Добавить новость
Кто в ответе за рост цен на ГСМ?
Шрифт:
dead 27 Февраля 2011 в 22:23:27
Не успели чиновники оправдаться в связи с резким удорожанием продуктов питания, как было официально объявлено о росте внутренних цен на ГСМ до уровня российских. Нефтяники и правительство поют в унисон, делая крайним во всех бедах Таможенный союз. Но обоснованность их аргументов в пользу ценовой «уравниловки» вызывает много вопросов.
Мы уже писали о том, что выравнивание с Россией розничных цен на ГСМ не за горами. Об этом еще 24 января в ходе пресс-конференции в Астане открыто заявил председатель правления «КазМунайГаза» Каиргельды Кабылдин. А чуть позже — 31 января — на коллегии Министерства нефти глава этого ведомства Сауат Мынбаев уточнил, что час «икс» наступит 1 июля.
Соответствующая программа, по информации нашего источника, уже готовится в правительстве. Но, похоже, основные причины скорого удорожания нефтепродуктов тщательно скрываются от казахстанцев — тех самых, кто буквально через два месяца после переизбрания «лидера нации» на очередной президентский срок будет вынужден кормить своего «железного коня» заметно подорожавшим «кормом».
Что же на самом деле заставляет нефтяников уравнять цены на ГСМ внутри страны с российскими? Попробуем разобраться.
Ох, лукавят в КМГ
Выдвигая аргументы за повышение розничных цен на нефтепродукты, г-н Кабылдин всю вину переложил на Таможенный союз, сославшись для убедительности на российскую экспортную таможенную пошлину: мол, чем она выше, тем и цены на нефтепродукты больше, поскольку российские нефтяные компании получают то, что недополучили от экспорта нефти за счет внутреннего рынка.
Однако глава КМГ, мягко говоря, лукавит. Ведь экспортная пошлина на то и экспортная, что налагается на экспорт сырой нефти. Более того, российские нефтедобытчики, имеющие доступ на свои нефтеперерабатывающие заводы, не пытаются экспортировать ее в ущерб российскому потребителю ввиду выгодности получения конечных продуктов ГСМ и их дальнейшей реализации на внутреннем и внешнем рынках. Хватает им и для себя, и для экспорта, в том числе и в Казахстан.
На этом фоне убийственно прозвучало признание главы Миннефти на коллегии о том, что «Казахстан добывает 80 млн тонн нефти, из которых на экспорт отправляет 73 млн тонн, а на внутренний рынок — всего лишь 7 млн при потребности 13 млн тонн». Другими словами, при избытке в республике нефти министр расписался в беспомощности кабмина самостоятельно и полностью удовлетворить потребности страны в нефтепродуктах, вынужденно идя на поклон к России, чтобы она покрывала искусственный дефицит Казахстана.
Напомним, что до 2014 года чиновники договорились с российской стороной о беспошлинных ежегодных поставках в размере 7 миллионов тонн нефти на Павлодарский НХЗ и частично на Шымкентский нефтеперерабатывающий завод.
Конечно, нам могут возразить, что львиная доля нефтедобычи осуществляется иностранными компаниями, которым власти не могут диктовать, куда и в каких объемах поставлять добытую в наших недрах нефть. Но возникает риторический вопрос, кто и зачем допустил такое положение дел, когда основные нефтяные месторождения оказались в руках иностранных инвесторов? И почему наши власти до сих пор закрывают глаза на то, что значительная часть наших нефтяных богатств попадает за бугор через операции в оффшорных зонах, из-за чего казахстанский бюджет недосчитывается сотен миллионов долларов?
Впрочем, чиновники и этот минус превратили в плюс для себя, убеждая казахстанцев, что после отмены с 1 июля таможенных пошлин отечественные нефтепродукты рекой потекут на рынок северного соседа, если внутренние цены на ГСМ не будут приведены к общему знаменателю с Россией. Но и в этом случае чиновники лукавят.
