Империя зла

ВАЛГАЛЛА ДЛЯ ПАВШИХ

Аэродром под Мариуполем. Смеркается. Рядом с КамАЗами суетятся «карданы» батальона «Азов» — водители-механики. Рядом с транспортом батальона стоит «бронемашина» по прозвищу Железяка. Железяка — это «фишка» батальона «Азов». Вообще-то, это бывший мусоровоз, сплошь обваренный железными плитами и прутьями. В кузове приварена на турели 22-миллиметровая автоматическая зенитная пушка, а кабина закрыта мощными броневыми плитами с прорезями для водителя. При необходимости плиты на шарнирах откидываются вниз, и тогда машина может передвигаться по трассе. В результате «апгрейда» получилось нечто среднее между танком на колесах и махновской тачанкой.

Бойцы батальона «Азов» в полном снаряжении расположились прямо на взлетно-посадочной полосе. Что впереди, пока никто не знает. Но еще два дня назад один из командиров «Азова» Игорь Мосийчук заявил, что скоро станет весело.

— Шо, страшно, Пуля, ссышь небось? — с ухмылкой спрашивает товарища боец с позывным Инженер. Боец курит одну за другой дешевые сигареты и то и дело сплевывает в траву, стараясь попасть в кузнечика. Инженер приехал из Киева, где занимался продажей запчастей.



На Майдане Инженер отбарабанил от звонка до звонка, приняв участие во всех знаковых событиях, от «тракторного» штурма на Банковой до расстрела «Небесной сотни» на Институтской. В батальон киевлянин подался, когда понял, что «настоящий экшен» переместился далеко на восток Украины. По собственному признанию, Инженер — адреналиновый наркоман.

— Мне по х…, убьют — так и ладно. Меня все равно никто на родине давно не ждет. Зато в Валгаллу попаду, — лениво прихлопывает комара синей от татуировок рукой наци-язычник из России Пуля. — В Валгаллу попадают только бойцы. Рабам там не место. Там все время пируют, а в промежутках мочат уродов и рубятся друг с другом. Для повышения боеготовности.

На локте правой руки Пули красуется «ведическая» свастика с загнутыми концами, обрамленная рунами. На правом плече руническим шрифтом выведено на украинском языке: «Свобода или смерть». Свой калаш Пуля держит у себя на груди, а вместо подушки использует кевларовую каску и бронежилет. Приклад бойца АК-74 перемотан резиновым жгутом. Если ранят, жгут станет спасением от смертельной потери крови.

Большинство бойцов используют нежданный отдых перед боем, как и большинство солдат любой армии, — спят. Командиры, отойдя на несколько десятков метров от бойцов, тихо обсуждают что-то важное с руководителем Мариупольского участка АТО генерал-майором Николаем Климчуком и комбатом «Азова» Андреем Билецким.

Командиры — это высокий, с внешностью школьного учителя ротный командир Синий, невысокий накачанный белобрысый крепыш Штурман и крепкий мужичок с внимательными умными глазами и крестьянским лицом Пуштун. Голый мускулистый торс Штурмана тоже украшен множеством татуировок — от пояса до шеи.

В четыре утра батальон поднят по тревоге. На построении командир объявляет задачу: взять штурмом укрепления ДНР в Мариуполе на улице Греческой и зачистить от сепаратистов близлежащие кварталы. На большее — тотальную зачистку всего города — у «Азова» попросту не хватит ни сил, ни боеприпасов. В бой идет всего сотня бойцов. То есть о «взятии» Мариуполя речь и не шла — это вылазка.

