голову». В марте Максим отказался посещать школу, как выяснилось, на него напал сверстник из Афганистана и принялся душить его. Реакции от педагога не последовало, вернее, она была не той, на которую надеялись родители пострадавшего ребенка. Учительница заявила, что никаких драк не видела, после чего начала занижать Максиму оценки по математике. Как выяснилось, от нападок агрессивного беженца пострадал не только максим. «На самом деле с указанным выше афганцем проблемы в школе начались с первого же дня занятий, за сентябрь месяц он отпинал первоклассников двух классов, в сентябре же он воткнул вилку в шею однокласснику, после того как в сентябре родители двух классов взбунтовались, школа этого афганца придавила, он сидел отдельно от детей один за партой, после школьных занятий в обед его немедленно забирали домой, он был исключён из продлёнки, ему было на переменах запрещено выходить из класса и запрещено играть с детьми во дворе», – рассказывает ужасающие подробности в своем письме Николай Эрней. Весной проблемный ребенок организовал группу из других беженцев и вместе с ними принялся «прессовать» других учеников.
Школа, в которой происходят подобные вещи – государственная, она находится в довольно престижном районе Кельна. Особенностью учебного заведения является его интернациональность. В последние годы «изюминка» школы превратилась в большую проблему.
«По мнению директора школы, побои одним ребёнком других детей не являются криминалом, это процесс взросления и постижения границ», - Николай Эрней
Узнав о ситуации, родители Максима проинформировали о ней родительский комитет, который оказался в курсе происходящего, а также ГорОНО. Интересная беседа состоялась у отца ребенка с директором школы, который предложил поменять учебное заведение. Он также пояснил, что школа принимает усилия для интегрирования агрессивного афганца в немецкое общество и поэтому не планирует его исключать. Выслушав речь директора и обещания дать классу второго педагога, который возьмет на себя труды по перевоспитанию агрессора, Николай убеждает Максима, что инцидент исчерпан.
После каникул
Первый день после возвращения Максима с каникул прошел спокойно: за афганцем действительно присматривал педагог. На второй день, стоило учителю на минуту покинуть класс, маленький беженец попытался воткнуть карандаш Максиму в шею. Отец немедленно связался с директором, ГорОНО, городской администрацией и соцслужбами и потребовал разрешить его сыну учиться дома в связи с тем, что школа не в состоянии обеспечить безопасность учеников. «Мне письменно отказано. Ребёнок обязан ходить в школу, это закон. И наш, который жертва, и тот, который нападает», – сообщает в своем письме отец Максима. В этом особенность образовательной системы Германии. В случае неявки ребенка в школу родителей ждут весьма внушительные штрафы от 100 евро в день вплоть до тюремного заключения и изъятия ребенка из семьи.
«Я спрашиваю Максима – почему ты не даёшь сдачи? Ты же занимаешься дзюдо уже почти год, ты же там лучший. Он мне – папа, если я даю сдачи, меня наказывают и сажают на стул на неделю, неважно виноват я или прав. А того, другого? А того никогда не наказывают, чтобы он ни делал. Папа, я не хочу сидеть на стуле неделями, тем более, когда я не виноват. Максим до этого ходил в детский сад в Германии два года, там была такая же картина, наказанием было сидеть на стуле неделями, причём наказывали только немецких детей, а мигрантов никогда не наказывали, мы думали, что в школе всё будет лучше, мы ошибались», – объясняет Николай Эрней порядки в немецких школах и детсадах. В итоге единственным верным решением на тот момент родителям мальчика показалась смена школы.
Но все оказалось не так просто. Опросив родителей из других учебных заведений, россиянин понимает: аналогичные проблемы есть в каждой школе, причем появились они в последние три года. Чего-то добиться смогли лишь евреи, которым удалось открыть свои школы и получить помощь от государства. Обучение в таких школах стоит около 2500 евро в год, что по местным меркам не так уж много. «Я читаю самый крупный русскоязычный форум в Германии – germany.ru, описываю проблему и, получая ответы, понимаю, что эти нападения теперь во всех городах и во всех школах повсеместно, причём именно самый удар в первых – четвёртых классах. Через несколько лет эти дети пойдут в гимназии и общие школы, и проблема переместится дальше», – пишет Николай Эрней.
Помимо немецких школ есть частные английские и американские, но плата за обучение в них непомерно высока: в сумме получается около 20-25 тысяч евро в год за одного ребенка. «Я просто физически не могу платить такие суммы, я работаю в крупной корпорации программистом, но работаю в семье один, так как жена с малолетним ребёнком в декретном отпуске, и моя зарплата в самих высоких возможных зарплатах программистов в Германии, и то, после уплаты обязательных налогов, медицинского и пенсионного страхования, аренды жилья и расходов на еду, нам не хватит на оплату частной школы», – объяснил ситуацию россиянин. При этом государственные школы не могут отказать в обучении беженцам, даже если те абсолютно не социализированы. Частные школы такой привилегией располагают – и это их единственное отличие.