Дело в том, что российские НПЗ еще с 2008 года работают по экологическому стандарту Евро-3. У нас же как минимум до 2014 года нефтеперерабатывающие заводы будут работать по стандарту Евро-2. Хотя, если верить казахстанским центрам по экспертизе нефтепродуктов, каждый третий литр не соответствует даже и этим требованиям. Кроме того, по словам главного менеджера по маркетингу Павлодарского НХЗ Чингиза Маратулы, «Россия — нетто-экспортер нефтепродуктов, а Казахстан — нетто-импортер». Так что примут ли россияне наш ГСМ — также вопрос риторический.
Откуда «бабки»?
Но тогда, спрашивается, к чему вся эта затея «КазМунайГаза» и Миннефти с повышением внутренних цен на нефтепродукты? Судя по наполеоновским планам госнефтяников по коренной модернизации казахстанских НПЗ, причина, на первый взгляд, кроется именно в этом.
В проспекте эмиссии КМГ за 1 ноября прошлого года черным по белому написано, что для реконструкции трех нефтеперерабатывающих заводов необходимы миллиарды долларов. И, оказывается, правительство Масимова еще в 2009-м заложило $1,3 млрд для Павлодарского НХЗ, $2,2 млрд — для Атырауского НПЗ и $550 млн — для Шымкентского НПЗ.
Как вы думаете, откуда кабмин и КМГ намерены изыскать такие средства? Все правильно, за счет увеличения нефтеперерабатывающими заводами тарифа на переработку нефти. Понятно, что в конечном счете это не может не сказаться на росте цен на ГСМ внутри страны.
Сегодня тарифный расклад по каждому заводу разный. С 2008 года цена переработки на ШНПЗ составляет 3100 тенге за тонну. Заметим, что это самый низкий тариф в Казахстане по сравнению с 3742,26 тенге на ПНХЗ и 5764,92 тенге на АНПЗ. Но чем глубже в нефтяную скважину, тем больше тариф на переработку.
Еще в октябре прошлого года Атырауский НПЗ запросил у антимонопольного агентства разрешение на его увеличение до 10 371,1 тенге за тонну, обосновывая это необходимостью финансирования инвестиционной программы на реконструкцию завода. Ответ ожидался от антимонопольщиков в конце декабря 2010 года и, возможно, уже получен, раз в среде чиновников-нефтяников пошло заметное «брожение». Причем действующий тариф Атырауского завода, превышающий тарифы всех других НПЗ, также был обоснован инвестициями в его реконструкцию в период с марта 2003-го по 2006 год.
Не отличается «скромностью» и Павлодарский НХЗ. Как признался в разговоре с нашим корреспондентом его главный менеджер Чингиз Маратулы, в перспективе тариф на переработку составит от $65 до $85. Получается, что по мере затрат на модернизацию ПНХЗ его тарифы либо будут сопоставимы с уровнем таковых на Атырауском заводе, либо значительно выше.
Для сравнения: тарифы на переработку нефти самых современных НПЗ Западной Европы и Америки, производящих продукцию стандарта Евро-5, в течение последних трех лет составляют порядка $50 за тонну при стоимости одного литра бензина марки Regular 1—1,3 евро с учетом всех акцизов и налогов.
Что касается Шымкентского НПЗ, то с ним казахстанским потребителям повезло. Владевшая им до китайцев и КМГ канадская Petro Kazakhstan в 2004 году провела его модернизацию. Поэтому затраты на новую реконструкцию завода, по планам чиновников, в разы меньше по сравнению с двумя другими нефтеперерабатывающими активами. Остается надеяться, что «модернизационные» аппетиты госнефтяников ограничатся $550 млн, а тарифы на переработку не будут искусственно подгоняться под планируемые тарифы АНПЗ и ПНХЗ.
Так или иначе реализация планов правительства и подконтрольной ему КМГ по реконструкции трех НПЗ на общую сумму $5,050 млрд ляжет дополнительным налогом на кошельки казахстанских автолюбителей начиная с июля этого года.