ПЛЮС — ЗНАЧИТ УБИТ

Ночной Мариуполь встречает перемигиванием магазинных вывесок, на улицах — редкие такси. Людей мало. За батальоном едет Нацгвардия и несколько десятков бойцов из батальона «Украина» Олега Ляшко. Их задача — прикрывать с тыла и выставить боевое оцепление для предотвращения столкновений с мирными жителями. Это ключевая проблема. Именно столкновение с массовой демонстрацией привело к трагедии и поспешному бегству «Азова» и Внутренних войск из города 9 мая. На рукавах «азовцев» желтые повязки из скотча, у нацгвардейцев и «украинцев» — белые.
В центре Мариуполя «Азов» встречает настоящая крепость — ополченцы ДНР за месяц, условно говоря, своей власти возвели на нескольких улицах баррикады из мешков с песком, бетонных блоков, колючей проволоки и блиндажей. Перед баррикадами — сигнальные и боевые растяжки из проволоки, фальшфейеров и гранат. Цитадель — штаб ополчения ДНР — расположена в здании общежития мариупольского политехнического университета. Тихо. Создается даже впечатление, что форт ополченцев брошен. Однако через несколько минут тишина взрывается выстрелом из гранатомета, по батальоновцам начинают работать и невидимые пока снайперы.

— Справа на крыше снайпер, нужно снять, — по рации звучит английская речь. Корректор огня дает указания одному из двоих шведов, которые воюют в батальоне «Азов».

— Плюс! — флегматично, по-скандинавски, отвечает иностранец. Плюс — значит снайпер противника убит. Всего, по данным разведки батальона, перед фортом ополчения залегло двое снайперов ДНР. Один уже погиб, другого еще нужно искать.

— Плюс второй, — через полчаса докладывают по рации. Путь к баррикадам открыт. Из штаба ДНР отвечают разрозненными выстрелами из разнокалиберного оружия. В ответ работает Железяка, обстреливая очередями укрепленное здание. Чуть позже в бой вступают гранатометчики. Один из них, молодой парень, с первого же выстрела вонзает снаряд точно в цель — в окно банка, из которого бил очередями автоматчик.

Переговоры по радиостанциям оживлением и накалом страстей напоминают экспрессивный репортаж с чемпионата мира по футболу. Иногда рации просто бурлят гневом и руганью — командиры и бойцы обмениваются не только информацией, но и эмоциями от боя.

— Там за углом с десяток сепаратов. Стреляют, сука, очередями. Передайте Малому, пусть отработает трубой (гранатометом. — «Репортер») в них!

— Уже плюс, плюс. Два там трупика, три «трехсотых». Остальные засели в доме жилом.

— Мангуст, ты куда лупишь? Там свои!

— Синий, Синий, сепараты в домике с косой крышей. Нужно зачистить!

— Принято, сделаю. Но нужна помощь, расчет пулеметный.

— Пуштун, мы зашли на первый этаж. Мордой в пол положили несколько колорадов. Что делаем?

— Ждите, уже вызвали ментов с автозаками. Им будем сдавать. Оружие сепаратов не трогаем, менты заберут как вещдоки.

— Передайте Штурману, что в налоговой засело около десяти колорадов. Они заложников взяли, говорят, что отпустят в обмен на их без-опасность.

— Здесь дохлого нашли, колорады вроде как говорят, что это Чечен! — по рации пробивается радостный доклад одного из бойцов штурмовой группы.

— Эсбэушникам уже сказали, трупы они будут опознавать.



Бой окончился довольно быстро и явно не в пользу ополченцев ДНР. После нескольких очередей из крупнокалиберного пулемета и массированного автоматного обстрела крепость в центре Мариуполя прекратила сопротивление и затихла. Но на всякий случай по баррикадам и зданию общежития «азовцы» еще около получаса ожесточенно «садят» из всех стволов.

Причина столь быстрой сдачи становится ясной лишь через несколько десятков минут: дээнэровцы, поняв, что они попали в «котел», решили отходить, бросая по пути оружие. В штабе ДНР осталось несколько трупов и совершенно оглушенных стрельбой и деморализованных ополченцев. Также штурмовая группа застает на первом и втором этажах остатки пира. На столах в изобилии стоят недопитые бутылки водки и коньяка, объедки. Под ногами валяются использованные шприцы со следами крови и остатками какого-то раствора.

