Политика

Булат АБИЛОВ

У казахов есть особый кодекс взаимоотношений. Реальная степная этика. Проверенная веками. Этот кочевой расклад “по понятиям” позволял любому малому сородичу достучаться до любого великого: “Осади коня, приятель. Перегибаешь палку!”. И это работало. И наши предки смогли выжить в суровых условиях кочевой цивилизации, не перерезав друг друга. Сегодня с виду все получше. Даже развязки на дорогах строим... Только вот “верхушка” с народом совсем “коннектиться” перестала. Ни так голоса миллионов слышать не хочет, ни по-другому. Значит, пора переходить с этой властью “на ты”. Что, кстати, вполне позволяет степной кодекс. Особенно, если говорит ровесник с ровесником.

К акиму Алматы Тасмагамбетову не каждый аксакал осмелится обратиться “на ты”. Уж совсем без юмора аким относится к собственной персоне. Помню, как-то в неформальной обстановке, в гостях я пошутил, окликнув его с приятелями – “молодые люди”. Аким взвился, посчитав это почти оскорблением. Сегодня я шутить не буду. Сегодня я хочу поговорить с Имангали Тасмагамбетовым, как ровесник – открыто, честно, жестко, без оглядок и политесов, бескомпромиссно, “на ты”. Поскольку перед будущим поколением казахстанцев я, как гражданин и политик, как отец троих детей, отвечаю за все, что совершает наше поколение.

Один народ, две судьбы

Мы выросли в одно время. Разница в возрасте меньше года. А это значит – единая школа, единые “советские идеалы”, одна среда, одна культура, книги, лозунги, мечты и перспективы. Я окончил политех в Караганде, ты – Уральский педагогический институт. Я пошел работать в шахту. Ты – был тренером, потом учителем в школе. Классическое начало почти любой биографии тех лет. Но потом каждый оказался перед выбором: подниматься самому – рискованно, ярко, смело, вопреки толпе… или ввинтиться очередным шурупом в тоталитарную систему и – быть в связке, быть при власти, быть в круговой поруке. Я выбрал свободу и профессионализм. Ты – выбрал комсомол. Мне тогда говорили: “Булат, ты парень активный, с характером, за тобой пойдут люди, ты легко сделаешь карьеру по комсомольской линии!”. Но я уже в те годы мало верил во все эти надстройки. Другими словами – каждый из нас сделал свой выбор. Как происходило в Союзе со всеми. Одни выбирали свободу, другие ложились “под систему”. Я семь лет оттрубил на шахте, начав с горнорабочего. Потом переехал из Караганды в Алма-Ату, нахлебавшись “совка” и с огромным желанием стать хозяином своей судьбы. Тем более, в атмосфере уже чувствовался ветер перемен. А ты, Имангали, к знаковому для Казахстана 1986 году пришел во всеоружии – зав. орготделом Гурьевского горкома партии, первый секретарь Гурьевского обкома ЛКСМ. Как говорят, уже пробы негде было ставить. Мы оба состоялись. Я в профессии, ты на номенклатурной лестнице. И вот грянул 1986 год…

Сердце страны… закатать в асфальт!

Понятное дело, Имангали, ты – учитель географии с биологией, а не историк (хотя претендуешь). Можешь представить себе страну, в которой самые известные политики не разу не высказали своего отношения к главному событию истории государства? Давно хочу спросить, почему ты молчишь по поводу декабрьских событий 86-года? Где ты был в эти дни? На чьей стороне? Как реагировали на эти события в Гурьеве? Ты же комсомолом занимался, делами молодежи! Что делал комсомольский лидер столь высокого статуса Имангали Тасмагамбетов, когда на площади избивали и убивали цвет казахской молодежи?.. Ладно, ты был молод. Но сейчас же ты – зрелый политический муж, который обижается на обращение “молодой человек”. Более того – ты аким этого самого города, в центре которого находится площадь, с которой началась наша независимость и с которой так еще толком и не смыта кровь невинных жертв. Ты хотя бы раз, хотя бы ночью, когда никто не видит, подъехал бы не спеша к Площади Республики и постоял бы там, опустив голову. Подумал бы. Сакральные места невозможно закатать в асфальт, как ты хочешь это сделать. Можно понастроить десятки торговых центров в сотни ярусов, можно всю площадь превратить в Луна-парк и проложить через нее автобан – но правда все равно когда-нибудь откроется. Но ты об этом не задумываешься. Или боишься задуматься. Поэтому и проносишься по Алматы с мигалками, блокируя целые проспекты… Ты не любишь этот город. Ты боишься Алматы. Видно, слишком много тяжелых для совести воспоминаний.

Отцы и дети

Дети – самое святое в нашей жизни. Это без разговоров. Это “наше всё” - еще мягко сказано. Они – наше будущее, наше оправдание, наша самая светлая сторона. Наши с тобой судьбы, Имангали, и здесь невероятным образом созвучны. У тебя две старшие дочери и сын. И у меня две старшие дочери и сын. Ты назвал сына Нурсултан, я назвал сына Динмухамед. Они оба родились в одном году. Согласись, почти мифологическая ситуация. Ни имя моего сына, ни имя твоего – не случайны. Особенно в Казахстане. И, заметь, кто всегда в конъюнктуре. Мы с тобой очень разные, всегда на полюсах. А тем временем наши дети подрастают и взрослеют. И дай Бог им жить счастливо в совсем другом, благополучном и справедливом Казахстане.