Монополии диктуют цены
Однако хорошо зная наши реалии освоения, в том числе и методом «распила» нефтяных, бюджетных, а, по сути, народных денег, возникает еще ряд вопросов. Можно ли быть уверенным в том, что средства от повышения стоимости ГСМ и тарифов по переработке пойдут именно на модернизацию НПЗ? Не осядут ли они на банковских счетах в той же Швейцарии или в оффшорных зонах, ну, или на худой конец по примеру бежавшего президента Туниса Бен Али где-нибудь в секретных тайниках?
Список вопросов можно продолжить. Но ограничимся перечисленными. Лучше обратим внимание на то, что заставляет нас ими задаться.
По сути, на рынке нефтепродуктов в нашей стране существует такая же естественная монополия. Каждый из трех НПЗ фактически выступает в роли главного поставщика нефтепродуктов в своем регионе. Причем Павлодарский НХЗ находится под 100-процентным контролем государства, Атырауский НПЗ — на 99,49% и только в Шымкентском НПЗ правительство через КМГ владеет 49,72-процентной долей, а остальное принадлежит китайцам.
Отсюда понятно, что тот, кто платит (производит и поставляет ГСМ), тот и заказывает музыку (устанавливает цены). А поскольку таких «плательщиков» у нас всего три на весь Казахстан и каждый в отдельном регионе, нетрудно догадаться, откуда растут ноги у цен. И все басни чиновников о том, что во всем виноваты посредники, — от лукавого.
Нам, кстати, удалось переговорить с одним из таких посредников — Ермеком Онгарбаевым, который уже год как бросил этот бизнес. По его словам, «дочки», подконтрольные собственнику НПЗ, отпускают оптом нефтепродукты не всем, а только избранным.
- Избранные уверенно держатся на плаву, а те, кто остался не у дел, либо уходят с рынка, либо занимаются продажей топливного суррогата, повышают октановое число, добавляя различные присадки и так далее, — поведал он, добавив, что на половине АЗС только южной столицы 96-й бензин — это в реальности 92-й, а 92-й является смесью, наполовину состоящей из АИ-80.
Вместо заключения
Похоже, хотим мы того или нет, но нам придется мириться с монопольными условиями на рыке, оплачивая «модернизационный» банкет НПЗ, затеянный чиновниками. И тут, казалось бы, надо закончить статью, сделав вывод, что мы чужие на этом празднике жизни, если бы не одно НО.
В вышеупомянутом нами проспекте эмиссии КМГ мы обнаружили любопытную деталь, которая, по нашей версии, проливает свет на главную причину так называемого выравнивания внутренних цен на ГСМ с российскими. Речь идет об инвестиционных «успехах» «КазМунайГаза».
В прошлых номерах мы уже рассказывали об удивительных приключениях наших нефтяников в Румынии, где они вложили миллиарды долларов в убыточный и проблемный нефтяной актив «Ромпетрол». Мы не будем пересказывать всю историю, а лишь напомним, что, по нашим подсчетам на основе информации, детально изложенной в проспекте эмиссии КМГ, наши чиновники от нефти выбросили на ветер $1,87 млрд! В том числе 1,1 млрд с помощью «невидимой руки» казахстанского рынка «ушли» в неизвестном направлении под предлогом рефинансирования долга одной «дочки» «Ромпетрола» перед румынским правительством.
Но и это не все. Растворившиеся в румынском нефтяном активе средства были взяты в долг на внешнем и внутреннем рынках, и рано или поздно «КазМунайГазу» придется платить по счетам. На чьи плечи будет возложена проблема возврата инвестиций, вложенных в убыточные активы? И не в этом ли кроется главная причина творческого вдохновения для написания очередных сказок про необходимость повышения тарифов на переработку, модернизации казахстанских НПЗ и, наконец, про неизбежность уравнивания внутренних цен на ГСМ с российскими?
