Про языковую политику в Казахстане

Аркадий Бейненсон. В Казахстане – очень интересная ситуация, мегаинтересная ситуация.

Д.Ю. А там что?

Аркадий Бейненсон. Например, в 2015 году в Казахстане в разы увеличилось количество людей, русских, которые подали заявку на отъезд из Казахстана. Казахстан – наш ближайший геополитический союзник (Белоруссия, Казахстан).

А что происходит в Казахстане? Происходит ровно то же самое, что происходило на Украине – мягко выдавливается русский язык, феодальная этнократия и пр. и пр. Планируется программа так называемого трехязычия – русский, английский и казахский. Минимизируется русского языка. Проблема-то в том, что образование на русском языке, оно объективно лучше. Объективно – потому что на нем больше книг, больше литературы и так далее.

Цель – соответственно, продвинуть казахский язык, что наверное неплохо, язык должен развиваться. Должен ли он развиваться в ущерб русскому языку – большой вопрос. И почему надо противопоставлять казахский язык русскому языку – мне например, не ясно. Там же основной какой вопрос – то что русские не хотят учить казахский язык (и казахи-то сами не очень горят желанием). Начинаешь задавать вопрос: почему ты не хочешь? А в ответ: «Да я может быть и хотел бы. Я может его и выучил бы, но уровень преподавания такой…» Если ты хочешь выучить его хорошо – ты идешь и платишь деньги. Понятно, что ты выучишь, если очень надо. Но та система, которая якобы позиционируется, что все могут выучить казахский язык и бесплатно и для этого все есть условия – а вы, русские, не хотите – это мягко говоря не так.

Возвращаясь к нашему разговору, есть возможность получить то же самое в Казахстане. Может быть, не при Назарбаеве, потому что Нурсултан Абишевич – это такой мастодонт еще советского времени, который конечно держит…

Д.Ю. Не допускает перегибов, да.

Аркадий Бейненсон. Даже его совершенно прекрасное заявление: «Что это такое? Почему если человек пишет на русском заявление, его отказываются принимать? Если человек запросил на русском – значит надо отвечать на русском!»

Что будет после – неизвестно.

Д.Ю. В целом, прекрасно конечно. Я когда в Советской Армии служил, в начале 80-ых, там казахи из Казахстана все, кого я видел, абсолютно все, они по-русски говорили точно так же, как мы с вами. Абсолютно также, никакого акцента, ничего вообще и владение языком точно такое же. Какой вред это несло казахскому народу, я сказать затрудняюсь.

Аркадий Бейненсон. Их называют нацпаты – местные националисты (конечно, смешные истории с ними…). Они говорят о том, что такое массовое присутствие русского языка в государственной, культурной и прочей жизни Казахстана оно мешает развиваться казахскому языку. Я не готов спорить или говорить так это или не так. Я скорее всего думаю, что решать развитие одного языка за счет ущемления прав другого, мне кажется это неверно. Просто неверно.

Потому что можно вкладывать деньги в развитие казахского языка, просто делать обучение ему хорошим, качественным. Зачем отсекать другую историю – не понятно.

Д.Ю. Я вот как раз тоже об этом. Если казахские пареньки приходили в Советскую Армию, прекрасно все понимали и были классными специалистами, то были и другие пареньки – спустившиеся с гор и с других мест, которые сначала были вынуждены учить русский язык – плохо его знали – это создавало массу серьезнейших проблем. В Советской Армии, где в общем-то были замполиты-коммунисты и не допускали всяких известных националистических проявлений.

Зачем это вам? Я не понимаю.

Тут же как в известном примере: если у тебя плохая жена, она тебе не нравится – ты с ней разведешься, но если твой участок граничит с участком соседа – сосед никуда не денется. Ты только можешь сняться и уехать отсюда, что невозможно – мы навсегда останемся соседями. И зачем вражда-то, для чего?