Безвыходная ситуация
Однажды Максим поинтересовался у отца, зачем он вообще пошел в школу, где ему приходится сталкиваться с подобным отношением сверстников. Как выяснилось, родители мальчика специально выбрали именно ее, так как во время оформления их уверяли, что из-за своих небольших размеров школа не подлежит обучению в рамках инклюзиона, то есть в ней неуравновешенные и психически больные дети не учатся вместе со здоровыми. Тем не менее, на практике ситуация оказалась прямо противоположной.
Осознав, что в старой школе никаких изменений не предвидится, а в других ситуация не отличается ничем, родители Максима ведут его к трем врачам, которые фиксируют у мальчика страх после нападений в школе и перед ее посещением, что позволяет добиться освобождения от занятий. Агрессор продолжает ходить в школу.
Между тем, руководство учебного заведения больничный лист не приняло и потребовало проверки у своего врача. Еще через месяц школа пригрозила включить в характеристику Максима по итогу первого года обучения тот факт, что он якобы не посещал занятия по неуважительной причине. «Мы обращаемся к адвокату, он за 250 евро пишет письмо в школу, где указывает, что поведение школы незаконно, даёт школе месяц на подтверждение уважительной причины отсутствия школы, школа перед угрозой суда в итоге выдаёт положительную характеристику нашему ребёнку».
Не желая сдаваться, Николай пробует еще один вариант и обращается к консулу России в Бонне с просьбой принять Максима в русскую школу при консульстве в порядке исключения ради защиты ребенка от нападений в государственной школе. Ради этого семья была готова переехать, при этом отцу семейства вместо 10 минут на велосипеде до работы пришлось бы добираться 2 часа на поезде. Проверив уровень знания русского языка и математики у семилетнего Максима, консульство пошло семье навстречу и зачислило мальчика во второй класс. «Мы плакали дома от радости. Всей семьёй», – признался Николай. Семья начала готовиться к переезду, улаживая все формальности с поиском нового жилья и расторжением договора на старое. Родители также известили ГорОНО и Минобр земли Северный Рейн-Вестфалия, что с нового учебного года мальчик будет ходить в русскую школу. При этом по-прежнему сохраняется угроза наказания вплоть до изъятия ребенка, если он не будет посещать государственную школу без веской на то причины.
Согласно закону об образовании, ребенок должен посещать немецкую школу, при наличии веских причин он может быть переведен в не немецкую школу. За 250 евро адвокат вновь составляет письмо в Министерство образования, в Правительство Земли Северный Рейн-Вестфалия в Дюссельдорфе о согласовании в законном порядке дальнейшего обучения в русской школе при консульстве в Бонне на основании целого ряда причин – у ребёнка двойное гражданство России и Германии, он говорит на двух языках – немецком и русском, и русский основной родной, ребёнок был травмирован в немецкой школе и ребёнок имеет страх перед немецкой школой. Запрос был переадресован начальнику ГорОНО Кельна, который ответил официальным отказом. Таким образом, после трехмесячных разбирательств Максима обязали посещать государственную школу.
Встреча в ГорОНО Бонна, куда собиралась переехать семья, тоже не принесла результатов: там ясно дали понять, что посещение Максимом русской школы недопустимо. На встрече Николай озвучил два возможных варианта выхода их ситуации: дети отправляются учиться в Москву до окончания школы и будут разлучены с родителями. Второй вариант – переезд в Бонн и судебная тяжба. При этом, пока она длится, ребенок все равно будет обязан ходить в немецкую школу.
«Я дипломированный математик-программист, моя жена дипломированный физик-экономист, с тремя высшими образованиями с красным дипломом бакалавра и магистра, у нас у обоих стаж по 20 лет в разных крупных фирмах, мы платим безумные налоги и требуем только чтобы нашего ребёнка не били в школе, и мы ничего не можем добиться. Так как после этой истории власти Кёльна всего лишь двух агрессивных детей могут поменять местами в соседних школах и всё продолжается дальше. Система не меняется вообще. Никто не наказан. Никто ни за что не ответил», – пишет Николай.
Обращения в полицию, прокуратуру, парламент и даже к канцлеру Ангеле Меркель не дали никаких результатов. Родители также подали в суд, но дела в нем рассматриваются настолько долго, что к концу процесса Максим, вероятно, успеет закончить школу.
