Мнения

– Слушай, объясни мне, пожалуйста, что такое “мамбетизм”? Я думала, что все “измы” знаю, а, оказывается, – нет. Слышала, как мужик в супермаркете возмущался: “Мамбетизм неискореним!” А таксист орал на “подрезающего” его водителя: “Мамбет!” Я так поняла, что это то же самое, что колхозник, или, как говорят у нас в Техасе, – redneck (красношеий). Но на Зеленом базаре один колхозник, торгующий овощами, обзывал мамбетом своего же коллегу-овощника. Значит, получается, что мамбет от мамбета отличается не по классовым признакам, а по каким-то другим? У нас рэднек – это тот, кто живет на ферме (колхозник, по-вашему). А у вас один колхозник обзывает другого мамбетом. Значит, он уверен, что сам не мамбет. Странно…

Я стала копаться в Интернете. Оказалось, что это очень больная тема, компромиссов тут нет, доходит до нецензурщины! Приводится несколько версий происхождения этого слова. От древнетюркского, означающего “коренное население”, до видоизмененного имени пророка.

В силу нашего восточного менталитета – не замечать за собой плохого, мы о мамбетизме вслух не говорим. И в газетах не пишем. Хотя для горожан, и в первую очередь, алматинцев, а если быть совсем точным, для алматинских казахов, мамбетская тема – предмет для кухонных излияний желчи.

С легкой руки американской соплеменницы, я попыталась раскрыть тему. Объективности ради призвала в соавторы разных людей. На разговор они соглашались с готовностью, но своих фамилий просили не называть.

Нурлан К., финансист:

– Тема мамбетизма очень актуальна в наше время. Однако довольно щепетильная и болезненная для любого казаха. Я бы не стал говорить, что мамбеты – это только выходцы из аулов. Знаю много мамбетов из городской среды. Понимаешь, мамбет – это диагноз. Мамбетизм – это когда для человека внешние проявления важнее сути. Бедные мамбеты носят одежду псевдоадидас, а богатые мамбеты выстраивают себе особняки, которые просто вызывают оторопь. Один такой перед воротами поставил каменных львов, перед крыльцом – бронзовых барсов, а на козырьке второго этажа – мраморных орлов. На пятиметровом заборе у него – кованый герб с инициалами хозяина, и счастлив. Потрясенные взгляды гостей он искренне принимает за восхищение, а иронические замечания расценивает как проявление зависти.

Этот бывший чиновник, а ныне бизнесмен, устроил в своем доме настоящую картинную галерею. Если так можно назвать большое помещение, увешанное картинами весьма специфическими. Конечно, о вкусах не спорят, но обнаженные фигуристые красотки, возлежащие на ярко-оранжевых леопардах трехметрового размера… О! Это впечатляет! А убивает наповал такой шедевр: он – в образе Наполеона, в парадном мундире и на коне, она – в тронном платье императрицы Екатерины II.

– То, о чем ты рассказываешь, в России, например, считается темой “новых русских”. Может, и твой пример – это из жизни “новых казахов”? Разбогатевшие малокультурные люди так распоряжаются своими материальными возможностями…

– Да, скорее всего. Наверное, это не очень удачный пример мамбетизма. Хотя быть “новым казахом” в анекдотическом понимании этого выражения – это тоже мамбетизм.

Мамбетизм простых людей – это агрессивное неприятие всего чужого и слепое почитание своего. Традиции и ритуалы порой навязываются именно с агрессией. Пару раз попадал в такие ситуации, когда подавался бесбармак, а к нему не подавались вилки. “Мы, казахи, бесбармак едим руками!” – со скрытым садизмом сообщалось растерянным городским казахам.

Или еще случай. Помню, проводилась конференция. В зале – представители разных национальностей. В президиуме – только казахи. Председатель президиума спокойно начинает читать свой доклад по-казахски. Доклад длинный. В какой-то момент из зала выкрикивают: “Мы не понимаем!” Председатель спокойно отвечает: “Вы живете в Казахстане – должны понимать”. И продолжает читать доклад. Эту реплику многие в зале посчитали обидной, стали вставать со своих мест и покидать зал. Видя такое дело, председатель перестроился и продолжил доклад на вполне сносном русском.

Вот такое агрессивное навязывание своих правил я и считаю мамбетизмом. Конечно, я за то, чтобы каждый казахстанец знал казахский язык, но при помощи хамства не заставишь его выучить.

Мамбетизм – это лицемерие, подмена настоящих народных традиций каким-то суррогатом. Вот, например, девушка-продавщица на базаре суетится вокруг пожилой апашки в лучших правилах восточного почитания старших и в то же время бессовестно ее обдуривает.

Мамбетство – когда издалека приезжают к вам в гости и поселяются на неопределенное время, не считаясь ни с вашими планами, ни с вашими возможностями. Зачастую такие “родственники” по большому счету и вовсе не родственники. Про таких еще говорят: “Простота хуже воровства”. Так вот, со всей широкой степной простотой такие люди считают, что от тебя не убудет, если они поживут пару-тройку месяцев, а может быть, и пару-тройку лет. В ауле-то жизни никакой нет…

Конечно, кто-то скажет, что вещизм, лицемерие, хамство свойственно и нам, алматинцам. И, наверное, я с ним соглашусь. В каждом из нас живет свой “мамбет”. Но я стараюсь выдавить из себя мамбета. По капле.

Анвар С., бизнесмен:

– Знаешь, почему в казахском обществе возникла такая проблема, как мамбетизм? Потому что казахи – уникальная нация. Фактически за одно поколение мы сменили три формации: феодально-родовой строй, коммунизм, капитализм. Люди старшего поколения еще помнят, как кочевали со своими родителями, а их дети – уже владельцы заводов, газет, пароходов… Или же, наоборот, наемные работники, гнущие спину на эксплуататоров. В результате такого скачка многие понятия трансформировались, спрессовались и приняли причудливые, а порой и уродливые формы.