Да простит нас классик: ведь если миллиарды долларов уходят в оффшоры или теряются в нефтяных скважинах, значит, это кому-то нужно. Вопрос — кому? И почему за это должны расплачиваться казахстанские потребители?
Источник: Газета "Голос Республики"
Мы уже писали о том, что выравнивание с Россией розничных цен на ГСМ не за горами. Об этом еще 24 января в ходе пресс-конференции в Астане открыто заявил председатель правления «КазМунайГаза» Каиргельды Кабылдин. А чуть позже — 31 января — на коллегии Министерства нефти глава этого ведомства Сауат Мынбаев уточнил, что час «икс» наступит 1 июля.
Соответствующая программа, по информации нашего источника, уже готовится в правительстве. Но, похоже, основные причины скорого удорожания нефтепродуктов тщательно скрываются от казахстанцев — тех самых, кто буквально через два месяца после переизбрания «лидера нации» на очередной президентский срок будет вынужден кормить своего «железного коня» заметно подорожавшим «кормом».
Что же на самом деле заставляет нефтяников уравнять цены на ГСМ внутри страны с российскими? Попробуем разобраться.
Ох, лукавят в КМГ
Выдвигая аргументы за повышение розничных цен на нефтепродукты, г-н Кабылдин всю вину переложил на Таможенный союз, сославшись для убедительности на российскую экспортную таможенную пошлину: мол, чем она выше, тем и цены на нефтепродукты больше, поскольку российские нефтяные компании получают то, что недополучили от экспорта нефти за счет внутреннего рынка.
Однако глава КМГ, мягко говоря, лукавит. Ведь экспортная пошлина на то и экспортная, что налагается на экспорт сырой нефти. Более того, российские нефтедобытчики, имеющие доступ на свои нефтеперерабатывающие заводы, не пытаются экспортировать ее в ущерб российскому потребителю ввиду выгодности получения конечных продуктов ГСМ и их дальнейшей реализации на внутреннем и внешнем рынках. Хватает им и для себя, и для экспорта, в том числе и в Казахстан.
На этом фоне убийственно прозвучало признание главы Миннефти на коллегии о том, что «Казахстан добывает 80 млн тонн нефти, из которых на экспорт отправляет 73 млн тонн, а на внутренний рынок — всего лишь 7 млн при потребности 13 млн тонн». Другими словами, при избытке в республике нефти министр расписался в беспомощности кабмина самостоятельно и полностью удовлетворить потребности страны в нефтепродуктах, вынужденно идя на поклон к России, чтобы она покрывала искусственный дефицит Казахстана.
Напомним, что до 2014 года чиновники договорились с российской стороной о беспошлинных ежегодных поставках в размере 7 миллионов тонн нефти на Павлодарский НХЗ и частично на Шымкентский нефтеперерабатывающий завод.
Конечно, нам могут возразить, что львиная доля нефтедобычи осуществляется иностранными компаниями, которым власти не могут диктовать, куда и в каких объемах поставлять добытую в наших недрах нефть. Но возникает риторический вопрос, кто и зачем допустил такое положение дел, когда основные нефтяные месторождения оказались в руках иностранных инвесторов? И почему наши власти до сих пор закрывают глаза на то, что значительная часть наших нефтяных богатств попадает за бугор через операции в оффшорных зонах, из-за чего казахстанский бюджет недосчитывается сотен миллионов долларов?
Впрочем, чиновники и этот минус превратили в плюс для себя, убеждая казахстанцев, что после отмены с 1 июля таможенных пошлин отечественные нефтепродукты рекой потекут на рынок северного соседа, если внутренние цены на ГСМ не будут приведены к общему знаменателю с Россией. Но и в этом случае чиновники лукавят.
