Юмор и Истории

Как говорят китайцы, чтоб ты жил в эпоху перемен, нам выпал срочный переход на рыночные отношения. Так одни всю жизнь этим занимались, а мы решили сразу всех перегнать. Зато какие последствия! Никто об этом говорить не хочет, в то же время их в никакие отчеты не подошьешь.

Джигиты, которые раньше сидели в светлых и просторных кабинетах советской власти, в одно мгновение оказались никому не нужными, и кормилицей стала жена, которая рьяно взялась осваивать рыночные отношения на базаре.

Не миновала эта чаша и Килыбая. Жена уходит в самую рань, приходит в полночь. Зато всех кормит, одевает, обувает, остается только молиться за ее здоровье и торгашескую смекалку.

Но с каждым днем на сердце холодок становился все морознее и леденил душу. Ведь совсем еще недавно его суженая была самой привлекательной среди своих ровесниц. Одни это говорили с радостью и любовью, другие - с завистью, доходило и до ревностных обвинений. Так вот, с каждым днем жена-красавица становилась объемнее и грубее.

После долгих раздумий он решил поделиться сомнениями со своим другом - врачом Белгибаем.

Пригласил его в пивбар. Отпив полбокала, решил выложить все сразу.

- Белгибай, ты и сам видишь, как мы живем, - только начал он.

- Слушай, как тебе в жизни повезло, не у каждого такая жена, - перебил его друг.

- Все верно, но на сердце у меня так тяжело, боюсь, что не выдержу и упаду где-нибудь.

Друг не стал дальше шутить и сделал вид, что готов выслушать все наболевшее.

- Базар гробит мою Бозымкуль, она совсем испортилась... День и ночь таскает мешки, коробки, баулы и все остальное. От ее прежнего нежного вида ничего не осталось. На руках и ногах вспучились мускулы, кожа огрубела, она стала похожа на африканских рабов, которых изображают в учебниках истории, только что не черная, а так все один в один.

- Ты думаешь это так просто - таскать целый день тяжести, а потом стоять в жару и в холод, да еще с ветром? На кого бы ты стал похож?

- Бог с ним, с внешним видом, а какой у нее характер стал? Ходит, точнее, топает, как мужик, а иногда так рявкнет - не то что дети, иногда мне самому страшно становится. Я удивляюсь, откуда у нее такая хрипота в голосе появилась. Когда она начинает громко что-то рассказывать, у меня ложка из рук вываливается.

- Да если на базаре горло драть не будешь, о какой торговле может идти речь?

- Да бог с ним, с голосом, а как она матом стала ругаться! Я такого даже в армии не слышал, дети уже не просто привыкают, но и сами иногда пару слов из материнского лексикона вставляют. Сигаретами дымит на всю округу. Спрашиваю: "Это что такое?!" А она: "Чтобы на морозе не околеть, грамм триста вмажем, и сразу курить хочется".

А раз в месяц они втроем или вчетвером до утра в карты режутся, само собой - водка, закуска, сигареты…

- Во мужчина! Не то что мы - в пивнушке сидим и все время на часы посматриваем.

- Вот! Об этом я и хотел поговорить... Я уже не удивляюсь - я просто боюсь. Она носит мужские брюки с ширинкой, пользуется моими мужскими принадлежностями: бритва, помазок и так далее.

- Да ты что?!

- Но это еще не все. Как-то привела одну симпатичную девушку, представила как "ученицу-подружку". Так они вместе легли и почти всю ночь хихикали и потешались, а меня выпроводили в зал на диван. Я пытался все поставит на место, но только начинаю скандал, так она сразу исчезает на несколько дней. "Ночевала у подруги, если не веришь, можешь прямо сейчас ей позвонить", - буркает она и сразу засыпает.

- Слушай, если так, то это очень серьезно.

- Если честно, так мне и надо. Сам виноват. Уже не могу, чтобы не постирать, а из кухни вообще уходить не хочу. Раньше днями и ночами лежал на диване и смотрел телевизор, в худшем случае читал газеты журналы, сканворды разгадывал, а сейчас, стоит мне в кресло сесть, сразу начинаю вязать носки, варежки, а сейчас шарфик вяжу…

Сказав это, Килыбай, хлебнув пива, очень нежно посмотрел на своего друга и рванул в туалет. Расстегнул штаны. Пальцы почувствовали странную пустоту. Холодный пот выступил на лбу: не может быть! ТАМ ничего не было! Все исчезло. Он влетел в зал и помчался к своему столику, чтобы поведать об очередном горе своему другу и врачу. Но и он тоже исчез…
Берик Садыр