Несколько десятков «донецких» пытаются спастись в окрестных домах частного сектора. Задержание беглецов — вторая цель операции. Для этого батальон предварительно отрабатывал зачистку на учебном полигоне. При мне одна из штурмовых групп врывается в двухэтажный жилой дом, предварительно заблокировав автоматчиками входы-выходы и взяв под прицел окна.

— Осторожно, могут быть растяжки. Ничего руками не трогаем, если дверь закрыта, не ломаем, а заставляем хозяев открыть, — отдает бойцам приказы командир группы. В одном из домов с чердака «азовцы» выволакивают, заломив руки, несколько человек. Уложив их ничком во дворе, задержанных тут же начинают допрашивать. Руки у всех пленных связаны за спиной пластиковыми стяжками.

— Имя, быстро! Фамилия? Откуда? Ты стрелял? Где оружие? Ты, урод, отвечай! — вопросы сопровождаются пинками под ребра, зуботычинами, подзатыльниками и матом. Наиболее разгоряченные боем «азовцы» затрещинами не ограничиваются, отвешивая лежащим и стоящим на коленях пленным удары прикладами. Один из бойцов обещает «прострелить жопу» и направляет ствол автомата между ягодиц пленному.

— Так, здесь журналисты, камеры. Вы че, совсем охренели? А ну быстро беспредел прекратили! Допрашиваем, но в рамках, — командует ротный.



Жестокость по отношению к пленным я наблюдал и по ту сторону фронта — в захваченной пророссийскими ополченцами Луганской СБУ. Там, случайно или нет «не заметив» моего присутствия, ногами и прикладами ополченцы в кровь жестоко избивали задержанного, добывая информацию, «за кого тот шпионил». К счастью, славяне пока еще не дошли до крайней степени озлобления и мести, которую я видел в Сирии. Там я общался с чудом выжившими после допросов бывшими пленными — как со стороны Башара Асада, так и со стороны оппозиции. Они показывали мне обрубки пальцев, а у одного не было обоих ушей…

Один из задержанных «азовцами» боевиков устраивает настоящую истерику. Лежа в пыли, татуированный тюремными «мастями» — звездами, эполетами и куполами — парень истошно кричит и плачет.

— Пацаны, вы че?! Я люблю Украину! Не надо меня в тюрьму, я случайно в гости зашел к товарищу, а тут такое началось! Меня по ошибке загребли! Я не предатель! У меня папа пограничником был! — парень с голым торсом, в одних шортах и вьетнамках пытается встать на колени, но неловко падает из-за связанных рук. Из-за пыли ручьи слез на щеках превращаются в грязные потеки, парня действительно жалко. На руке — татуировка в виде колючей проволоки и черепа, пронзенного кинжалом. На спине скалится в ухмылке черт с ножом в руке.

— Да ладно, репортер, не парься. У этого хмыря в лежке нашли вот что, — охраняющий его боец «Азова» хмуро кивает на пакет, лежащий неподалеку. Из пакета торчит рукоятка обреза.

Пленные заметно испуганы. Кроме впавшего в истерику парня, многие из них бледны как мел. От рыданий содрогается и лежащий ничком совсем юный мальчишка в грязном камуфляже. Его только что вывели из здания налоговой инспекции Мариуполя. Именно там шестеро боевиков ДНР держали в заложниках двоих молодых ребят, пытаясь обменять их на гарантии свободного отхода.

— Чего ты сюда приехал? Почему стрелял? — жестко спрашивает у парня один из командиров «Азова».

— Я не стрелял, не убивайте! Я из Володарки, а приехал сюда потому, что какие-то люди, говорившие на украинском, начали у нас в городе стрелять по нашим. Моего брата убили уже. Вот я и приехал сюда. Позвоните маме, — просит парень. Двумя минутами позже он называет свое имя — Сергей Мейснер. Ему всего-навсего 16 лет. До четырех лет он жил в Германии, а позже вместе с матерью переехал в Украину. Просит позвонить его маме, которая ждет сына домой.