Сознание еще не избавилось от патриархального образа мыслей, а ситуация требует современного мышления. Кто-то перестроился, кто-то не успел. И раздвоилась казахская нация. Прибавь к этому нашу национальную беду, трагедию – незнание городскими казахами родного языка. Вот эта трещина между двумя социумами одной нации и превратилась в пропасть. Прогрессивные казахи называют патриархальных мамбетами, а патриархальные прогрессивных – манкуртами. Мамбет, мамба, мамбик – значит отсталый. Манкурт – значит не желающий знать своих корней. Это из Чингиза Айтматова. У него в романе зомбировали людей, превращали в рабов и называли манкуртами.

– А себя ты относишь к мамбетам или к манкуртам?

– Я – манкурт, к сожалению.

– Сожалеешь, что не мамбет?

– Что ты?! (смеется и стучит по дереву).

– Ну а можно не быть мамбетом и не превращаться в манкурта?

– Конечно. Есть такие, кто прекрасно знает родной казахский язык и так же хорошо русский и английский. В меру придерживается лучших традиций и своего народа, и общемировых…

– Но, вероятно, таких людей не много, судя по тому, что ты считаешь проблему, о которой мы говорим, довольно острой?

– Увы… Об этом много уже говорилось и писалось. Когда я учился в школе, в почти миллионной тогда столице Алма-Ате была всего лишь пара казахских школ. Среда у алма-атинских детей-казахов была русскоязычная. И даже наши казахскоязычные родители старались говорить по-русски, чтобы совершенствовать главный в то время язык, без знания которого невозможно было выбиться в люди.

Ерлан, студент:

– Я мамбетов вижу за километр. В те места, куда ходят мамбеты, я не хожу.

– А что, существуют такие места?

– Конечно. Город ведь поделен, алматинская молодежь прекрасно знает, какие кафе и дискотеки мамбетские, какие – нет. Ты когда-нибудь проходила вечером мимо общежития женского института, где учатся аульные девчонки? Нет? Тогда пройди для интереса, посмотри. Только аульные парни ждут своих девчонок. Городских среди них близко нет. Девушки выходят, и мамбетские парочки отправляются гулять. У них – своя среда. У нас – своя. Мы никогда их не впустим в свою компанию, а они – нас в свою среду, потому что мы не умеем сидеть на корточках и плеваться сквозь зубы.

– Получается, что у девушки из аула нет шансов выйти замуж за городского парня?

– Почти нет. Если разве только за старика. Или за мужика в возрасте, который позарится на молодую. А за парня-ровесника вряд ли. Представляешь, как на него будут смотреть его знакомые, друзья! Он женился на мамбе! У него что, крыша отъехала? А как можно жить, стесняясь перед всеми своей жены? Я и под дулом пистолета не женюсь на мамбетке!

– А разве не может быть девушка из аула симпатичной и неглупой?

– Не знаю, я к ним не присматривался. Если вижу, что мамбетка, сразу теряю интерес.

Канат Д., строитель:

– Два года назад я приехал в город из аула, но мамбетом себя не считаю. Хотя я живу в вагончике, шабашу на разных стройках, но стараюсь быть человеком. Содержу родителей, младших сестренок, учусь у кровельщика, чтобы хоть какую-то профессию получить. Вот я работал недавно на одного хозяина. У него крутой коттедж. Сам он себя считает культурным, а когда наступил расчет за работу, заплатил всего половину суммы. Нагло заявил: “Больше нету!” И выгнал нас. Он не мамбет, да? Он воспитанный городской интеллигент. Мы полгода на него пахали. За эти полгода у него самого, у жены и у сына были дни рождения. И на все праздники звал по сто человек гостей и устраивал мощные салюты. Это что, не мамбетизм – самому себе салют делать? В нашей бригаде никто материться не умеет, как его жена. Это тоже не мамбетизм, да? Тогда что такое мамбетизм – бедность, аульное происхождение и плохое образование. А жадность, грубость и подлость не считаются грехами, если человек городской и богатый?

Аскар М., преподаватель вуза:

– Я считаю, что проявление мамбетства – издавать книжки о своем роде, преувеличивать в них значение в истории собственных предков, приукрашивать события, наделять своих родственников несуществующими героическими качествами, талантами, расписывать подвиги, которых не было.

Мамбетизмом считаю чванство, бахвальство, нескромность. Один чиновник дарит дочке куклу в платье, расшитом бриллиантами, – вот это мамбетизм. Другой собирает важных гостей на свадьбе сына и поет им подхалимские дифирамбы, приписывая качества, которых и в помине нет. Каждому гостю дает такую оценку, будто тот является ключевой фигурой в истории государства. Гипертрофия собственной значимости и значимости своего окружения и преуменьшение значения других, не близких тебе людей – еще одна черта мамбета.

Сауле К., домохозяйка:

- Мамбет приходит в дом, здоровается двумя руками, говорит с пафосом о национальной гордости, о патриотизме, о традициях, о религии… При этом у него воняют носки…

***

Давно укатила в свои Штаты любопытная американка с казахскими корнями, обозначившая тему, которую, наверное, невозможно раскрыть, разъяснить до конца и поставить точку. Потому, что у каждого свое понятие.И свое приятие или неприятие ее как таковой. Не выносить сор из своей избы – хорошее правило. Но куда его тогда девать в своей избе? Прятать и хранить, что ли?

Алия МАМБЕТОВА
"МК в Казахстане
28.1.2004