Нет для казаха большего счастья, чем сын. Нет более серьезного и ответственного действия, чем диалог отца с сыном. Ты знаешь, о чем я говорю. Этот диалог может быть прямым, может быть внутренним, может быть даже через годы и расстояния. Помнишь строки? “Кроха сын к отцу пришел, и спросила кроха – что такое “хорошо” и что такое “плохо”?”. Мы с тобой оба росли в больших семьях. Я видел, как работает мой отец. С утра до вечера. Он был для меня самым ярким примером того, каким должен быть отец и глава семьи. Человек, который очень много работает, честно трудится и честно зарабатывает. Своих детей я тоже воспитываю личным примером. Когда я приехал в Алматы и оказался в конкурентной среде, то понял – все зависит только от меня! Ни знакомых, ни протекции, ничего – вперед и вкалывай! Я живу и работаю так, чтобы мои дети выросли добрыми, умными людьми, которые заботятся о близких и родных, думают о стране и являются патриотами своей страны. Ты, Имангали, наверняка желаешь своим детям того же. И наверняка они тоже тебя мало видят – ведь ты тоже много работаешь, особенно на госслужбе.

Я открытым текстом говорю своим детям – работать и жить нужно честно. И они видят это – их отец работает честно, что он был одним из первых бизнесменов Казахстана и в непростых условиях поднимал отечественный бизнес. Они знают истоки всех благ, которыми пользуются с детства – покупки, поездки на отдых, учеба, различные возможности. Тема финансового состояния в нашей семье – открытая тема. Дети знают, что это заработано честно. Знают цену вещам и как это зарабатывается. Они не “звездят” и не “мажорят”. Растут нормальными гражданами страны, мы не изолируем их от реальной жизни. Поэтому у них нет и тени сомнения, что их отец никогда не совершал противоправных действий, не брал взятки, не нарушал закон.

У них совсем другие вопросы. Мой сын Динмухамед спрашивает, за что постоянно преследуют его отца, который хочет только одного – справедливости для всех? Который борется против коррупции, против беззакония в отношении простых людей. Мой сын знает, что ради этой борьбы я бросил бизнес и ушел в политику. Хотя в бизнесе было бы гораздо спокойнее. Димаш меня понимает. И я счастлив, что он задается такими вопросами.

А что говоришь своим детям ты, Имангали?

Как ты объясняешь им, откуда у вас этот роскошный дом за несколько миллионов долларов, если ты – всего лишь госслужащий и живешь на одну зарплату? Я не был у тебя в гостях, но ты публичный человек, и твои жилищные условия в несколько тысячи квадратных метров не раз обсуждались в прессе. Я – в прошлом успешный бизнесмен, зарабатывал немалые деньги, но мой дом гораздо скромнее! У тебя во дворе конюшня и теннисный корт. Не каждый человек из бизнеса может себе это позволить. Как ты объясняешь наличие этой роскоши своим детям? А если не объясняешь, то какая картина вырисовывается в их сознании? Или тебе этот дом подарили? В таком случае вопрос – за что? Пойми, Имангали, на эти вопросы тебе когда-нибудь в жизни обязательно придется ответить. Когда Динмухамед спрашивает меня, как добиться определенной цели или мечты, я могу ему объяснить – как. Все это – тяжелый, но честный труд. Все это – голова, руки, интеллект и способности. Без нарушения закона. Можешь ли ты, Имангали, все так же объяснить Нурсултану? Как ты объяснишь ему, почему у нас чиновники сейчас богаче олигархов? Почему многие госслужащие в окружении президента – миллиардеры? Или ты сможешь объяснить сыну, как заработать миллиард на государственной службе?

“Город, который продал… Тас!”