К чести арестованных, некоторые ведут себя с достоинством и не боятся ни побоев, ни пули, ни тюрьмы. Тот пленный, которому поначалу обещали прострелить зад, откровенно отстаивает свою позицию и мотивы.

— К нам в Донбасс вы пришли с оружием в руках. Мы вас не трогали, вы первые начали, заставляете нас говорить на украинском. Я пришел сюда, чтобы остановить войну. Мне надоело смотреть, как славяне друг с другом дерутся. Но я тоже не стрелял. Я просто сюда пришел, чтобы морально поддержать ребят. И я не за Россию. Я просто не хочу, чтобы здесь бандеровцы были, — иногда переходя на крик, говорит лежащий лицом вниз мужчина средних лет.

— Пришел сюда, потому что денег пообещали. В день по 50 гривен. Я безработный, жрать нечего. Вот и купился. Оружия в руках не держал отроду, даже не знаю, как оно стреляет. Я в штабе убирал и жрать готовил на кухне, — признается другой пленный.

Все пленные в один голос уверяют, что никто из них не стрелял. Между тем почти у всех конфисковано оружие с явными признаками недавней стрельбы — нагаром в стволах. Однако настоящих автоматов мало, всего несколько штук. Зато в изобилии другие трофеи: охотничьи нарезные ружья, обрезы, ножи, самодельные шестоперы и пики, дубинки, тесаки, а также психотропные препараты. На моих глазах у одного из пленных в момент задержания изымают пакет ампул и шприцев с вручную сделанными и наклеенными этикетками «Антистресс».

Около 9 часов утра, как раз к минуте славы, появляется Олег Ляшко. Он позирует на фоне пленных, фотографируется с флагом и бойцами «Азова» и присоединяется к допросу.

— Говори, курва, почему против своего народа воевал? Кто ты такой? Предатель! Тебя будут судить и упакуют лет на 20, сволочь! — кричит Ляшко.

Из разговора с заместителем командира «Азова» Пуштуном узнаю, что батальон после штурма и удачной зачистки собирается отходить из города. Еще через несколько минут краем уха слышу информацию: батальон уходит из города из-за того, что закончились боеприпасы.

— Нет и достаточного количества бойцов, чтобы удержать город. Если сейчас сюда зайдут дээнэровцы, то нас расфигачат в пух, — ловлю обрывки фраз командиров «Азова», которые совещаются неподалеку от меня.

— Свою задачу мы выполнили, причем малыми потерями. С нашей стороны трое раненых, один — позывной Легионер — тяжело, в живот и руку. Сейчас его отвезли в больницу, врачи борются за то, чтобы рука осталась у парня. Со стороны сепаратистов восемь «двухсотых», несколько десятков «трехсотых», задержано около сорока человек, изъято много оружия и наркотиков. Все задержанные, оружие и другие вещественные доказательства сданы в милицию. Будут разбираться по закону с каждым, — заявляет командир.



Удается пообщаться и с тем, кому после штурма отдана власть в городе, — временно исполняющим обязанности начальника Мариупольского ГорУВД Олегом Моргуном.

— В городе будут поддерживать порядок мариупольские милиционеры. Штатная численность УВД города — полторы тысячи человек, но большой кадровый недобор, почти наполовину. Будет тяжело, но нам помогает то, что город практически обложен со всех сторон мощными силами АТО. А уж с криминалом местным разберемся, — заявляет полковник милиции Моргун.

В свою очередь мои источники в СБУ Мариуполя уверяют, что штурм завершился «малой кровью» лишь потому, что за двое суток до боя основные силы ополчения ДНР ушли из города.

— По-прежнему велика угроза того, что в городе могут быть совершены теракты и попытки сепаратистов взять власть, — комментирует мой информатор в СБУ. — Глава мариупольских сепаратистов Борисов по кличке Чечен на самом деле не погиб, а лишь имитировал свою смерть, переодев в свою одежду уже погибшего террориста. Ему удалось уйти из Мариуполя в последний момент. Около сотни террористов рассредоточились по всему городу. Есть тайные базы на территории порта. Через Мариуполь в течение мая производились поставки оружия в ДНР из Крыма и Новороссийска по Азовскому морю. Немалая часть оружия осталась в городе. Также по всему Мариуполю существуют явочные квартиры и склады с оружием, на окраинах прячется много вооруженных террористов, ждут сигнала к терактам.