Дело в том, что российские НПЗ еще с 2008 года работают по экологическому стандарту Евро-3. У нас же как минимум до 2014 года нефтеперерабатывающие заводы будут работать по стандарту Евро-2. Хотя, если верить казахстанским центрам по экспертизе нефтепродуктов, каждый третий литр не соответствует даже и этим требованиям. Кроме того, по словам главного менеджера по маркетингу Павлодарского НХЗ Чингиза Маратулы, «Россия — нетто-экспортер нефтепродуктов, а Казахстан — нетто-импортер». Так что примут ли россияне наш ГСМ — также вопрос риторический.
Откуда «бабки»?
Но тогда, спрашивается, к чему вся эта затея «КазМунайГаза» и Миннефти с повышением внутренних цен на нефтепродукты? Судя по наполеоновским планам госнефтяников по коренной модернизации казахстанских НПЗ, причина, на первый взгляд, кроется именно в этом.
В проспекте эмиссии КМГ за 1 ноября прошлого года черным по белому написано, что для реконструкции трех нефтеперерабатывающих заводов необходимы миллиарды долларов. И, оказывается, правительство Масимова еще в 2009-м заложило $1,3 млрд для Павлодарского НХЗ, $2,2 млрд — для Атырауского НПЗ и $550 млн — для Шымкентского НПЗ.
Как вы думаете, откуда кабмин и КМГ намерены изыскать такие средства? Все правильно, за счет увеличения нефтеперерабатывающими заводами тарифа на переработку нефти. Понятно, что в конечном счете это не может не сказаться на росте цен на ГСМ внутри страны.
Сегодня тарифный расклад по каждому заводу разный. С 2008 года цена переработки на ШНПЗ составляет 3100 тенге за тонну. Заметим, что это самый низкий тариф в Казахстане по сравнению с 3742,26 тенге на ПНХЗ и 5764,92 тенге на АНПЗ. Но чем глубже в нефтяную скважину, тем больше тариф на переработку.
Еще в октябре прошлого года Атырауский НПЗ запросил у антимонопольного агентства разрешение на его увеличение до 10 371,1 тенге за тонну, обосновывая это необходимостью финансирования инвестиционной программы на реконструкцию завода. Ответ ожидался от антимонопольщиков в конце декабря 2010 года и, возможно, уже получен, раз в среде чиновников-нефтяников пошло заметное «брожение». Причем действующий тариф Атырауского завода, превышающий тарифы всех других НПЗ, также был обоснован инвестициями в его реконструкцию в период с марта 2003-го по 2006 год.
Не отличается «скромностью» и Павлодарский НХЗ. Как признался в разговоре с нашим корреспондентом его главный менеджер Чингиз Маратулы, в перспективе тариф на переработку составит от $65 до $85. Получается, что по мере затрат на модернизацию ПНХЗ его тарифы либо будут сопоставимы с уровнем таковых на Атырауском заводе, либо значительно выше.
Для сравнения: тарифы на переработку нефти самых современных НПЗ Западной Европы и Америки, производящих продукцию стандарта Евро-5, в течение последних трех лет составляют порядка $50 за тонну при стоимости одного литра бензина марки Regular 1—1,3 евро с учетом всех акцизов и налогов.
Что касается Шымкентского НПЗ, то с ним казахстанским потребителям повезло. Владевшая им до китайцев и КМГ канадская Petro Kazakhstan в 2004 году провела его модернизацию. Поэтому затраты на новую реконструкцию завода, по планам чиновников, в разы меньше по сравнению с двумя другими нефтеперерабатывающими активами. Остается надеяться, что «модернизационные» аппетиты госнефтяников ограничатся $550 млн, а тарифы на переработку не будут искусственно подгоняться под планируемые тарифы АНПЗ и ПНХЗ.
Так или иначе реализация планов правительства и подконтрольной ему КМГ по реконструкции трех НПЗ на общую сумму $5,050 млрд ляжет дополнительным налогом на кошельки казахстанских автолюбителей начиная с июля этого года.