…Жизнь, как известно, сводится к простой и мудрой формуле: “Посади дерево, вырасти сына и построй дом”. Деревья мы с тобой, Имангали, насажали еще в советской школе. Это наше общее прошлое. Детям, и сыновьям, и дочерям, дай Бог счастья. А вот насчет “построить дом” – тебе сейчас равных нет. Ведь строительство в Алматы кипит, цветет пышным цветом. Ни одного аукциона, а участки так и продаются – строй, не хочу. И бизнесменам ты жизнь упростил, все об этом говорят. Ничего не надо – только найди Кенеса Ракишева, зятя Тасмагамбетова и он любому любой земельный участок “разведет”! Через него, говорят, все и “заносится”. В Алматы твой зять за короткий срок стал одним из самых крутых бизнесменов. По любимому городу он передвигается на авто, которые по полмиллиона-миллиону стоят, кортеж целый его охраняет. Все бы хорошо, Имангали… Вот только тема зятьев в Казахстане несколько болезненной стала. Не понравилось президенту, что его зять под судом ходит, а твой в Алматы усиливается. Пришлось парня слегка “задвинуть”. Не так ли? Оппозиция не раз предлагала землю в Алматы продавать только с аукционов. Поверь, желающих купить алматинскую землю не меньше, чем желающих купить нефть Казахстана! Цена, сам знаешь, очень высокая. Сегодня и нефтяником быть не надо – достаточно сидеть и распоряжаться землей. Самой дорогой в СНГ после Москвы! Ты только однажды провел аукцион – я сам видел объявление в газете. Продавались два маленьких участка в районе Казахфильма. Я съездил для интереса, посмотрел. Всего семь соток. Но ушел с аукциона за 2,5 миллиона долларов! И деньги пошли в бюджет. Сотка – триста с лишним тысяч долларов стоит. А ты без всяких аукционов продал за эти несколько лет несколько тысяч гектаров в Алматы! Давай даже не будем брать цену в 300 или 200 тысяч долларов. Давай по 100 тысяч посчитаем. Получается несколько миллиардов долларов, которые могли поступить в бюджет, но ушли в карманы коррумпированных чиновников. Почему бы тебе раз и навсегда не положить конец таким “наездам” и не опубликовать все цифры по Алматы – сколько денег поступило в бюджет от продажи земельных участков? И опубликуй, пожалуйста, все акты на использование земли под строительство объектов по Алматы.

Общественность бьет во все колокола, а ты ни на что не реагируешь. Взять хотя бы историю с Дворцом пионеров на Кабанбай батыра – Сейфуллина. Да, он был старый, его надо было сносить. Но почему бы на его месте не построить новый дворец школьников? Современный и красивый? Нет, ты его закрыл и отдал участок через коррупционную схему. Неизвестно откуда взявшейся компании. Почему не было аукциона? За эти несколько гектаров в центре города можно было бы получить десятки миллионов долларов в бюджет! Вот они деньги на больницы, развязки, школы…

Кстати ты видел, что творится со школами в Алматы? А что делается в больницах? Вряд ли. Сколько ты земли отдал под застройку. А где школы с больницами? Ты давно в простые больницы не заглядывал, Имангали. Люди в коридорах лежат, в поликлиниках на головах друг у друга стоят. Видно, тебе врачи и учителя нужны только в качестве “бесправных” бюджетников, которых легко сгонять на субботники, встречи, фальсифицированные митинги и не менее фальсифицированные выборы. Ты же сам в прошлом учитель, Имангали! Тебе ли не знать истинных проблем учителей…

Неужели ни разу ты не захотел узнать, чего хотят люди, которые приходят пикетировать акимат? Ты защищаешь акимат, как свое частное владение – с праведным пафосом, с полицией! Ты арестовывал Маржан Аспандиярову и Гульжан Ергалиеву на 15 суток. За что? За то, что в доме инвалидов общества слепых, который ты продал, жили 40 семей казахов, приехавших из Тараза и Шымкента. За то, что омоновцы пришли выбрасывать на улицу этих людей. За то, что они организовали этих несчастных, и они пришли в поисках правды к акимату. Ты не стал разбираться, а просто всех собрал и бросил в каталажку. За что ты ненавидишь город, которым управляешь, и людей, которые в нем живут? Вернее, пытаются выжить?..

Две версии родины

Разбуди меня ночью и спроси: “С чего начинается Родина?”. Отвечу, не задумываясь – с декабря 1986-го. Хотим мы этого, или нет. Можно, конечно, снарядить экспедицию вглубь веков и там искать источники нашего единства, независимости и национального самосознания. Тем более что целая галерея достойных ханов, батыров и биев сейчас, к сожалению, стала чуть ли не набором пазлов, из которых любой, как хочет, составляет ему одному приятные картинки прошлого. Не было бы таких докторов наук, как ты, Имангали – прошлое страны проявилось бы в более честном историческом ракурсе. Ну сколько можно переписывать историю? А в это время продолжают взывать к нашим душам голоса из реального и очень недалекого прошлого. С декабрьской площади 86-го года. Вот о чем надо писать книги и снимать фильмы. А иначе так и будут у нас появляться никому не нужные позорные монстры-тяжеловесы типа пресловутого “Кочевника”. Ты курировал этот проект, приходил в парламент (я тогда еще был депутатом) и защищал бюджет этого фильма. У тебя горели глаза, и ты хотел преподнести этот фильм президенту, как эпохальное событие! Которое встанет рядом с “Храбрым сердцем”, поднявшим дух шотландского народа и получившим пять “Оскаров”… “Кочевник” обошелся стране в 50 миллионов долларов, из которых “чисто на кино” ушли не более 10 миллионов. Остальные 40 миллионов разворовали, абырой казахскому народу так и не подняли. В мировом прокате картина собрала всего лишь 200 тыс. долларов (позорный провал по всем меркам), а в Алматы люди, зевая, уходили с сеансов, недосмотрев опус даже до середины. Вот что ты сделал для истории казахов, Имангали. Твоя “версия” Родины провалилась.

“Свобода Слова”