На следующий день информацию о том, что глава мариупольских сепаратистов по кличке Чечен лишь имитировал свою смерть, мне подтверждает командующий силами АТО в Мариуполе генерал-майор Николай Климчук.

— Чечену действительно удалось сбежать. Зато задержан его приближенный по кличке Кадет. Его сразу после ареста увезли в Киев, — рассказал генерал.

На другой день после зачистки автомобиль украинских пограничников будет взорван выстрелом РПГ из засады.



ОТКУДА ПОШЕЛ «АЗОВ»

Костяк батальона — это ультраправые националисты из движения «Социал-национальная ассамблея», «Правого сектора», «Патриота Украины» и Самообороны Майдана. Командир батальона — отсидевший при Януковиче тюремный срок по обвинению в экстремизме Андрей Билецкий по прозвищу Белый. Он лично выезжает на все боевые действия. Однако в боях больше командуют его заместители и инструкторы, большинство которых обладает реальным боевым опытом в горячих точках.

Инструкторы «Азова» — это настоящие профессионалы, которые не только умеют обращаться с любым видом оружия, но и могут научить новобранцев.

— Каждый день в батальон поступают десятки заявлений от добровольцев самых разных возрастов. Кого-то принимаем сразу после проверки, если может подтвердить документами, что есть боевой опыт. Другим, если есть подозрения, что это не наши люди, отказываем. Количество заявлений от добровольцев такое, что мы могли бы давно развернуть дивизию на базе батальона. Но всех принять не можем, не хватает материального обеспечения, — рассказывает боец и одновременно сотрудник пресс-службы батальона по прозвищу Дублин.



Но самыми первыми воевать в Приазовье приехали вооруженные активисты Автомайдана. Например, в батальоне вовсю воюет скандально известный автомайдановец Андрей Дзиндзя. Говорят, Андрей уже ветеран «Азова» и успел поучаствовать во всех, пока еще немногочисленных, боевых операциях батальона. Однако многие бойцы относятся к нему снисходительно, с иронией.

— Как только боевая операция начинается, Андрей везде сразу из себя командира строит. Понтов больше, чем нужно. А стреляет он так, что лучше рядом не становиться, может и в своего попасть, — высказывает свое мнение боец «Азова».

Кстати, желание казаться хоть мелким, но командиром, есть у многих: бравируют порой вымышленными заслугами в боевых действиях в разных частях земного шара. Во время беседы многие признаются, что обладают большим боевым опытом, чем командиры, и жалуются на излишние требования к дисциплине. Но таких быстро «раскалывают» командиры и инструкторы. В бою сразу становится ясно, кто есть кто.

— В батальоне много показухи. Несколько командиров вообще никакого опыта не имеют. Начальством стали лишь за былые политические заслуги. А здесь не речи толкать надо, а воевать. Во время боя многие начинают такую херню нести, что диву даешься, — признается по секрету один из бойцов батальона.

Сначала «Азов» собирался исключительно из добровольцев и существовал на пожертвования. По словам многих «азовцев», сейчас батальону немалую помощь оказывает нардеп Олег Ляшко. С недавних пор «Азов» вошел в качестве структурного подразделения в состав МВД Украины, а его бойцам даже положена зарплата — 4 200 грн в месяц. Однако пока, как говорят, ни денег, ни обещанных удостоверений МВД бойцы не видели.

9 МАЯ. «АЗОВСКАЯ» ВЕРСИЯ

Это важнейший эпизод гражданской войны. 9 мая в Мариуполе были расстреляны местные милиционеры и мирные жители, многие шли на войска прямо с праздничной демонстрации. А уже 11 мая, в том числе и из-за этой трагедии, Донбасс массово пришел на сепаратистский референдум.