Характеристика важнее здоровья
Николай решил выяснить, почему же другие дети молчат о подобных нападениях со стороны беженцев. Поговорив с русскоязычными ребятами (русскими, евреями, арабами украинцами и другими) он понял: они считают подобные вещи нормальными. «Был сад, и вот школа. Другая система. В саду не били, а тут бьют. Сказали в школе терпеть, мы должны терпеть. Сколько морально травмированных детей выйдет из школ после этого эксперимента?», – задается вопросом россиянин.
Многие родители также предпочитают закрывать глава на проблему. Причины одни и те же: не хотят портить отношения со школой, рассчитывают на хорошую характеристику для своих детей, так как положительные отзывы из школы, с работы и даже детского сада крайне важны для жителей Германии.
Как превратиться в «фашиста»
До 2015 года, когда мигранты принимались в немецкие школы ограниченно, местные дети могли перевоспитать сверстников, и те успешно адаптировались, переходили от игр с палками и ножами к нормальным игрушкам. При этом к мигрантам относились так же строго, как и к немцам. Теперь же, притом, что беженцев стало в разы больше, спрос с них стал ниже: им можно практически все, а немецкий ребенок не может ничего сказать против, рискуя быть записанным в «фашисты». Доля мигрантов в классе в отдельных случаях может достигать 50 процентов, разумеется, при такой концентрации немецкая система образования не в состоянии справиться с их перевоспитанием.
Одной из особенностей немецких школ, о которой мы писали выше, является инклюзивность. При такой системе дети с физическими и психическими отклонениями учатся в обычных классах. Если нездоровых детей в классе много, к ним приставляют социального педагога. Но этого недостаточно: психически нездоровый ребенок своим поведением зачастую мешает учебному процессу и здоровым сверстникам, что негативно отражается на общей успеваемости, поясняет россиянин.
Многолетняя тяжба и очевидный итог
Семья Эрней настолько громко заявила о существующей проблеме, что теперь всерьез опасается возможности лишиться ребенка, когда страсти поутихнут. «…нам вышибут ночью дверь и дети будут изъяты из семьи под предлогом к примеру неразвития немецкого языка и нанесении на этом основании непоправимой травмы развитию ребёнка. Или вообще без предлога. Социальной службе предлог не нужен, они имеют право детей изымать превентивно, а родители потом должны доказать, что они достойны того, чтобы дети у родителей жили дома», – объясняет отец Максима.
Как отметил Николай, если начатая судебная тяжба завершится до того, как его сын окончит школу, это можно будет считать чудом. При этом семья не сомневается, что суд в конечном итоге ей откажет. Ситуацию осложняет и тот факт, что у супругов есть 1,5-летняя дочь, которую так же обяжут ходить в немецкую школу, в которой она пока не получила никакой травмы.
«Глядя на три прошедших года в Германии, я могу открыто сказать, что русские в Германии это самая угнетаемая и попираемая нация в Германии. Всем остальным нациям живётся лучше самих немцев», - Николай Эрней.
По его мнению, причина заключается в том, что русские не стремятся к созданию своих диаспор за рубежом и пытаются раствориться среди местного населения. «Мы в России сами выдумали себе такую Германию, которой никогда не существовало. Мы верим в такую Германию. Что тут порядок, закон превыше всего, нет коррупции, идеальная медицина и образования, прекрасные продукты, дороги и автомобили и поезда всегда приходят вовремя. Это всё наши фантазии. Если тут побывать не туристом, которому все улыбаются, так как турист тратит деньги, а если тут жить, то ты понимаешь, что это было всё реклама, в реальности такой Германии никогда нет и не было».
Все общество в школах россиянин поделил на три класса: дети богатых родителей, которые могут учиться в частных школах за 20-25 тысяч евро в год; евреи, которые учатся в своих недорогих и безопасных школах; дети, родители которых не могут позволить себе отдать их в частную школу. Последние вынуждены учиться в государственной школе с неуравновешенными сверстниками и подвергаться побоям.
На данном этапе у семьи Эрней остался один выход: перевезти детей в Россию на время их учебы в школе для защиты от нападений в Германии, что и было сделано 22 августа. В своем письме Николай Эрней просит переправить его обращение президенту РФ Владимиру Путину, так как только он, по его мнению, сможет защитить его семью от действий немецкого государства.
https://versia.ru/programmist-nikolaj-yernej-poprosil-rossijskie-vlasti-zashhitit-ego-semyu-ot-nasiliya-v-germanii
 |
 |
|
Раскрыть
, только вроде белых европейцев он убил больше чем пришлых. Ну и после этого расстрела "попа Гапона" Брейвика ужесточили законодательство для патриотично настроенных общественных организаций Европы типа против Фа. Так сказать фашиствующий антифашизм либерализма.
все что не убивает - делает тебя сильнее 
меня тож пиздили .. но проблемой ент никада небыло .. сегодня тебя .. завтра ты ужи ему наваляешь ..
