Картинки

Никаких туристических открыток, только наблюдения.

Большую часть 9,5-часового перелета лайнер находится в России — то есть ты уже и поужинал, и три фильма посмотрел, и поспал, и позавтракал, а на экране в спинке кресла: «ближайший населенный пункт — Дальнегорск».


По маршруту Narita Express запустили составы cерии E259. Раньше из аэропорта в Токио возили на поездах 1991 года разработки (Е253), выглядели они менее брутально.


Роуминг есть, интернет есть. Ушли времена, когда в японских сетях не работал ни один европейский мобильник.


Посетителей любых учреждений, музеев, ресторанов, гостиниц и других общественных мест встречают бутыли с дезинфицирующим раствором — руки мыть. Эхо свиного гриппа.


Городская архитектура в целом невзрачна и сугубо утилитарна.
Что в жилых районах...


...что в торговых кварталах.


На славящемся своими видами курорте Хаконэ понатыканы гостиницы одна уродливее другой.


Петр Вайль: «Токио — один из самых внешне непривлекательных городов на Земле. Чикаго рядом с ним — чудо гармонии, Версаль. Снова перебор: Япония дальше всех ушла по пути машинной цивилизации, не исключено, что дальше, чем нужно. Самый центр, знаменитая Гиндза, еще сохраняет среднеамериканское человеческое лицо. Но все вокруг — урбанистическое нагромождение холодного серо-стального цвета. И дальше, на протяжении центрального Хонсю — от Токио до Осаки — будто ростовские окраины, внезапно выросшие вверх и вширь. Тогда осознаешь, как им наплевать на внешний вид, как они озабочены интерьером». (...)

Борются с курением на улицах.


Специальные хоругвеносцы выискивают курильщиков и компостируют им мозги.


Специальный сотрудник метрополитена следит, чтобы никто не забрел на ремонтируемый эскалатор.


Специальный униформист дублирует функции табло «Берегись автомобиля!»


Рабочий подновляет разбитую плиточку.


Уборщик помогает сортировать мусор неграмотным и слепым.


Запрещено слоняться, банить и бычить.


На машинах стали писать «полиция» латиницей, совсем недавно были одни кандзи.
Мигалки у этих тойот поднимаются на полметра, для пущей наглядности.



К вопросу о педантичности: даже патрулируют в порядке возрастания номеров.


По сравнению с Россией уличная преступность, считай, отсутствует. Спокойные прогулки по спальным районам в четыре часа ночи, незапертые двери, оставленные в замке зажигания ключи — это всё про Японию. Ни разу там не слышал писка автосигнализации. Ощущение безопасности абсолютное, как в детстве.

Люди на улицах гораздо улыбчивее москвичей. Японские городовые:


На спецтранспорте шильдик марки спереди заменяют гербом-хризантемой (позолоченным у полиции, серебристым у «скорой» и пожарных) — типа, машина на госслужбе. Все мигалки традиционно красные, синих нет в принципе.


В зданиях средней этажности красным треугольником отмечаются аварийные выходы и окна, открывающиеся снаружи. Это метки для пожарных: автолестницу тянуть сюда.


Спасатели на дежурстве постоянно в касках, перед контактом с пострадавшим надевают маски.
Вот человеку стало плохо в метро, его вывозят шестеро медиков в полной экипировке.


Рабочие и строители носят широченные штаны «никкабокка» (эволюция никербокеров, то есть бриджей). Считается, что в них удобно лазить — не стесняют движений, но заставляют быть собраннее, так как цепляются за что попало.


Пластиковые дорожные заграждения, крепления флажков и указателей наполняют водой, чтобы не сдуло.


Плащ-попона предохраняет от дождя и курьера, и его груз.


У школьниц новая мода — носить попу в рюкзаке.


Аниме-персонажи в наружной рекламе попадаются только в районе Акихабара, где больше всего магазинов для отаку.


Естественный шаг в развитии ситилайтов, «цифровые постеры»: 65-дюймовые LCD с хорошими углами обзора транслируют ролики в 1080p.


Широко используются QR-коды.


Мобильной афишей работает целый грузовик с трейлером.


Надписи на асфальте вытягивают для удобства чтения из машины.


С улицы видно, свободно в учреждении, или очередь стоит.


Открытые потолочные коммуникации — обычное дело и далеко не всегда элемент модного дизайна.


Манекены сплошь европейских пропорций.


Шланги свисают из-под крыши, так удобнее мотоциклы заправлять.


С газировками полный порядок.


Red Bull в маленьких (200 мл) банках продается только в Японии, но производится в Австрии — как и тот, что возят к нам. На этикетке пол-литровой бутылки зеленого чая (без сахара!) емкость размечена с шагом в 100 мл.


Coca-Cola выпускает спортивные напитки в сотрудничестве с Adidas.


В банки стали разливать игристое сливовое вино. Кстати, за два-три года очень заметно вырос сегмент баночных алкогольных коктейлей, потеснив на полках пиво. Вкусные, серьезно.
Хулиш и Хулитол — самые ходовые жвачки.


Охлажденное желе в пакетиках с соской иногда доползает до «Азбуки вкуса», но вообще в России его днем с огнем и по нормальным ценам не сыщешь (Rich в похожей упаковке выпускает фруктовое пюре, это другое). Minute Maid с кусочками фруктов, другие производители добавляют витамины и «энергетические» компоненты.


Местный подход к сэндвичам.


Или так.


Еще локальная нямка: бутерброд с макарошками.