— Батальона как такового еще не было, он только формировался в Киеве. Большинство наших там находилось. А здесь, под Мариуполем, было всего десятка два бойцов. Накануне мы праздновали день рождения товарища. А утром нас по тревоге поднял один из командиров — Ярослав Гончар. Ему позвонил начальник мариупольской милиции Андрощук. Мент пожаловался, что его подчиненные взбунтовались. Мы выехали малым числом, чуть более десятка человек. Нам удалось ворваться на первый этаж горотдела, но через несколько минут подъехали вэвэшники — Нацгвардия. И тут на первом этаже произошло столкновение: вэвэшники, не разобравшись, уложили мордой в пол нескольких наших и обезоружили их. Задержанных нам сразу не отдали, отобрали оружие и увезли с собой. А затем они обстреляли засевших на верхних этажах ментов. Вот из-за этого горотдел и загорелся. Почти всех ментов 9 мая замочили нацгвардейцы. А нам пришлось отходить под натиском озверевшей толпы. «Мирные жители» в нас начали стрелять из пистолетов и двустволок, несколько наших ранили, одного убили, — ветеран «Азова» явно нервничает, вспоминая ту мариупольскую зачистку.

— Лишь после вмешательства генерала, командира АТО в Мариуполе, нацгвардейцы отпустили наших. Но оружие не отдали. С тех пор мы к ним плохо относимся. На нас свалили вину за то, что мы устроили резню в Мариуполе. На самом деле мы были лишь в самом начале, сражались с предателями-ментами и в мирных людей не стреляли, — сокрушенно вздыхает ветеран батальона.
Сотрудник пресс-службы Дублин подтверждает эту версию, добавляя, что основной состав батальона «Азов» прибыл на место дислокации на следующий день.

— Вечером 9 мая мы еще летели на военно-транспортном самолете. Когда приехали, узнали о том, что Гончар сделал этакую партизанскую выходку. За это с него спросили. А за махновщину и развал дисциплины его отчислили из состава батальона, — утверждает пресс-офицер «Азова».

НАЦИОНАЛИСТЫ И МАЙДАН

Сам Ярослав Гончар по телефону рассказал мне совершенно другую версию своего конфликта и ухода из батальона «Азов».

— Я и еще 15 бойцов вышли из состава батальона по причине несогласия, в том числе и идеологического плана, с действиями командиров и их подручных. Вместо боевых действий они занимаются мародерством и грабежами. При мне с дачи жены Януковича Людмилы в поселке Урзуф было вывезено два грузовика с награбленным имуществом. Из охотничьих угодий Януковича в Стародубовке тоже было похищено имущество. Когда я заявил о недопустимости таких действий и открытой поддержки национал-социализма в батальоне, меня связали и бросили в подвал. Там меня пытали. Те, кто заявляет, что батальон «Азов» белый и пушистый, нагло врет. Батальон превратился в банду, туда принимают только крайне правых. Если человек не придерживается национал-социалистических убеждений, в «Азов» его не примут.



О симпатиях многих «азовцев» к идеям национал-социализма говорит обилие татуировок. Примерно половина бойцов щеголяют откровенно нацистскими и скинхедскими тату: свастиками, рунами СС — двойными молниями, гербами Третьего рейха и девизами вроде «С нами Бог!». Многие из них наотрез отказываются признать, что они поддерживают нацизм. Зато другие открыто признаются. К слову, в батальон приезжают воевать ультраправые из ближнего и дальнего зарубежья.

При общении с «азовцами», разрисованными свастиками и орлами, мне казалось порой, что в головах этих людей настоящая каша из фрагментов голливудских боевиков, ура-патриотических и псевдоисторических фильмов, квазинаучных книг ультраправого содержания. Толком объяснить свое отношение к национал-социализму и Третьему рейху «азовцы»-ультрас не могут. Почти все заявляли, что Гитлер не прав и испортил саму идею национал-социализма.