Монополии диктуют цены
Однако хорошо зная наши реалии освоения, в том числе и методом «распила» нефтяных, бюджетных, а, по сути, народных денег, возникает еще ряд вопросов. Можно ли быть уверенным в том, что средства от повышения стоимости ГСМ и тарифов по переработке пойдут именно на модернизацию НПЗ? Не осядут ли они на банковских счетах в той же Швейцарии или в оффшорных зонах, ну, или на худой конец по примеру бежавшего президента Туниса Бен Али где-нибудь в секретных тайниках?
Список вопросов можно продолжить. Но ограничимся перечисленными. Лучше обратим внимание на то, что заставляет нас ими задаться.
По сути, на рынке нефтепродуктов в нашей стране существует такая же естественная монополия. Каждый из трех НПЗ фактически выступает в роли главного поставщика нефтепродуктов в своем регионе. Причем Павлодарский НХЗ находится под 100-процентным контролем государства, Атырауский НПЗ — на 99,49% и только в Шымкентском НПЗ правительство через КМГ владеет 49,72-процентной долей, а остальное принадлежит китайцам.
Отсюда понятно, что тот, кто платит (производит и поставляет ГСМ), тот и заказывает музыку (устанавливает цены). А поскольку таких «плательщиков» у нас всего три на весь Казахстан и каждый в отдельном регионе, нетрудно догадаться, откуда растут ноги у цен. И все басни чиновников о том, что во всем виноваты посредники, — от лукавого.
Нам, кстати, удалось переговорить с одним из таких посредников — Ермеком Онгарбаевым, который уже год как бросил этот бизнес. По его словам, «дочки», подконтрольные собственнику НПЗ, отпускают оптом нефтепродукты не всем, а только избранным.
- Избранные уверенно держатся на плаву, а те, кто остался не у дел, либо уходят с рынка, либо занимаются продажей топливного суррогата, повышают октановое число, добавляя различные присадки и так далее, — поведал он, добавив, что на половине АЗС только южной столицы 96-й бензин — это в реальности 92-й, а 92-й является смесью, наполовину состоящей из АИ-80.
Вместо заключения
Похоже, хотим мы того или нет, но нам придется мириться с монопольными условиями на рыке, оплачивая «модернизационный» банкет НПЗ, затеянный чиновниками. И тут, казалось бы, надо закончить статью, сделав вывод, что мы чужие на этом празднике жизни, если бы не одно НО.
В вышеупомянутом нами проспекте эмиссии КМГ мы обнаружили любопытную деталь, которая, по нашей версии, проливает свет на главную причину так называемого выравнивания внутренних цен на ГСМ с российскими. Речь идет об инвестиционных «успехах» «КазМунайГаза».
В прошлых номерах мы уже рассказывали об удивительных приключениях наших нефтяников в Румынии, где они вложили миллиарды долларов в убыточный и проблемный нефтяной актив «Ромпетрол». Мы не будем пересказывать всю историю, а лишь напомним, что, по нашим подсчетам на основе информации, детально изложенной в проспекте эмиссии КМГ, наши чиновники от нефти выбросили на ветер $1,87 млрд! В том числе 1,1 млрд с помощью «невидимой руки» казахстанского рынка «ушли» в неизвестном направлении под предлогом рефинансирования долга одной «дочки» «Ромпетрола» перед румынским правительством.
Но и это не все. Растворившиеся в румынском нефтяном активе средства были взяты в долг на внешнем и внутреннем рынках, и рано или поздно «КазМунайГазу» придется платить по счетам. На чьи плечи будет возложена проблема возврата инвестиций, вложенных в убыточные активы? И не в этом ли кроется главная причина творческого вдохновения для написания очередных сказок про необходимость повышения тарифов на переработку, модернизации казахстанских НПЗ и, наконец, про неизбежность уравнивания внутренних цен на ГСМ с российскими?
Да простит нас классик: ведь если миллиарды долларов уходят в оффшоры или теряются в нефтяных скважинах, значит, это кому-то нужно. Вопрос — кому? И почему за это должны расплачиваться казахстанские потребители?
Источник: Газета "Голос Республики"
 |
 |
|