Кассовый аппарат в «комбини», магазине шаговой доступности. Принимает оплату в том числе по картам Suica, выросшим из железнодорожных билетов.


В режиме бездействия на экране набиралки пин-кодов спит маскот магазина (там двухкадровая анимация).


Постоянно встречаются самодельные ценники и рекламки. Сносно рисовать, кажется, способны 100% населения.


Порножурналы в целлофан не закатывают.


Педофил уходи!


Как взять за жопу хватателя за жопу.


Женскими некоторые вагоны в электричках становятся в вечерние часы-пик.


В районе Кабуки-тё сосредоточены хост-клубы, куда люди приходят выпить в компании наемного собеседника противоположного пола. Реклама клубов для женщин похожа на афиши рок-групп.


Идея проста: чем конопатить мозги жене, Танака-сан после работы идет в хост-клуб, где плачется о тяготах жизни своей постоянной «подруге» Свинке-тян, умело разводящей его на алкоголь. Секса не предполагается, это не публичный дом.


Уличные автоматы торгуют холодными и горячими напитками, мороженым.


Сигареты в автоматах продаются по бесконтактным RFID-карточкам, удостоверяющим возраст (покупателю должно исполниться 20 лет). Курит треть взрослого населения.


В общественных местах висят дефибрилляторы.


Похожий на бутылку иероглиф «сакэ» на этикетах любой алкогольной продукции дополнен расшифровкой на хирагане, чтобы дети могли прочесть.


Оконные стекла армируют проволокой. Белые стеклопакеты редки.


Вместо бумажного меню в витринах выставляют детальные муляжи блюд.


В любом кафе и ресторане сразу же приносят ледяную воду из-под крана, потом постоянно доливают. Водопроводная вода едва ли не чище бутылочной.


Мороженое со вкусом васаби!


Кто бы мог подумать.


У входов в магазины предусмотрены стойки для зонтиков. Пластиковые эрзац-зонты за 100-150 рублей продаются повсеместно, служат несколько дней.


В солидных заведениях стойки для зонтов снабжены замками и номерками.


Собак спокойно оставляют на улице у мопеда/велика, без привязи.


Или так:


Третий (после криков уличных зазывал и воя сирен) ключевой штрих на карте звуков Токио:


Всё, что можно снабдить персонажем-маскотом, таким персонажем снабжено.


Главный российский маскот по-прежнему популярен.


Полезно смотреть под ноги, на полу часто размещают указатели.


Разметка для очереди к банкомату.


С выпущенными за пределами Японии картами Visa и Mastercard дружат банкоматы «Ситибанка» и почтовых отделений. Еще «Визой» не поперхнутся ATM в магазинах 7-Eleven. Все остальные банкоматы могут даже иметь русский интерфейс, но обслуживать гайдзинскую карточку откажутся.


Разметка на платформе в метро показывает, где после остановки состава окажутся двери.


Люди выстраиваются соответственно. Желтая пупырчатая полоса — для удобства слепых. Такими дорожками снабжено большинство тротуаров и все станции в крупных городах.


Вайль в конце девяностых писал, что «женские ноги наглядно выпрямляются», но глядите:


Апофеоз напольной разметки в небоскребе муниципалитета, 48-этажном олицетворении гиллиамовской «Бразилии».


Простая и бесконечно полезная вещь: схема расположения выходов и пересадок (с указанием лестниц, эскалаторов, лифтов и туалетов) на всех станциях линии метро, с ориентацией по вагонам поезда. На четырех языках. Клеится на колонны станционного зала.


Другая элементарная штука, которой не хватает в московском метро: выходы со станций пронумерованы. Если Вася говорит Пете: «поднимаешься по эскалатору, потом в переходе налево, у киоска по правой лестнице вверх, и там я стою», то Танака говорит Судзуки: «встречаемся у выхода 4b».


На линии электричек Тюо сменили подвижной состав, раньше рыжие короба ездили.


На загруженной кольцевой Яманотэ часть вагонов с увеличенным числом дверей и только откидными сиденьями.


В вагонах двуязычные схемы линий, станции объявляют по-японски и по-английски.


В общественном транспорте по телефону не разговаривают — неприлично.


Прямо на платформах установлены краны и фонтанчики с питьевой водой.

Донорский пункт при железнодорожном узле.


Никто не лезет в ухо сидящему пассажиру.


Задние стенки кабин обычно прозрачные, чтобы можно было наблюдать за работой машиниста.


Или просто любоваться пейзажем.


В Сайтаме роскошный железнодорожный музей.


Почти везде можно лазить и фотографировать.


Появились такси на базе гибридных Toyota Prius.


Еще примус, в расцветке другой компании.


Такси для геев-роялистов.


Леворульных ренегатов не так уж мало.


Стало больше светодиодных светофоров.


А в музее аниме-студии Ghibli признают только лампы накаливания.


Бомжи есть.


Чем там принято заканчивать подобные опусы — почтовым ящиком, люком и гидрантом?
Пожалуйста, почтовый ящик:


Крышка люка.


Гидрант.


Мусорные баки для банок и бутылок.


Японский офис Аэрофлота выдумал новый класс обслуживания.


В ожидании самолета маются не только пассажиры.


Приехал корейский лайнер, мужички быстро разбежались по позициям.


Сотрудник аэропорта отдает честь и кланяется отбывающему самолету. Раньше на линии «Токио-Москва» это было видно пассажирам JAL, теперь провожающих снимают и камеры аэрофлотовских аэробусов.


Фоторепортаж от valkorn
http://valkorn.livejournal.com/751675.html