— Евреи — они разные бывают. Есть нормальные евреи, обычные хорошие люди. А есть сионисты. Это же настоящие еврейские фашисты! Тогда почему национал-социализм не имеет права на существование, а сионизм открыто пропагандирует свои человеконенавистнические идеи? — спрашивает меня 24-летний боец «Азова» из России Мурман.

— Но национал-социализм — это концлагеря. И миллионы погибших в них. И это — реальность, — я пытаюсь спорить.

— Да, с концлагерями в Третьем рейхе ошиблись. Этого делать нельзя. Перевоспитывать унтерменшей-ватников и просто идиотов, зазомбированных пропагандой, можно только постепенно, образованием и контрпропагандой. Но при этом поначалу нужно уничтожить тех, кто с оружием в руках пытается превратить Украину в подобие России, — пожимает плечами Мурман.
— Но ты понимаешь, что тебя могут здесь убить, в чужой для тебя стране?

— Во-первых, Украина мне уже не чужая, у меня теперь много друзей здесь. А во-вторых, не хочу умирать от старости. Лучше погибнуть в бою, как настоящий воин.

Между тем добрая половина бойцов батальона «Азов» совсем не в восторге от национал-социалистских симпатий своих соратников. Как правило, это взрослые мужики, приехавшие в «Азов» добровольцами с Майдана и из городских организаций самообороны Центральной и Восточной Украины.

— Это все пацанва глупая крестами да орлами хвастает, — говорит один из ветеранов Майдана. — Накололи всякой х…ни, ничего не понимают и не знают о фашизме. Но стараюсь с ними не спорить, хотя иногда прорывает душу. Мы здесь за Украину приехали воевать, а не за фашизм и Адольфа. Но в бою с этими пацанами спокойно. Трусов среди них нет. Вот и миримся с этим всем. Хотя на душе больно. От фашистов мой дед погиб, а теперь приходится в одном строю стоять с нациками. Но я думаю, что это у них от глупости. Пройдет. Война все расставит по полочкам. А с войной, по большому счету, нужно заканчивать. Нужно просто сначала их задавить, этих сепаратов.

ДАЧНЫЙ РЕЙД И РЕАЛЬНЫЕ ПОБЕДЫ

В числе реальных побед батальона — эта самая зачистка 13 июня, захват 12 июня в Мариуполе самопровозглашенного мэра города Александра Фоменко и нескольких активистов самообороны ДНР, захват 6 мая в районе поселка Мангуш «министра обороны» ДНР Игоря Какидзянова. А также несколько сомнительные рейды на дачу Людмилы Янукович 26 мая и в охотничье угодье Януковича «Шмель» в деревне Стародубовка.

Позже нардеп Олег Ляшко заявил, что на даче Людмилы Янукович был якобы обнаружен склад оружия сепаратистов. Однако на самом деле участвовавшие в том рейде бойцы говорят, что никакого оружия найдено не было. Зато был захвачен и продержан в заложниках целые сутки управляющий этого поместья по фамилии Иванов.



Но кадровые военные дают батальону вполне позитивные оценки: мол, это подразделение имеет высокий боевой дух и боеспособность. В частности, генерал-майор Николай Коваль доверил «Азову» штурм цитадели ДНР в Мариуполе, а после операции высоко оценил ее итоги и действия батальона.

Однако многие офицеры, наблюдавшие действия «азовцев», утверждают, что пока батальон находится на уровне молодых и необстрелянных, а также серьезно «болен анархией».

— В ходе операции 13 июня «Азов» показал хороший боевой дух личного состава, — говорит один из офицеров АТО в Мариуполе, попросив не называть его фамилию. — Но отмечены и серьезные проблемы. Например, случаи самовольных действий некоторых групп подразделения. Пока это махновщина, а не профессиональная армия. Хотя есть и плюс — эти ребята очень быстро учатся воевать.

http://reporter.vesti.ua/57448-azov-mariupol-zachistka#.U6Zqk5R_vko